Легенда о воре (ЛП) - Гомес-Хурадо Хуан - Страница 68

• Предыдущая
• 68/124
• Следующая

По мнению купца, причина беспорядка на улицах Севильи - особенно в той ее части, которая окружала монастырь кармелиток, где находился дом маркиза, - была в переизбытке простолюдинов. Он бы предпочел, чтобы все дома бедняков снесли, а кривые переулки заменили на широкие проспекты с прочной булыжной мостовой.

"Достаточно было бы выкинуть из города десять-пятнадцать тысяч человек. Чего в Севилье в избытке, так это бедняков. Мы бы с легкостью нашли им замену", - думал он.

Он довольно долго мучительно брел по плохо замощённым и грязным улицам, остро чувствуя презрение со стороны всех, с кем сталкивался. Нагруженный книгами студент с целой жизнью впереди, шатающийся пьяница, который, похоже, шагал тверже самого купца, шлюха, открывшая перед ним грудь, что показалось ему насмешкой и унижением. В каждом из них Варгас видел для себя повод почувствовать себя еще более несчастным. Пройдя пешком путь до дворца маркиза, Варгас начал сыпать проклятиями, потому что прямо перед ним находилось то, что с недавних пор стало злейшим врагом.

Девятнадцать мраморных ступенек. Полированных, скользких, смертельно опасных.

Несмотря на все старания рабыни, подагра с каждым днем мучила его всё сильнее, а в последние месяцы сделалась совершенно невыносимой. Сидя он чувствовал себя прекрасно, однако ходить ему с каждым днем становилось всё больнее. Ему приходилось поднимать ноги, чтобы не споткнуться, поскольку это стало бы для него настоящим кошмаром. Когда же ему приходилось иметь дело с крутыми и скользкими лестницами, Варгасу становилось по-настоящему страшно.

- Обопритесь на мою руку, сеньор, - сказал Гроот, который сопровождал его, чтобы защищать от нищих и грабителей.

Однако Варгас оттолкнул его руку. Меньше всего он желал показать свою слабость в доме маркиза.

- Вы что, считаете меня калекой? - бросил он сердито. - Подождите здесь, капитан.

Фламандец отпрянул с раздраженным ворчанием. Варгас повернулся боком и начал подниматься, стараясь по очереди опираться на трость и здоровую ногу. К несчастью, пораженная подагрой конечность тоже участвовала в его неуклюжей битве с лестницей. С каждым новым шагом ему приходилось на несколько мгновений опираться на больную ногу, отчего ее пронзала боль, захватывая мошонку и впиваясь в затылок, как будто под кожей у него поселилась лютая змея.

Стиснув зубы, Франсиско де Варгас не показывал свои страдания. Он бы скорее умер, чем продемонстрировал эту пытку дворецкому маркиза, который уже ожидал его наверху лестницы с приветственной улыбкой, настолько же фальшивой, как и невозмутимое выражение лица посетителя.

- Добро пожаловать, маэсе Варгас, - приветствовал его дворецкий, намеренно употребив тот единственный титул, на который Варгас официально имел право. "Маэсе" или "маэстро торговли" - самое большее, на что мог рассчитывать простолюдин, выбившийся в люди собственными силами. И если в здании купеческой гильдии этот титул звучал уважительно, то в роскошных дворцах вроде этого он казался жалким и ничтожным.

- Жарко сегодня, - только и смог ответить Варгас, настолько обессилил его подъем по лестнице.

- В таком случае, вам сейчас подадут освежающие напитки. Надеюсь, вам не слишком трудно было найти этот дом, ведь квартал так разросся за последние десятилетия.

Варгас обладал особым чутьем на оскорбления, даже самые скрытые, а это было одним из самых тонких и жестоких, с которыми ему довелось сталкиваться. Дворецкий бросил ему в лицо тот факт, что дворец был очень древним, как и благородное происхождение семьи Монтемайор. Да, может, в этом районе и отиралась беднота, но лишь потому, что эта часть города была самой старой и гордой. Более современный и упорядоченный квартал вокруг собора и королевского дворца, где жил Варгас, пришелся больше по вкусу новым богатеям, пытавшимися приблизиться к величию короля географически.

Прохромав мимо слуги во дворец, купец утвердился в своих подозрениях. Они прошли по нескольким пустым залам, где маркиз мог принимать визитеров со всем комфортом. В этом же случае он предпочел выбрать самый отдаленной уголок дома, чтобы Варгас имел возможность увидеть семейные портреты и картины на религиозные темы, тисненые кресла, гобелены со сценами охоты и охотничьи трофеи. Роскошная и бесконечная демонстрация, столь же неприятная Варгасу, как и неутихающая боль в ноге.

Наконец, они проследовали в гостиную, где, глядя в окно, дожидался маркиз.

- Я вижу, вы привязали вашего пса возле входа, - заметил маркиз, указывая на Гроота, что переминался с ноги на ногу у дверей. - Ну что ж, отлично! - он хлопнул себя по колену и от души рассмеялся над собственной удачной шуткой.

Варгас заставил себя улыбнуться, воображая, что может сделать огромная широкая шпага де Гроота с брюхом маркиза. Тот был одет без затей, в простую сорочку и роскошные зеленые плундры, без сапог. Его тонкие, словно палки, руки и ноги составляли контраст с торчащим животом и румяным лицом.

Всё в нем раздражало Варгаса, начиная с презрительного поведения и до места обитания, не говоря уж об огромном состоянии. Как и многие дворяне, он унаследовал его, в основном в землях, урожаях и ренте, которую выплачивали крестьяне. Монтемайор родился богатым и знатным и жил, не зная тревог и не сделав ничего, чтобы преумножить состояние, лишь растрачивая его на охоту, искусство и бочонки с дорогим токайским вином. В глазах человека, который всего добился сам, вроде Варгаса, маркиз был презренным паразитом. Но купец не обманывал себя. Он прекрасно знал, что и дворянин думает о нем в похожих терминах: для него он был жалким выскочкой, поднявшимся из грязи. По этой причине он плохо понимал, зачем маркиз пригласил его нынче вечером. Возможно, чтобы над ним посмеяться.

- Садитесь, маэсе Варгас, - сказал маркиз, указывая на место рядом с собой. - Освежитесь немного.

Появился слуга с серебряным подносом в руках, на котором стояло несколько вазочек и большая чаша, накрытая крышкой. Когда крышку открыли, внутри оказалась целая гора свежего снега; слуга разложил его по вазочкам и посыпал сверху сахаром и корицей. Увидев это, даже Варгас, которого трудно было удивить роскошью, был потрясен. Снег в конце лета стоил вдесятеро дороже золота. Варгас посмотрел на свою вазочку, которую ему протянул слуга. Хоть он и не собирался ничего здесь есть, однако пересохшее горло не позволило ему противостоять искушению, и он принял угощение, не глядя на слугу.

- Пятнадцать эскудо за одну такую вазочку - но оно того стоит, не правда ли, маэсе Варгас? Мы ведь всё равно не унесем наше богатство в могилу.

- Это превосходно, маркиз.

- Я человек простой, но время от времени люблю потакать своим капризам, признаю. Не то что вы. Вы всегда так серьезны, так осмотрительны. Вы забрались так высоко из такой ямы и, похоже, этим не наслаждаетесь.

Варгас сделал усилие, чтобы проглотить последнюю ложку снега, потому что из-за оскорбления стиснул зубы. Он спрашивал себя, что если вскочить и размозжить этому маркизу череп тяжелым набалдашником трости. Без сомнения, это было бы приятно. Но оставался риск, что маркиз станет защищаться, и слуги это увидят. Смерть дворянина и члена городского совета - это нечто совершенно немыслимое, не то что по-тихому уничтожить конкурента. Он запоминал каждое оскорбление и тщательно их запишет, вернувшись домой. И найдет способ вернуть их сторицей.

- Господь благословил меня, маркиз, - выдавил он ответ.

- То есть вы заявляете, что вам этого достаточно? Больше вам ничего в жизни не надо?

Для купца это оказалось уже слишком.

- Ваша светлость, если вы хотите мне что-то сказать, так говорите, - прорычал Варгас, поднимаясь на ноги. - В противном случае, с вашего позволения, у меня есть другие дела.

- Я хочу сказать, что могу предложить вам дворянский титул.

Варгас повернулся к нему, не в силах скрыть своего изумления. Между тем маркиз, выдержав эффектную паузу, резко откашлялся, прежде чем продолжить.

• Предыдущая
• 68/124
• Следующая