На мягких лапах (СИ) - Крыжановская Оксана - Страница 13

  Успокоившись, я глянула вниз и обомлела от красоты растелившейся долины.

  Она была круглая и ограждалась острыми пиками гор, которые длились до самого горизонта, во все четыре направления. Долина напоминала коврик, связанный из оставшихся ниток. Больше всего было зеленого и коричневого цвета, но были и пятнышки желтого, синего, фиолетового и даже розового. И в центре "коврика" располагался храм, который совсем не был похож не на один из видимых мной храмов. Признаться их было не много, но у них хоть прослеживалось какое-то сходство, в отличие от храма Сирин.

  Я хорошо запомнила день, когда впервые увидела птицу в клетки. Точнее несколько десятков, так как меня привезли не продажу на базар и "хозяин" устроился как раз возле птицелова. Я привыкла и даже слегка завидовала тому, что птицы свободно летают в небе, поэтому подобное зрелище было для меня дикостью. Но они совсем не печалились своему заключению, а наоборот весело щебетали друг с другом, прыгая по жердочкам, словно на показ перед двуногими. Многие из них, правда, рассматривали не птиц, а клетки, которых было большое разнообразие. И с красивой резьбой, покрытой разноцветными красками, и с железными фигурками, и с цветочками, и с ленточками, и с колокольчиками, но все как один с прутьями.

  И сейчас перед моими глазами находилась самая большая в мире каменная клетка, в которой росло раскидистое, разноцветное дерево. Вот только прутья у нее были не каменные, а наоборот, свободные пространства, из которых торчали ветки с разноцветными шапками листвы, а вот то, через что клетка должна просматриваться, было каменным. Низа у этой странной клетки не было, и колоны выступали прямо из земли, а верх был с ровной, круглой крышей, из центра которой выглядывала макушка дерева.

  На крышу мы и направились. Точнее нас направили крылья, которые я, признаться, опасалась и даже лихорадочно пыталась вспомнить и пересчитать, сколько там еще жизней у меня осталось.

  Когда лапы наконец-то ощутили родимую ровную поверхность, я перевела дух, а Ивильмира, раскинув руку в разные стороны, сказала:

  - Добро пожаловать в храм Сирин!

  Отвязав нас, она стащила с моей спины сумку и достала мягкие перчатки, белый кулон, набор ножей, веревку с крюком, балахон с капюшоном, меняющий цвет, и маску в виде морды синей лисицы, которою в шутку подарили ей ее друзья на день рождения. Применив это все по назначению, она потрепала меня по шерсти и решительно промолвила:

  -Ну, будем надеяться, что хоть сегодня Хозяин Фортуны нам польстит! И не смотри на меня так, я не каркаю.

  Покачав головой, я вышла вперед нее и направилась к выступающей кроне дерева.

  Лестница, оказалась, была вырезана прямо в коре дерева, которое словно росло именно для того, чтоб стать лестницей! Другое предположение попросту не приходит в голову, когда ты смотришь и тем более идешь по ней, а точнее по ним, так как лестниц было много, и они блуждали по дереву, словно червяки, который так своеобразно погрызли кору. И это было не дерево, точнее это было одно здоровенное дерево, вот только оно соединяло в себя миллионы разных деревьев. Каждая ветка была с другим запахом, цветом коры и формой листа, или разновидностей иголок. Каждая ветка, словно собственный удивительный мирок, росла в своей уникальной форме, где веточки сплетались в перила, или принимали вид скамеечек, столиков, беседок. Особенно мне запомнились дубовые перила с переливающимися желто-красно-зелеными листья и желудями, и перила из веток елок, которые были украшены переливающимися бусинками смолы и мелких шишечек. И еще беседка из веток цветущей вишни, и лавочки из персиковых, и абрикосовых, и липовых, и березовых, и ивовых, и... и многое еще красивых и удивительных. Не хватить и девяти кошачьих жизней, чтоб их всех описать!

   Некоторые ветки-деревья я видела впервые, и они были неимоверной формы, например, у одной был длинный чешуйчатый ствол, а ветки только на макушки с маленькими листочками и странными круглыми толи шишками, толи желудями. Или гладкий, красный ствол, а крона в мелкие листочки, в которых росло что-то напоминающее свернувшихся ежей. И много еще других.

  Возле каждого основания ветки находилась дверь, но Ивильмира не одну даже открыть не пыталась, уверенно ступая вниз по лестнице, пока мы не дошли  к ветке с белой древесиной и странными серебреными листьями, в которых прятались голубые цветы.

  - Пришли, - шепнула подруга и, открыв дверь, проворно скользнула внутрь, а я привычно осталась стоять на стреме.

  Вдруг до носа донесся странный запах. Хоть все эти ветки-деревья сильно пахли, но почему-то эта серебряная ветка ничем не пахла, поэтому приближение двух людей я заметила. Спрятавшись в листве, предварительно поскребя по двери, я затаилась, благо белый цвет моей шерсти сливался с корой.

  Аккуратные шаги приближались, наводя на мысль о конкурентах. Хотя, что еще можно ожидать от удачливости Ивильмиры? Притом не зря же за это дело такую цену обещали заплатить!

  Подруга, так же как ловко и бесшумно вошла, вышла, прыгнула на выступающую недалеко от лестницы ветку, по которой, перебирая руками, долезла до другой, на которую прыгнула и затаилась, сливаясь с листвой благодаря волшебному балахону.

  И тут случилось удивительно. Приближающиеся запахи вдруг исчезли и появились возле меня и подруги!

  Я резко выпрыгнула и следом за мной прыгнула фигура в белом балахоне. Где-то рядом я услышала подобный звук листьев, которые обозначали, что и на Ивильмиру напал неожиданный конкурент.

  - Кошка? - удивленно сказала приятный, нежный голос.

  Фигура оказалась человеческой девушкой.

  - Киски, иди сюда, - сказала она, и еще рукой поманила, словно на ладошки у нее что-то лежало. - Кис-кис!

  Я ошарашено посмотрела на девушку, так как на моей памяти "киска" и уж тем более "кис-кис" ко мне обращались впервые.

  - Не волнуйся, кисонька. Иди сюда и я дам тебе, что-то вкусненько.

  "Кисонька" меня добила окончательно, от чего я осуждающе на нее посмотрела и спросила:

  - Тебя не учили, что врать не хорошо?

  Было обидно, от того, что меня пытаются провести как обычную кошку.

   - Я не вру! - насупилась девушка.

  Вначале я подумала, что она просто попала с ответом, но потом она смущенно добавила:

   - Правда есть, но не здесь. Ты любишь крольчатину? Брат как раз...

  - Ты меня понимаешь?! - мой ошарашенный крик прервал ее, а я находилась в таком шоке, для которого еще не придумали название. - Правда, понимаешь?!

  - Ну, да, - смутился этот уникум, застенчиво пожимая плечами.

  Прийти в себя мне помогли несколько едких фраз, от которых девушка смущенно покраснела.

  Я развернулась и помчалась по лестницы вниз, к рядом растущей ветке, где находилась подруга и ее конкурент. Находились они в следующем положении: подруга прижата к дереву, у ее шее нож, который находиться в руке мужчины. Его свободная рука сорвала с лица подруги маску, на которое он удивленно уставился.

  - Женщина? - спросил конкурент таким удивленным тоном, которым, наверное, обычно обращаются к нему, обнаружив в комнате с открытым окном.

  - Поразительная наблюдательность, - не смогла сдержаться Ивильмира от колкости, хотя в ее положении нужно было бы помалкивать. - Эль!

  Зарычав, я резко пригнула вперед. Мужчина от неожиданности дернулся в сторону, но этого хватила, чтоб подруга ловко скользнула вбок и прыгнула на растущую ветку, умудряясь одним движением что-то вытащить у конкурента из кармана. Но тот был тоже не так просто и, прыгнув следом, успел вцепиться в это "что-то".

   Свиток раскрылся, вытянулся лентой, а раскрывшие его двуногие застыли, балансирую на ветке, на которую они неосмотрительно запрыгнули.

  Ветка была явно против подобной компании, что она и выражала недовольным скрипом.