Наркомафии - Белов Николай Владимирович - Страница 21

Ирина Ивановна действительно не заставила себя долго ждать. Дверь ей открыл тот же человек. Они перебросились несколькими фразами. Вид у бывшей подруги был какой-то мрачный. Судя по всему, она была чем-то озабочена.

Тревожная атмосфера с каждой секундой сгущалась. В конце концов, Клава не выдержала. Она подбежала к Ирине и стала кричать, что ей пора домой, иначе будут неприятности.

Медсестра сначала вспылила, но потом вдруг смягчилась, пригласила в дом.

Несмотря на уговоры, доставлять в дальнейшем наркотики Клава отказалась наотрез. Но Ирина, казалось, и не особо настаивала. Они ели спелый виноград, болтали о разных женских пустяках. Клава опять смеялась Ирининым шуткам, и ей показалось, что вернулись те старые добрые времена, когда они были просто подругами, не связанными никакими темными делами. Если бы она знала, каким обманчивым было ее состояние.

Девичий смех внезапно прервал шум, доносящийся из соседней комнаты. Ирина сразу поняла, в чем дело, и быстро побежала туда. Клава пошла за ней. В маленькой комнате на полу извивался в судорогах совсем юный парнишка примерно ее лет. Увидев Ирину, он сразу бросился к ней, стал на колени, уговаривая дать «хоть капельку». Впервые Клава увидела воочию, во что превращает людей наркотик. Ирина отпихнула его и сказала, что свою дозу парень получит, но лишь после того, как приедет его отец и за все заплатит. Парень застонал, затем, обхватив голову руками, зарыдал.

Клава бросилась из дома. Ирина уговаривая ее остаться, кинулась за ней. Она, криво улыбаясь, просила девушку успокоиться и трезво взглянуть на факты. Но ее доводы остались без малейшего внимания. Клава, отчаянно кричала, что ненавидит Ирину, ненавидит ее холодность, бесчувственность к чужому горю. Она бросилась на улицу.

— Я пойду! — кричала девушка. — И знаешь, что я сделаю? Расскажу всем, чем ты занимаешься. И знаешь, что?! — Клава поперхнулась собственными словами. — Я пойду в милицию.

Это было уже серьезно. Ирина понимала, что, возможно, девушка и не отважится на этот шаг: подруги ведь были, как-никак... Но рисковать было нельзя. Ведь если ее рассекретят...

Думать было некогда, надо было действовать. Клава уже почти добежала до выхода, когда по команде Ирины два огромных пса сорвались с места и бросились к ней. Если бы она не обернулась, то, может быть, успела бы добежать до калитки. Казалось, испугалась и Ирина. Она что-то кричала, но было уже поздно. Собаки догнали Клаву у ворот, мгновенно свалили на землю, и через пару секунд девушка была разорвана в клочья...

И больше ничего, кроме бездны. Холодной и бесконечной...

«Мы относились с большим уважением к государственной медицинской службе. Да и как иначе, ведь наркотики мы покупали прямо у них. У старых и стареющих женщин, у пенсионеров и непенсионеров, у алкоголиков, у наркоманов, которым уже ничего не было нужно, у домохозяек. Мы „снимались“ с морфином, с диаметрином, циклозином, нитрозипаном, токсионаксивином, ментазином, петрозицином, тесктроменамитом. На улицах у нас наркотики текли рекой, и мы их просто черпали. Мы могли бы даже сделать инъекцию витамина С, если бы он был незаконен».[1]

Сложно сказать, что по поводу своих пристрастий и возможностей их удовлетворить мог бы сказать главный герой «Trainspotting», приедь он в Минск. Глюконат кальция у нас тоже можно купить в аптеке, но думается, что ему не пришлось бы довольствоваться этим средством: при желании можно разыскать и что-нибудь получше. Рентон, несомненно, удивился бы, узнав, что здесь можно достать и коноплю, и опий, и «синтетику», и «барбитуру», и «винт» и др.

Конопля, гашиш и марихуана — курительные наркотики естественного происхождения, которые считаются легкими. В Минске анашу называют «травой», «шмалью», гашиш — «гашем». 15 долларов — именно столько нужно выложить в Минске за 1 г гашиша. Траву реализовывают спичечными коробками («кораблями») стоимостью по 10—15 долларов за штуку. Такая «тара» отнюдь не случайна: травы в коробок помещается чуть меньше, чем нужно для возбуждения уголовного дела, если этот «корабль» обнаружат сотрудники милиции — порядка 3 г. Наркодилеры также снабжают «шишками» — верхушками побегов конопли — по 20 долларов за «корабль». Это считается особым шиком. Наиболее качественная афганская конопля обходится несколько дороже, чем аналогичный товар из других республик бывшего СССР.

Наиболее дешевый товар встречается в начале осени — так сказать, прямо с грядки. С наступлением холодов местные наркодилеры поднимают цены на 30—40 %, мотивируя это тем, что вынуждены продавать кайф из собственных закромов.

Опий. Получить наркотики опийной группы немного труднее, однако это тоже, в принципе, не требует особых ухищрений. Наилучшие из них — якобы легальные обезболивающие медицинские препараты (морфин, кодеин, тебаин), которые можно достать при наличии хороших знакомых в медицинской среде.

Другой известный опийный наркотик героин — вожделенная мечта любого наркомана. Однако из-за высокой цены, достигающей 100 долларов за 1 г, он употребляется в основном на «крутых» вечеринках для «золотой» молодежи. Героин скорее можно назвать роскошью, чем ежедневным «пайком» рядовых любителей кайфа. Более дешевый вариант опийного дурмана — так называемая «чернота» — самодельная вытяжка из головок и стеблей опийного мака. «Чернота» вводится внутривенно. В последнее время ее стали поставлять в районе проспекта Машерова в виде уже готовых к употреблению наполненных шприцев по 15 долларов за штуку.

ЛСД. Встречается этот легендарный наркотик в наших краях не очень часто. За «марку», т. е. пропитанную соответствующим веществом промокашку с нарисованной на ней улыбающейся рожицей ценители готовы выложить 20 долларов.

«Барбитура» и «винт». О таких названиях герой английского фильма вряд ли где-либо слышал. У нас же они весьма популярны в среде наркоманов и обязаны своим появлением незаурядным способностям химиков, умудрившимся извлечь из такой безобидной на первый взгляд микстуры от кашля, как солутан, сильнодействующий эфедрин («винт»). «Барбитуру» изготовить даже легче: достаточно самых элементарных познаний в химии, чтобы получить ее из барбитуровой кислоты, материнского вещества. Еще совсем недавно кислоту можно было найти практически в любой университетской химической лаборатории.

«Синтетика». На сленге именно так называются амфетамины — наркотики, изготовленные химическим путем. Самым популярным препаратом среди «синтетики» по праву считается широко распространенный на Западе экстази. Таблетки экстази за 15 долларов вы без особого труда найдете на ночных рейв-дискотеках и концертах электронной музыки, где продвинутая минская молодежь употребляет его вместо надоевшего алкоголя.

В Минск экстази поступает, как правило, из Голландии, страны, где этот наркотик, как и марихуана, легализирован.

Наблюдать за своими «проходящими поездами»[2] парень из фильма вполне мог бы и в Минске. Надо разве что знать, к кому обращаться. Одно из наилучших наблюдательных мест — околицы Комаровского рынка. «Лица кавказских национальностей» здесь прибыльно торгуют апельсинами, гвоздиками, марихуаной, гранатами. Опытный покупатель сразу поймет, к какому торговцу следует обращаться за товаром. Знающие люди утверждают, что один из условных знаков — желтая зажигалка в руках кавказца.

Неплохо зарабатывают на продаже наркотиков и цыгане. На специальных «точках» вам могут предложить на выбор «корабли», уже готовые «косяки» (набитые наркотиком папиросы), «машины» (наполненные шприцы) и т. д.

Однако самое главное место — в центре. Это станция метро «Октябрьская», универсам «Центральный», Октябрьская площадь. Там давно уже тусуются панки, металлисты, представители богемы вместе с «золотой» молодежью. А молодежная мода в наши дни, к сожалению, окутана клубами дыма с характерным запахом.