Дар Грани - Александрова Марина - Страница 15
- Предыдущая
- 15/96
- Следующая
Непонятно откуда взявшаяся слезинка легко соскользнула по щеке, но не упала на белоснежную простыню, что укрывала меня до самой шеи, а осталась на широко открытой ладони Лео, который умудрился поймать ее еще в воздухе.
– Если будешь плакать, то больше я тебе ничего не покажу, – сведя брови к переносице, строго сказал он.
– Не буду, прости, – выразительно шмыгнув носом, сказала я.
Лео коротко кивнул, кладя ладони мне на виски. И вновь реальность для меня растворилась, открывая совершенно иной мир.
Пограничье замерло в тишине, наступившей с приходом морозной северной ночи. Горы, что опоясывали этот мирок непреодолимым полукольцом, недвижимыми стражами застыли под снежным покрывалом, терпеливо взирая на происходящее вокруг. Казалось, ничто не может нарушить этот веками установленный порядок. Но яркая вспышка опалила черное беззвездное небо, разрывая пространство, выбрасывая из глубинных слоев, что пронизывали этот мир, две совершенно не похожие друг на друга фигуры. Женщина и мужчина вывалились на снег из ниоткуда. Женщина казалась совершенно дезориентированной, и если бы не молниеносная реакция мужчины, что успел вовремя ее подхватить, она бы ничком рухнула прямо в снег.
– Это еще что за дерьмо? – взревел мужчина, тем не менее бережно прижимая женщину к груди.
Весь облик Золотого демона говорил о том, что он в бешенстве и готов к бою, но все же на первом месте была безопасность той, которая буквально повисла на его руках беспомощной куклой. Дримлеон практически по пояс утопал в рыхлом снегу, но это ничуть не замедлило его, когда он резко подпрыгнул и в тот же миг оказался на скале, что возвышалась метрах в тридцати от них.
– Лив, ты как? – обеспокоенно спросил страж, всматриваясь в лицо владычицы, обессиленно покоившейся на его руках.
– Плохо, Лео. Я не понимаю, что со мной, но что-то не так. Я не чувствую потоков вокруг, – тихо отозвалась она, едва подняв голову с плеча своего хранителя.
– Я тоже не чувствую ничего вокруг, – хрипло отозвался он, пытаясь оставаться невозмутимым. – Что еще, Лив? Что с тобой?
Она молча подняла на него взгляд, и Лео против воли громко зашипел, руки его дрогнули, прижимая демоницу еще крепче. Ливерая понимала его реакцию, ведь она знала, что увидел на ее лице Лео. Под белой, словно мраморной кожей владычицы начинала проступать черная сеть капилляров. Кровь стыла в пока еще живом теле. Скоро почернеют и вены, начнет отмирать плоть, и процесс этот уже необратим. Она знала, как это бывает, когда демона травят черным серебром. Она поняла, что смерть может настигнуть ее в любой момент, а противоядия не существует. Но она могла хотя бы попытаться добраться до Кайруса, где в срочном порядке у нее приняли бы роды. Только вот что-то пошло не так. И все же ребенок мог родиться и здесь.
Сейчас она вообще многое понимала. Понимала, что нет никаких случайностей в случайных смертях, хотя в это и верилось с трудом. Остальные думали, что так желает Грань, забирая Серебро к себе. Ведь вымирал их род не столетие и не два, а тысячи и тысячи лет. Так медленно, что поначалу этого и не замечали вовсе. Некогда сильный Дом исчезал все стремительнее, и лишь когда их осталось несколько десятков, сородичи и впрямь забили тревогу. Хранители первого дара уходят, что станет с остальными? Они не смогут удержать баланс без такой опоры, как Серебро, без той мощи, что текла в их жилах. Поэтому сейчас было важно только одно – спасти еще не рожденное дитя.
– Лео… – тихо прошептала Лива, с трудом поднимая руку и касаясь виска хранителя, вместо слов показывая ему свои мысли, страхи и подозрения. Не отвечая, он прижал ее еще крепче и отпустил сознание на поиски того, что было им сейчас необходимо.
Я смотрела прямо перед собой, не сразу поняв, что Лео уже больше ничего мне не показывает. В голове все еще слышались последние мысли моей настоящей матери. Все ее подозрения, размышления и умозаключения, что она успела передать Лео перед смертью. Теперь она передала их и мне. Многое, о чем я даже не подозревала, вдруг стало важным потому, что это было важным для нее. Вещи, которые не имели смысла еще мгновение назад, обрели место железного стержня в моей душе. У меня появилась цель. Ее цель, ее желание докопаться до истины, защитить тех, кто вверил ей свои жизни, потому как она была практически уверена, что с исчезновением Серебра Дома Кайруса будут уничтожены один за другим в самые короткие сроки. Фактически с моей смертью начнется вымирание целой расы. И, скажу я вам, от этого открытия стало только хуже. Быть ответственной за жизни тысяч и тысяч живых существ, что может быть паршивее? Я одну-единственную смерть пережить не могу, а тут… Хотя какая разница? Когда тебя несут ногами вперед, должно быть, не сильно переживаешь за тех, кто еще может дышать. Но сейчас я почувствовала себя чем-то вроде редкой и очень хрупкой вазы, которую демоны, если дать им такую возможность, будут сначала носить на руках, сдувать пылинки, потом решат, что так все же тоже есть риск меня подпортить, и безопаснее всего сунуть фарфоровое чудо под железный колпак, чтобы даже ветерок не смел касаться. А еще лучше – создать полный вакуум под волшебным колпаком, чтобы краска не облупилась под действием кислорода. Исходя из всего этого, я просто диву даюсь, как эти молодчики позволили мне передвигаться самостоятельно по МАМ, да еще и в турнире участвовать.
«Встреча» с матерью полностью выбила из колеи. Ее мысли о тех, кто, возможно, был причастен к ее отравлению, заставляли дрожать всем телом, особенно учитывая тот факт, что по чистой случайности среди прочих имен эльфов было одно, печально известное мне. Лиамиэль, племянник и доверенное лицо повелителя эльфов. Прелестно. А было ли в моей жизни что-то, произошедшее просто по воле случая? Действительно случайно?!
Горько улыбнувшись одними уголками губ, я прикрыла глаза, пытаясь охватить умом все переплетение интриг и связей, что держала в голове моя… мама. Пожалуй, сейчас было бы уместным называть ее именно так. Зная, как ей было тяжело дать мне жизнь, я была просто обязана проявить уважение к ней.
– Все, пока хватит, – сказал Лео, вырывая меня из омута собственных мыслей. – Думаю, то, что тебе и впрямь важно знать, ты уже знаешь. Но постарайся отстраниться от увиденного, умей различать свои мысли и ее. Поняла?
Тяжело вздохнув, я кивнула.
– Знаю, ты сейчас чувствуешь себя уставшей. Это нормальная реакция, когда позволяешь кому-то вторгаться в свою энергетику. Пока ни о чем не думай, все равно не сможешь правильно понять, лучше это делать после сна или еды, так что ешь, одевайся и поговорим, – спокойно сказал он, поднимаясь с кровати. – Я буду внизу, как закончишь – спускайся.
Очередной кивок. И неожиданно глупая мысль посещает меня.
– Но мне нечего надеть.
Лео посмотрел на меня, в его глазах зажглись озорные искорки, а на губах возникла соблазнительная улыбка. Он обошел кровать, встав у моих ног, и поднял с пола еще один сверток.
– Я так и подумал, – хмыкнул он. – Ты уж не обижайся, но твое вчерашнее тряпье воняло так, что у меня нос начало закладывать, еще когда мы на улице были. Потому я кое-что купил. Поешь и одевайся, – положив сверток на кровать, он резко повернулся спиной ко мне и вышел из комнаты.
Какое-то время я недвижимо сидела, смотря в пустоту. Лео приоткрыл мне дверь в жизнь той, о которой я уже давно перестала думать. Я всегда считала, что моя мать – это Нима. Она кормила меня, ухаживала, утешала, когда мне было плохо, не позволяла сдаваться, когда очередная болезнь укладывала меня на долгие недели в постель. Что уж говорить, я была сложным ребенком. Нима рассказывала, что одно время они с отцом думали, что я останусь инвалидом. В то время, когда Ким уже начал ходить, я могла лишь сидеть и ползать с трудом. Первые шаги сделала в два года, когда другие дети уже вовсю бегали. Иметь такого ребенка в Ирэми – это непосильная ноша для многих. Но родители меня не бросили, не отказались. Когда я узнала, что Нимария мне не родная, я поняла, что люблю ее за это еще больше. Одно дело – тянуть родную кровиночку, и совсем другое, когда на руках – больной подкидыш… А еще, думая о Ливерае, я представляла себе властную, холодную, чужую тетку, которая не соизволила позаботиться обо мне как следует. Сейчас же, сидя в спальне Лео, я прощала и принимала ее. Я наконец-то поняла, кем была эта женщина. Ее мысли, чувства, что подарила она Лео перед смертью, всколыхнули весь мой внутренний мир, переворачивая его с ног на голову. Теперь-то я знаю: у меня две мамы, пусть одна из них мертва, а вторая, скорее всего, проклянет меня, когда узнает, что я не смогла…
- Предыдущая
- 15/96
- Следующая
