«Клубок» вокруг Сталина - Баландин Рудольф Константинович - Страница 56

• Предыдущая
• 56/95
• Следующая

В любом расследовании политического процесса сталкиваются две позиции, каждая из которых в немалой степени оправдана. Даже если признать точно такую позицию Троцкого, о которой говорил Радек — ориентацию на поражение СССР в войне с внешним врагом и опору на иностранные спецслужбы, — то и она вполне логична, ибо к середине 30-х годов все меньше оставалось надежд на то, что СССР рухнет сам по себе, не справившись с теми задачами, которые стояли перед народным хозяйством и поначалу многими справедливо считавшимися невыполнимыми.

У Троцкого оставалось три главных линии дальнейшего поведения: отойти совершенно от политики и заняться писанием мемуаров, литературных сочинений или каких-либо исследований; признать победу Сталина и его генеральной линии; активно бороться за власть в СССР. Он выбрал, как известно, третий путь. А это означало, как мы уже выяснили, неизбежный переход к террористическим методам и к использованию в своих целях спецслужб заинтересованных государств, а в конечное счете стремление к ликвидации сталинского Советского Союза. Если так и произошло, то в этом нет ничего необычного. Напротив, это совершенно естественно, разумно, логически оправдано, а значит — очень правдоподобно.

Ясно, что правдоподобие — еще не правда. Но всей окончательной правды во многих исторических событиях, обремененных огромным количеством разнородных, порой противоречивых фактов, раскрыть не удается. Поэтому есть смысл предпочитать наиболее правдоподобные концепции.

Почему бы нам не доверять Бухарину в его последнем слове, которое не скажешь по принуждению: «Я около трех месяцев запирался. Потом я стал давать показания. Почему?

Причина эта заключалась в том, что в тюрьме я переоценил все свое прошлое. Ибо, когда спрашиваешь себя: если ты умрешь, то во имя чего умрешь? И тогда представляется вдруг с поразительной ясностью абсолютно черная пустота. Нет ничего, во имя чего нужно было бы умирать, если бы захотел умереть, не раскаявшись…

И когда спрашиваешь себя: ну, хорошо, ты не умрешь; если ты каким-нибудь чудом останешься жить, то опять-таки для чего? Изолированный от всех, враг народа, в положении нечеловеческом, в полной изоляции от всего, что составляет суть жизни…»

Конечно, в его положении невольно станешь надеяться на чудо, на возможность продлить свою жизнь. Более того, человек в таком положении может наговорить на себя напраслину, преувеличить свои прегрешения. Но лгать на себя и других — для чего?!

То, что в ходе разбирательств раскрывалась не вся правда, спорить не приходится. Вопрос в том, в каком направлении искать эту скрытую правду? По нашему мнению, многое оставалось скрытым по нескольким причинам. Следствие не хотело раскрывать всех карт уже потому, что нельзя было выдавать источники секретной информации, тем более что затрагивались интересы других государств и деятельность нашей контрразведки.

Кроме того, немало оставалось и «белых пятен» в связи с отсутствием целого ряда важных фактов, о которых приходилось только догадываться. Подсудимые тоже могли говорить не всю правду, могли они откровенно лгать… Вряд ли вообще возможно в столь сложных, запутанных и законспирированных политических заговорах распутать все нити до конца. Тут «амальгамы» неизбежны и в процессе следствия, и при изложении материалов в историческом или публицистическом сочинении.

Итак, с нашей точки зрения заговоры против Сталина и сталинизма действительно существовали, были очень серьезны и смертельно опасны как для него, так и для заговорщиков.

Но ставка была немалой: судьба СССР.

В мемуарах декабристов и их современников нередко упоминается о встрече вождя декабристов П.И. Пестеля с организатором убийства Павла I графом фон дер Паленом. Говорят, Пален заявил Пестелю, что планируемый декабристами переворот обречен на неудачу.

— У вас слишком многие знают его план и цель, — сказал старик. Тогда, в марте 1801 года, цель знал один я, несколько человек были посвящены в план переворота, а остальные знали только одно: когда, во сколько часов и куда нужно явиться.

Мы не намерены связывать и сравнивать замыслы Тухачевского о перевороте и традиции гвардейских переворотов в России, хотя Михаил Николаевич служил в лейб-гвардии Семеновском полку, который сыграл главную роль в 1801 году. Хотелось бы только подтвердить азбуку любого заговора: количество его участников должно быть минимальным.

Но надо сразу сказать: переворот перевороту рознь. Одно дело убийство императора или тирана, другое — изменение государственного устройства. В первом случае достаточно иметь горстку верных людей, вхожих в покои правителя. Во втором — этого недостаточно: требуется как можно скорей искоренить то явление, которое олицетворяет правитель, в нашем случае сталинскую систему и всех тех, кто осуществляет руководство страной.

Вот одна из причин того, что в 30-е годы в СССР так и не произошло успешного покушения на Сталина. Его спасала им созданная система. На сталинизм успешное покушение организовать было значительно трудней, чем на Сталина. И трудности эти усугублялись по мере успехов социалистического строительства и улучшения жизни народа.

Теперь требовалось вовлекать в заговор значительное количество людей и действовать совместно со спецслужбами иностранных держав. А такое расширение круга заговорщиков увеличивало вероятность провала.

В журналах «Отечественная история» (№ 1, 1999) и «Вопросы истории» (№ 9, 2000) были опубликованы две очень интересные статьи ведущего научного сотрудника Института российской истории РАН Ю.Н. Жукова. Их автор пишет: «В последнее время мне удалось познакомиться с некоторыми документами из Центрального архива ФСБ». Из них следует, что в начале 1935 года Сталин «получил донос от одного из очень близких ему людей».

Согласно доносу, комендант Кремля Петерсон с секретарем ЦИК СССР А.С. Енукидзе, при поддержке командующего войсками Московского военного округа А.И. Корка, из-за полного расхождения со Сталиным по вопросам внутренней и внешней политики составили заговор с целью отстранения от власти Сталина, Молотова, Кагановича, Ворошилова и Орджоникидзе.

Заговорщики намеревались в этой связи создать своеобразную военную хунту, выдвинув на роль диктатора замнаркома обороны М.Н. Тухачевского.

ОГПУ начало разработку по этому сигналу. Операция получила название «Клубок». Ею руководил сам нарком внутренних дел СССР Г.Г. Ягода.

Надо заметить, что соответствующие сигналы поступали в эту организацию и раньше. О них сообщено в «Военных архивах России» (вып. 1, 1993). Тайный агент ОГПУ Зайончковская докладывала в 1933 году о создании организации «из военных Путна, Корк, Эйдеман, Сергеев Е., Фельдман и другие».

В марте следующего года она сообщила: ей известно, «что существует заговор в армии, точнее, среди высшего комсостава в Москве, и еще точнее, среди коммунистов высшего комсостава».

Из донесения тайного агента НКВД Зайончковской начальнику особого отдела НКВД Гаю от 9. XII. 1934:

Однако на этом «бред глупой старухи» не прекратился. В 1936 году она донесла о том, что «разрабатывала Халепского — начальника мотомехчастей. Сосновскому, — продолжает она, — в своих сводках о Халепском я писала, что он создает группировку в частях Красной Армии, которая принадлежала к линии Тухачевского… Сведения о такой группировке мною были получены от Готовского Александра Николаевича — полковника, преподавателя Военно-инженерной академии, от Матуля М.А. - помощника Халепского и от его жены».

• Предыдущая
• 56/95
• Следующая