Война «ежей» - "Братья Мормаревы" - Страница 10

• Предыдущая
• 10/43
• Следующая

— Почему не сознаешься? Почему не сознаешься? — тормошил дедушку Тончо.

— Что такое? — выпрямилась бабушка Гинка.

— Он бросил мяч, пусть и сознается.

— Ах ты, негодник, — возмутилась бабушка Гинка. — Я тебе покажу, как врать!

Тончо, мстя за затрещину, укусил бабушке руку, и она взвизгнула, а дедушка Камена ретировался. Ситуация для продолжения разговора была неподходящей.

— Гадкий ты, гадкий! — крикнул вслед ему Тончо и получил шлепок.

Тем временем мальчики во дворе неожиданно одержали победу в борьбе с тетей Худеровой. Пока она поглядывала из окна на ребят, у нее подгорел паприкаш. Услышав запах горелого, Худерова решила, что «аромат» доносится с балкона Шайтановой, и злорадно усмехнулась. Но когда ее собственная кухня наполнилась дымом, женщина поняла, что паприкашем сегодня семью не накормишь. Сняв с плиты кастрюлю, она вынесла ее на балкон.

— У тебя что-то подгорело? — спросила сверху Шайтанова.

Это окончательно вывело из себя Худерову. Попробуй тут и за развешанным во дворе бельем смотреть, и младенцев качать, и еду готовить! Надо, пожалуй, попросить сына сделать на балконе лебедку да и протянуть веревку к соседнему балкону, а двор отдать детям, пусть играют, как хотят. Она тут же спустилась во двор, сняла белье и отвязала веревку.

Как только она ушла, мальчики решили разойтись по домам. Надо бы позаниматься, сегодня контрольная по болгарскому языку, а то с этой спортплощадкой все на свете из головы вылетело. Заметив, что дети уходят, Худерова крикнула им с балкона:

— Что же вы не играете, а? Почему не играете? Паршивцы такие!

— Не выдержала, — обрадовался Камен. — Через два дня подпишется.

Худерова поставила свою подпись в списке Константинова в тот же вечер. Оставалась только бабушка Гинка.

Уже смеркалось, когда Тончо вылетел из подъезда, словно пробка из бутылки. Он спешил к Камену, Маляке и другим баскетболистам. Мальчики обещали ему дать двух солдатиков из коллекции Маляки и даже взять с собой на тренировки, сделать его боковым судьей их игр, если только он уговорит свою упрямую бабушку поставить подпись. Тончо не знал, кто такой боковой судья, но это звучало красиво, и он согласился.

Мальчик перешел улицу, завернул за угол и шмыгнул в кустарник скверика. Подростки редко собирались здесь — качели были сломаны, а заросшие газоны огорожены проволокой. Его уже ждали. Одни мальчики сидели на скамейке, другие вертелись неподалеку.

— Не согласна, — доложил Тончо, тяжело дыша.

Сообщение разочаровало ребят.

— Почему? — спросил Камен.

— У нее все еще болит голова после того, как твой дед ударил ее мячом. И ни в чем не признался.

— Ты что ей сказал? — спросил Маляка.

— Что принят в команду, а она должна подписаться!

— А она?

Тончо скривил губы, как это делает его бабушка, и, подражая ей, прошепелявил:

— Еще чего! Чтобы целыми днями под моими окнами кричали эти хулиганы!

— Хулиганы?! — вскочил с места один из мальчиков.

— Хулиганы, — подтвердил Тончо.

— Слышите, хулиганами называет.

— Она еще пожалеет об этом, — с угрозой произнес Маляка и, подумав немного, опять повернулся к Тончо: — Ругательства знаешь?

— Два.

— Давай научу тебя еще двум.

— Прекрати эти глупости, — оборвал его Камен.

— Пусть научит, — настаивал Тончо.

— Иди домой, кроха, — махнул рукой Камен.

Тончо пристал к Маляке:

— Ты напиши ругательства, а я их выучу.

— Кроха! — толкнул его Камен. — Ты исключен из команды.

Тончо поморгал, поморгал и, заплакав, пошел домой.

— Гадкий ты, как и твой дед! — крикнул он Камену, но никто не обратил на это внимания.

— Зря твой дед стукнул ее мячом по голове, — сказал Камену один из мальчиков.

— Да рассердился он, — взорвался Камен. — Убеждал ее, убеждал, рассердился и не выдержал!

Мальчики постояли еще немного и отправились по домам. Они были огорчены, но не побеждены. И намерения так легко сдаться у них не было. Что же придумать, что? У Маляки загорелись глаза — придумал!

— А если мы его похитим?

— Кого? — не понял Камен.

— Тончо.

Ребята остановились, пораженные. Над этим, пожалуй, следует подумать.

— Этого неженку? — Камен был настроен скептически. — Еще накличем беду.

— Беду! А ты не читал, что делается в Америке? Похищают какого-нибудь ребенка и…

Камен махнул рукой.

— Америка! Здесь не Америка. Такую взбучку получим…

— Ты не прав, — продолжал настаивать Маляка.

— И где ты его спрячешь? — спросил Камен.

— У нас в подвале, — предложил Сашо, мальчик из шестого «А». — Пойдемте.

Вскоре они стояли перед дверью в подвал, на двери висел большой замок. Маляка взял из рук Сашо фонарик и посветил на замок. Сашо повернул ключ, и дверь со скрипом отворилась.

Узкий луч фонарика медленно скользил по стенам. Подвал был похож на карцер, без окна, темный, сырой, с паутиной по углам.

— Страшно, — прошептал Маляка.

— Мы его похищаем, а не на курорт увозим, — заметил Сашо.

— Хоть бы лампочка была, — с тоской протянул Маляка.

— Я принесу, — предложил Сашо и отправился за лампой.

Маляка вздохнул. Он пожалел, что ему в голову взбрела такая глупая мысль, и сейчас думал, как бы вообще отказаться от похищения.

— Плесенью пахнет, — принюхался он.

— Пахнет взбучкой, — поправил его Камен.

Сашо вернулся и ввернул лампочку: в подвале стало светло и теперь уже не так страшно.

— Я и еды принесу, — пообещал Сашо.

— Какой еды?

— Если дело затянется, заложника надо кормить.

— Если дело затянется… — повторил Камен и замолчал.

Он уже сто раз предупредил приятелей, что добром эта затея не кончится.

— Это единственный способ заставить ее подписаться, — твердо сказал Маляка. Освещение в подвале вернуло ему смелости. — Если потребуется, два дня будем его здесь держать.

— Самое большее, до обеда, — заявил Камен. — После обеда нам в школу.

— Да бабушка Гинка сразу же сдастся, вот увидите, — успокоил друзей Сашо и переставил в угол пустой бидон из-под брынзы. — Я и туалетную бумагу принесу.

Встав на одну из полок с пустыми банками, Сашо вытащил веревку.

— Связывать будете? — ужаснулся один из мальчиков.

— Если станет сопротивляться, — решил Сашо. — Еще надо взять чистый носовой платок. Будет кричать — заткнем ему рот.

Теперь Камен окончательно понял, что наказания им не избежать.

Операция по похищению Тончо началась следующим утром, точно в девять часов. Ее провели Камен, Маляка и Сашо. Согласно заранее разработанному плану, Маляка притащил разные импортные игрушки. Это будет приманкой для Тончо.

Тончо без всякого интереса смотрел в окно, на игрушечные автомобили, которые показывал ему Маляка: у Тончо полно таких, папа прислал ему целую кучу. Другое дело, игрушка, которой Маляка пускает мыльные пузыри. Тончо открыл окно.

— Хочешь ее? — подзадорил Камен малыша.

Маляка снова дунул в трубочку, и опять вверх полетели десятка два больших и маленьких мыльных пузырей. Ветер подхватил их. Одни тотчас лопнули, другие парили в воздухе, а какой-то пузырь поднялся даже до второго этажа, и Тончо попытался его схватить.

— Отойди от окна, — послышался голос бабушки.

— Я вниз пойду, ба-а-а!

— Еще рано.

Со двора было видно, как бабушка Гинка закрыла окно, послышались вопли Тончо — он просил пустить его во двор. Ребята отошли к черешне, решив подождать, и не спускали глаз с окна Тончо. Было довольно прохладно: вдруг бабушка Гинка все-таки не пустит Тончо?

— Когда похищали турецкий самолет, — неожиданно сказал Маляка, — я был в аэропорту.

— Ну и что?

— Ничего! Я его даже не видел. Только вечером услышал об этом по телевизору.

Маляка посмотрел на улицу. Там шел Панта, вернее не шел, а скакал — два раза на левой, два раза на правой ноге. Не иначе — тренировался. Со стороны все это выглядело смешно, но Панта об этом не думал. Он был вполне доволен собой. На то была причина — тренер Пангаров назначил его капитаном команды. Вообще Панта преуспевал. В спорте. Конечно, не в школе. В школе он и не усердствовал. Панта считал, что к нему придрались, назвав слабым учеником, а стоит назвать один раз и…

• Предыдущая
• 10/43
• Следующая