Разум и чувство (другой перевод) - Остин Джейн - Страница 5

• Предыдущая
• 5/78
• Следующая

Она все еще пребывала в весьма возбужденном состоянии, когда ей принесли пришедшее по почте письмо, в котором содержалось предложение, пришедшееся удивительно кстати. Один из ее родственников, богатый джентльмен из Девоншира, предлагал сдать ей внаем принадлежавший ему небольшой домик, причем на самых выгодных условиях. Письмо было написано джентльменом собственноручно и было проникнуто духом дружественного расположения. Он понимал, что ей необходим кров, и хотя мог предложить ей всего лишь простой деревенский домик, но заверял свою родственницу, что благоустроит его в соответствии с ее пожеланиями, если дом ей понравится. Описав дом и сад, он пригласил миссис Дэшвуд с дочерьми приехать в любое удобное для них время в его имение в Бартон-Парк и решить, подходит ли ей бартонский коттедж и в какой перестройке он нуждается. Судя по тону письма, он искренне стремился устроить их поудобнее, что не могло не доставить удовольствия его родственнице. Это пришлось тем более кстати в тот момент, когда она страдала от холода и бесчувственности своего окружения. Она ни минуты не сомневалась и немедленно по прочтении письма решила ехать. Тот факт, что Бартон располагался в столь удаленном от Суссекса месте, как Девоншир, еще несколько часов назад явился бы достаточной причиной, чтобы вообще не рассматривать этот вопрос, теперь же он явился основным доводом «за». Необходимость покинуть окрестности Норленда уже не казалась миссис Дэшвуд немыслимым несчастьем. Теперь она этого страстно желала. Она могла расстаться со своим унизительным положением бедной родственницы в доме Фанни, и сознание этого приводило ее в восторг. Конечно, жаль было покидать столь дорогое сердцу место. Но это все-таки не так мучительно, как жить там или даже только приезжать с визитом, пока хозяйкой остается такая ужасная женщина. Не откладывая дело в долгий ящик, она написала сэру Джону Мидлтону, что тронута его добротой и принимает его любезное приглашение. Затем она поспешила показать оба письма дочерям, чтобы, прежде чем отправить ответ, заручиться их согласием.

Элинор всегда думала, что было бы значительно благоразумнее с их стороны обосноваться на некотором расстоянии от Норленда. Поэтому она не могла возражать против желания матери переселиться в Девоншир. Да и дом, если верить описанию сэра Джона, был так скромен, а плата настолько низкая, что у нее не было повода сказать что-нибудь против. Вот почему, хотя план матери ее не слишком радовал и отъезд так далеко от Норленда ее личным желаниям не соответствовал, она не стала отговаривать миссис Дэшвуд от намерения немедленно отправить письмо.

Как только ответ был отправлен, миссис Дэшвуд не смогла отказать себе в удовольствии лично сообщить своему пасынку и его жене о том, что нашла подходящий дом и сразу же перестанет их стеснять, как только дом будет готов к переезду. Они удивленно выслушали ее. Миссис Джон Дэшвуд не сказала ничего, а ее муж выразил надежду, что они поселятся недалеко от Норленда. Миссис Дэшвуд ответила с огромным наслаждением, что пере езжает в Девоншир. Услышав это, Джон поспешно повернулся к ней и голосом, полным удивления, которое не требовалось ей объяснять, переспросил:

– Девоншир? Так вы на самом деле едете туда? Но это же так далеко отсюда! А куда именно?

Она объяснила, что домик находится в четырех милях к северу от Эксетера.

– Правда, это коттедж, – продолжила она, – но я надеюсь увидеть там своих друзей. Несколько комнат вполне можно достроить. Так что если моим друзьям не составит большого труда преодолеть столь долгий путь, то место в моем доме им всегда найдется.

В конце концов она пригласила мистера и миссис Дэшвуд навестить ее в Бартоне, обратившись к Джону особенно любезно. Хотя после своего последнего разговора с невесткой она твердо решила не оставаться в Норленде больше чем потребуется, тем не менее он не произвел на нее такого впечатления, на которое был рассчитан.

Мистер Джон Дэшвуд постоянно повторял, как сильно он сожалеет, что его мать переезжает так далеко и что он не может ей помочь в перевозке мебели. Он был слегка раздосадован тем, что теперь не мог выполнить данное отцу обещание в тех рамках, которые сам для себя установил. Вещи отправили по воде. Груз главным образом состоял из белья, посуды, фарфоровых изделий и книг, там также находилось фортепьяно Марианны. Миссис Джон Дэшвуд не смогла скрыть своих чувств, увидев багаж. Ее раздражало то, что, несмотря на гораздо меньший доход, у миссис Дэшвуд были такие красивые предметы мебели.

Миссис Дэшвуд сняла дом на двенадцать месяцев. Он был меблирован и готов к приему новых хозяев. Никаких проблем ни с той, ни с другой стороны не возникло, и ей только оставалось распорядиться тем имуществом, которое она оставляла в Норленде. А так как она всегда делала то, в чем была заинтересована, очень быстро, то вскоре миссис Дэшвуд отправилась в дорогу. Лошади, которые достались ей от мужа, были проданы вскоре после его смерти. А сейчас представилась возможность продать экипаж, что миссис Дэшвуд и сделала по совету старшей дочери. Следуй она своим собственным желаниям, непременно оставила бы его, но она действовала во благо своих детей, и поэтому благоразумие Элинор победило. Также благодаря ей количество слуг уменьшилось до трех – двух служанок и дворецкого, которые были быстро выбраны из числа тех, кто служил в Норленде.

Дворецкий и одна из служанок немедленно были отправлены в Девоншир, чтобы приготовить дом к прибытию хозяйки. Миссис Дэшвуд не была знакома с миссис Мидлтон, поэтому предпочла отправиться сразу в коттедж, а не проводить какое-то время в Бартон-Парке в качестве гостя. Она так хорошо знала дом по описанию сэра Джона, что не считала необходимым осмотреть его самостоятельно, до того как он стал ее собственным. Ее желание как можно скорее покинуть Норленд постоянно росло при виде той явной радости, с которой ее невестка встретила известие об их скором отъезде. Миссис Джон Дэшвуд не считала необходимым скрывать свое удовлетворение по этому поводу и лишь однажды снизошла до весьма холодного предложения не спешить со сборами. Наступивший момент представлялся очень подходящим для того, чтобы ее пасынок выполнил обещание, данное умирающему отцу. Поскольку он не сделал этого при своем первом появлении в поместье, было бы логично предположить, что он сделает это сейчас. Но миссис Дэшвуд уже почти не надеялась на это. Судя по разговорам и намекам, он считал вполне достаточным, что в течение шести месяцев содержал их в Норленде. Он беспрестанно твердил о постоянно возрастающих расходах на содержание дома, а также о том, что человек, занимающий мало-мальски приличное положение в обществе, вынужден тратить весьма значительные суммы денег. Поэтому создавалось впечатление, что он сам постоянно борется с нуждой и уж тем более не в состоянии расстаться с какой-нибудь частью своих доходов.

Всего лишь за несколько недель, прошедших со дня получения письма от сэра Джона Мидлтона, все было подготовлено к отъезду, и миссис Дэшвуд с дочерьми могли отправляться в путешествие. Много было пролито слез при расставании со столь милыми сердцу местами.

– Милый, дорогой Норленд! – восклицала Марианна, без устали шагая взад-вперед по дорожке перед домом вечером накануне отъезда. – Когда же я перестану сожалеть о тебе, когда же я смогу почувствовать себя дома где-нибудь еще! О, мой милый дом, если бы ты только мог знать, какие муки я сейчас испытываю, глядя на тебя. Я содрогаюсь от мысли, что могу больше тебя никогда не увидеть. А ты останешься таким же, и тебя будут окружать все те же деревья. С них не упадет ни один листок из-за того, что мы уезжаем. Ни одна веточка не шевельнется, хотя мы не сможем больше тобою любоваться. Здесь все останется по-прежнему, не ведая ни о горе, ни о радости людей, живущих рядом с вами. Но кто же здесь останется?

Грусть и печаль – не самые лучшие спутники в дороге, поэтому начало путешествия показалось матери и дочерям скучным, однообразным и необыкновенно утомительным. Когда же оно приблизилось к концу, интерес к краю, где им отныне предстояло жить, несколько рассеял уныние, а открывшийся перед ними вид Бартонской долины даже вселил некоторое подобие бодрости духа. Ее густые рощи и сочные луга не могли не радовать глаз. И вот наконец, проехав около мили по затейливо вьющейся дороге, они оказались рядом со своим новым домом, перед которым располагался небольшой зеленый двор.

• Предыдущая
• 5/78
• Следующая