С чего начинается смута (СИ) - Радаев Иван Романович - Страница 8

Четыре сотни вёсен сказались на потрескавшейся огненными прожилками пергаментной коже. Слои морщин на расслабленном лице позволили себе расползтись, собраться на щеках, лбе, лысая, как и у всех демонов, голова превратилась в гармонь. Казавшийся дорогим костюм на сцене, на деле обычный сюртук, местами потёртый и заплатанный.

Личная гримерная встретила вонью плодящейся не одно поколение на стенах плесени. Сюртук полетел на покосившуюся вешалку, туфли в угол, а шейный платок на стол. Рваный диван безжалостно врезал подлокотником по лицу свалившемуся на него демону.

Демоны - посланцы бога на земле, они не испытывают физической усталости и голода, как и прочих связанных с тем нужд. Но они и не бездушны. Потому не лишены стрессов и порой сбиваются с намеченного ими же пути. Тогда, подобно прочим грешникам, они берутся за то, что искупили после жизни. Обжорство, блуд и так далее… Бутылка. За последнее и взялся Война. Запыленную, подкоптившуюся минеральным маслом. Внутри тоже масло, поскольку из всех прочих жидкостей, только эта не только безвредна, но и сродни эффектом с алкоголем для иных рас.

Повод пить был: четыре столетия как он ступил на земли Лунаэнриза c повелением от самого Люцифера. И не справился с ним. За что был (эх, если бы ниспослан обратно в Ад) наказан одним из самых нелюбимых в демоническом роду - преподаванием. То есть нет, все уважали и ценили преподавателей, но не сколько за их вклад, скорее за саму суть, поскольку никто в здравом уме не сунется в подобную авантюру. Тому есть банальное объяснение: если ученик оплошает с договором, то спросят с учителя. А цена, как правило, высока. И быть должником демона мало того, что у прочих рас не в чести. Среди демонов это сродни рабству. Что там, скольких душ ты воинству своего бога принёс. Пред ним в ошибке все равны. Будь то рядовой коммерсант или сам всадник и генерал.

Да, мир демонов жесток и суров. Даже высокочинного могут наказать. Война тому пример.

А преподавание утомляет. Иного доводит до края. Что командование армией, когда настоящее испытание - обучить бескровной войне десяток демонов?

О том и думал Война. О своей оплошности на заре карьеры, благо, его не разжаловали, что равно смерти. Но и жить так тоже в тягость.

Этот день изменил всё.

Пока один из четырёх генералов предавался унынию и распитию масла, его жизнь обдумывала, как дать ещё один шанс подопечному.

В дверь постучали.

“Кого ещё там тьма послала?”- ругнулся про себя демон, а вслух пробубнил:

- Открыто!

В дверном проёме показался бесёнок. При жизни, как правило, это были эгоисты и наглецы, ставившие себя выше богов. Таких легко разводить на пустые договоры, пусть их души ничего и не стоят. Зато их много. И плата в демонической жизни им - работа прислугой в песочного цвета детских телах, покрытых язвами с неестественно большими глазами цвета кипящей смолы и длинными языками, от чего речь становится шипящей и невнятной.

- Гос-сподина выз-зывают в храм.

Лёгкое опьянение мигом сошло на нет, Война подскочил и, подхватив с вешалки потёртый сюртук, помчался к выходу, завязывая вновь шейный платок, о котором, благо, вовремя вспомнил, ведь негоже представать перед богами в неопрятном виде.

Храм у демонов то же самое, что и дворец у людей. Там вся знать, так сказать. Там же и судебный аппарат. И только там прямая связь с самим Люцифером. Раз Войну туда вызвали, одно из двух: либо всё очень плохо, и его накажут, либо он чем-то заслужил одобрение, и его восстановят в уровне доступа к важным делам.

Потому он с содроганием, на ватных ногах, но с холодной решимостью отворил скрипучие, хотя легко открывающиеся створки парадных дверей. Бес смылся сразу после сообщения, а к кому конкретно демону надо пройти, не удосужился сообщить.

Холодный, величественный зал с облаком фимиама, окутывающим всё пространство вплоть до куполообразного потолка с рисунками из пророческих письмён, нависающего на семиметровых колоннах. И всюду источники огня и благовоний. На первый взгляд, ни души. А по центру дальней стены огромный трон из чёрного мрамора с мраморной же статуей восседающего на нем бога света. Люцифер. Изваяние молодого воина с по отцовски добрым лицом встречало каждого гостя святилища. А иногда и заговаривало с ним. Ментально.

Войну прошиб озноб. В наосе был только он. Один перед отцом рода своего. Который заговорил с ним.

- Прошло немало земных лет, мой милый генерал, с нашей последней встречи. Помню, как дал тебе простое поручение. И помню твою ошибку.

Не услышал - почувствовал укор на себе Его “взгляда”.

- Но время наказания прошло - грядет новая эра. И мне нужны все мои воины. Я дам тебе шанс искупить прошлую ошибку.

- Внемлю, мой бог…

В воздухе материализовался перстень явно магического содержания.

- Надень кольцо, встреть у выхода из святилища двух посвящённых с такими же печатями. Отправляйтесь в столицу Конфедерации. Грядущим днём кольца начнут греть руку и вызывать зуд. Не противьтесь. Вы получите приглашения. Будете представлять весь наш род на Совете Семи. Теперь ступай, не теряй время.

Войну качнуло, перстень по волшебству очутился на пальце.

За воротами его ожидали бес и демонесса из обольстительниц Голода. Оба пригласили жестом следовать к выходу из города, что от храма по прямой мощённой дороге. Там уже ждали прислужники храма со скакунами, которых предстояло сменять каждые восемьдесят километров на постах. Ведь того повелел господь демонический, бог света, Люцифер, или Люций Фир, как называют его на древнем языке тёмные эльфы, имея ввиду, что он тот, кто Пугает Светом.

Но не это волновало одного из четырёх всадников. Война беспокоился по поводу поручения. Что-то в нём было не так. Беспокойство душило шёлковым платком шею. Не хватало отобранной после провала миссии четыре столетия назад секиры за плечами. Но что поделать. Приказ с выси.

И два молчаливых спутника вторили немому вердикту предводителя тройки, что зачем бы они ни ехали на Совет, всё это:

- Во имя света.

Глава 6. Пропавший.

Все мы подвластны эмоциям. Не важно, человек ты, эльф, орк или даже один из богов. Это черта всех живых, быть пленниками своих желаний, мановений, пороков. Отсюда и каждому известные высказывания, как “любовь до гроба” или “жажда мести”. Говоря так, мы не замечаем их гротескности, поскольку они реальны. Иные мимолётны, другие до конца твоих дней. Но сама суть живого, как эмоционального, не оспорима.

Мастер Сил Конфедерации, Калир, был очень эмоциональным человеком. Кто-то даже скажет, вспыльчивым. И не мудрено, ведь занимать такую должность хоть и почётно, но тяжело. Один человек, что контролирует боевые силы семи рас, рассматривает конфликтные ситуации, силясь предотвратить кровопролития, замещая в этом деле императора.

Кто-то скажет, что такой человек должен быть погружен в бумажную волокиту, что и будет правдой, хотя каждый день военный советник венценосца находил время на физические тренировки. И ему всегда были рады в гвардейском полку, где каждый желал продемонстрировать перед ним свою удаль.

Этим утром Калир встал не с той ноги. В прямом смысле.

В покои военачальника ворвался гонец, когда лучи восходящего солнца только цеплялись за горизонт, вызвав сумятицу прислуги своим неподобающим для знатного дома видом (сам мастер Сил был не из приверед, а благоустройство дома было развлечением его скучающей в дневное время жены). Негодующая, сонная супруга, бледный дворецкий в дверях. Калир был воином, прошел ни одну кампанию, потому мятый вид загнавшего не одного коня посланника наполнил ещё не проснувшееся тело силой. Только ноги запутались в полах пижамы, и важная в государстве персона комично упала, бранясь, как умеет только воин, что не по статусу такой личности.

- Что надо?! - настроение испорчено.

- Срочное послание из рыбацкой деревушки на побережье Солёного озера, сэр,- посланец выплюнул слова на одном выдохе и вновь наполнил воздухом лёгкие.- Вампиры, сэр.