Чао - Аматуни Петроний Гай - Страница 18

• Предыдущая
• 18/19
• Следующая

— Шапку-невидимку я оставлю для дальнейшего исследования, а тюрбан можешь надеть, — милостиво разрешил Чао.

— Скажи, пожалуйста, — тяжело дыша, спросил Мур-Вей, — как же ты мог увидеть то, что невидимо?

— Очень просто: от твоего тела исходит тепло, а у меня имеется аппарат, улавливающий это тепло и позволяющий мне как бы видеть тебя. Не так хорошо, как сейчас, но достаточно, чтобы поймать…

— Может быть, ты умеешь ловить и холод? — иронически спросил Мур-Вей.

Ни слова не говоря, Чао налил себе в металлический карман немного воды из графина, подождал минуты две-три и извлек… кусок голубоватого льда!

Пока волшебник пытался придумать что-либо свое, Чао расставил ноги, развел в стороны свои пластмассовые руки для равновесия и повернул голову сперва вправо, затем влево, потом все быстрее и быстрее его голова стала вращаться, точно глобус на оси.

— Он сейчас закружится и упадет! — воскликнула Елочка.

Но Чао, как ни в чем не бывало, перестал вращать головой и коротко сказал:

— Теперь попробуй ты…

— Пожалуйста, — согласился волшебник и повернулся к Абдул-Надулу: — А ну, Потухшее Пламя, иди сюда!

Великий Врачеватель, выпучив глаза, сделал два шага и замертво грохнулся на пол: страх лишил его сознания.

— Нечего пробовать на других, — недовольно крикнул Чао и осекся: Мур-Вей произнес заклинания и поднялся в воздух.

Чао мгновенно нажал кнопку на левом плече, и: несколько маленьких реактивных двигателей, расположенных вокруг его пояса, подняли облако пыли, а сам Чао уже отделился от земли, и догонял волшебника.

Мур-Вей ловко увернулся и принялся выписывать в воздухе замысловатые фигуры. Чао на этот раз не отставал от него, точно опытный летчик-ас, севший на хвост самолета противника.

Когда воздушные пируэты ему надоели, Чао поднял левую руку, и ладонь ее вдруг превратилась в вогнутое серебристое зеркало. Собрав, точно в пригоршню, жаркие солнечные лучи, Чао направил острый жалящий пучок прямо на лысину волшебника…

Мур-Вей взвизгнул от боли и неожиданности, беспомощно взмахнул руками и ринулся вниз. Чао засмеялся и принялся дуть на обожженное место.

— О аллах-иль-аллах! — запричитал волшебник. — Какая-то муха укусила меня!

— Это не муха, — возразил Чао. — По моей просьбе солнце уделило тебе больше внимания, чем следовало. Если ты не веришь…

— Верю, верю, — замахал руками волшебник.

— Ну тогда отдохни и продолжим наше соревнование.

— Что еще ты умеешь, Величайший из Джинов, принявший железный облик? — спросил Мур-Вей.

— Я не джин, а сложная машина, изобретенная человеком. Люди, а не волшебники наделили меня такой силой! Я умею считать быстрее всех, вести любую научную работу по заданию человека. Я вижу горы на Луне, облака на Венере и каналы на Марсе. Могу летать на другие планеты и помогать космонавтам; мне не страшны ни жара, ни холод, ни опасность. Я могу читать мысли людей, чтобы без промедления выполнять их поручения…

— Читаешь мысли?! — усомнился Мур-Вей. — Этого не умеет никто!

— Я докажу… Ты сейчас думаешь: чем бы победить меня? Ковер-самолет? Он уже такой ветхий, что не выдерживает собственного веса… Летающий сундук? Он расклеился, и в нем далеко не улетишь, даже маленький учебный самолет обгонит его… Сапоги-скороходы? Они износились от частого употребления, и подошвы их едва держатся… Теперь тебе страшно оттого, что я разгадываю твои мысли… Ты думаешь…

Мур-Вей замахал трясущимися руками, пытаясь остановить Чао, но робот не позволял прервать себя.

— Ты думаешь, — продолжал он, — известно ли мне, где хранятся чертежи профессора Чембарова? Вот они!

Вспыхнул яркий свет, и у всех, находившихся в Чинар-беке, померкло сознание…

Если вы внимательно читаете мое повествование, то давно заметили, что я стремлюсь к возможно большей точности, описывая даже самые, казалось бы, невероятные приключения. Да и почему не быть точным, коли я люблю только сущую правду?

Немало хлопот мне стоило узнать, сколько времени прошло, пока герои нашей книги пришли в себя и осознали происшедшее. Теперь я могу сообщить вам, что неприятное их состояние между жизнью и смертью длилось ровно один час и сорок минут. Когда же Елочка, а затем Егор пришли в себя, было шесть часов тридцать минут утра по местному времени.

Внешне все выглядело так, точно никакой драмы в глубине земли, под корнями Чинар-бека, не произошло. Но когда Егор увидел внизу, у подножия холма, Бен-Али-Баба, выбегающего на Столетнюю дорогу, он: понял, что пережитое ими происходило не во сне, а на самом деле.

Чуть поодаль стоял их вертолет «Снежинка», а за их спиной, раскинув руки, лежал Мур-Вей.

Елочка подбежала к волшебнику и приподняла его голову.

— Он сильно ушибся, — сказала она.

— Все кончено, — тихо проговорил Мур-Вей. — Нет больше Чинар-бека и Волшебного Лабиринта, потому что я побежден.

— Куда вы дели нашего Чао? — спросил Егор.

— Я не смог тогда разобраться в чертежах и взмахнул волшебной палочкой… — объяснил Мур-Вей. — И то, что было нарисовано, превратилось в Железную Куклу, погубившую меня… А теперь твой Чао просто вернулся в чертеж, и все. Не покидайте меня, дети, я больше не стану причинять вам зла… Отвезите меня туда, где мне помогут вернуть здоровье!

— Что нам делать с ним? — развел руками Егор.

— Только не оставлять без присмотра, — категорически заявила Елочка. — Он же болен!

— Но у меня, наверное, давно закончились каникулы, в школе достанется!

— Я останусь с ним, а ты лети домой.

— Тогда летим втроем. Мотор мощный, выдержит.

Сборы были не долги. Освободив в грузовой кабине место и устроив в ней подобие матраца, они перенесли Мур-Вея в вертолет и заняли пилотские кресла.

Весь день летела маленькая «Снежинка», пересекая горы и моря, теплые южные озера и жаркую пустыню, скованные льдом реки и заснеженные колхозные поля.

Диспетчеры Аэрофлота радостно приветствовали маленьких путешественников и, узнав голос Егора, поздравляли его с победой.

От Ростова-на-Дону и до самого села Отрадное в Московской области они летели в густых облаках. Штурман Внуковского аэропорта помог Егору рассчитать правильный курс полета и вывел его вертолет почти к самому дому дедушки Осипа, куда они прилетели перед заходом солнца.

Егор покружил над домом, подлетел к окну и замигал яркими фарами. Дедушка открыл им форточку.

Посадив вертолет на середину комнаты, Егор выключил мотор, славно поработавший столько часов, и выбрался из кабины.

За ним, кряхтя, вылез Мур-Вей и тут же произнес заклинания. Егор почувствовал головокружение, в глазах его потемнело, а когда неприятные ощущения прошли, он и Мур-Вей стали большими. Теперь он увидел, что Мур-Вей и дедушка Осип были одного роста.

— Гм… гм… — смутился Осип Алексеевич, увидев чужого человека.

— Дедушка, познакомься, — сказал Егор. — Это волшебник Мур-Вей… А это — мой дедушка Осип.

Старики понравились друг другу и разговорились, как добрые приятели.

— Мой добрый дедушка Осип, было время, я очень любил детей, — рассказывал Мур-Вей о своей жизни. Он так расстроился, что едва не заплакал. — Несчастный, — стонал он, — ну кому я нужен теперь, слабый, больной волшебник?.. Люди стали обходиться без меня и научились делать такое, что не под силу ни одному из чародеев! Горе мне, горе… Теперь и в сказках не будут рассказывать обо мне. И никто из самых знаменитых мудрецов и гадателей так и не может сказать, чем я болен…

— Ну, ничего, ничего, — успокаивал дедушка и вдруг взволнованно воскликнул: — А ведь, знаете, я, кажется, понял причину вашей болезни.

— Вы?! Говорите немедленно, я осыплю вас жемчужинами!

— Жемчуг мне не нужен, — отмахнулся Осип Алексеевич. — Слушайте… Раньше, когда человек многого не знал и не умел, вы были в славе и удивляли всех своими чудесами. Когда же человек создал науку и технику, ваше здоровье пошатнулось! Поняли? Вы же сами говорите, что человек научился многому такому, что не под силу даже вам, волшебникам… Ваше состязание с Чао тому пример. Вероятно, это профессиональная болезнь волшебников.

• Предыдущая
• 18/19
• Следующая