Сопротивление планктона (СИ) - "Jean-Tarrou" - Страница 12

• Предыдущая
• 12/30
• Следующая

- Ты чего нарываешься?

- Тебя, блять, самого не бесит, как этот... к Томе подкатывает?

- Ты, Порох, определись уже: этот... или подкатывает.

- Ребят, - Ида вдруг резко подняла голову. - Вы запах чувствуете? Ой!

Все подвалили к двери, Тамара нагнулась к щели между полом и дверью, принюхалась:

- Гарью пахнет...

И в этот момент из каморки раздался грохот и мат Корольчука:

- Мужики! Мужики, дым из вентиляции!

Сбежались все в каморку, начали мобилами высвечивать угол на потолке. Дым шел слабо, вырывался сквозь стальные решетки порциями и затихал.

- Горим... - растерянно прошептала Надежда Федоровна. - Батюшки, горим...

- Выбираться надо, - Тамара бросилась обратно к двери. - Быстрее!

- Тома, отойди. Да, Ида, блин, чего ты свою проходку суешь!

- А как! Как мы выйдем?! Как!

- Я попробую! Попробую! - Надежда Федоровна вытащила из тугого пучка шпильки, и густые черные волосы раскрутились, упав на плечи.

- Какая, ей богу, шпилька! Замок видели?

- Позвонить надо...

- Юра, открой ее! - Ида трясла Порохова за руку. - Открой!

- Да, блять, заткнитесь! Мамонт! - Порох обернулся. - Чего вы?! Чего встали?! А?! Лева! Вышибать надо!

Корольчук с Богданычем застыли посреди комнаты и растерянно смотрели на дверь, как будто впервые видели.

- Да я, блять, сам! Разойдись! - Порох несколько раз ударил ногой около замка, дверь не шелохнулась, тогда он отошел в другой конец комнаты и, сделав короткий разбег, впечатался в металическую нашивку плечом, и еще раз, еще.

- Угомонись ты... - Богданыч перехватил Пороха поперек груди.

- Пусти!

- Порох, она вовнутрь открывается.

- И броненакладка, - сказал Корольчук, вытащил телефон, начал жать кнопки. - Твою мать!

- Какого ж!

Кто-то несколько раз дотронулся до плеча Богданыча.

- Чего?

- Богдан, надо всем сесть, - Перемычкин выглядел чудно?. Не скуксился, как Ида, не побелел, как Тамара, у Пороха вон, вообще, рожа полубезумная, Надежда Федоровна на шамана со своими космами похожа, колдует со шпилькой в руках. А этот, точно блаженный... - Внизу воздух чище.

- Садимся, народ! - приказал Богданыч. - Пожарные проверят здание. Главное, дождаться!

- Какие, блять...

- Захлопнись, Порох! Садимся!

Идка и так уже сидела возле двери и просовывала пальцы в щель, словно просочиться наружу пыталась. Все кроме уборщицы опустились на колени.

- А когда... - Тамара прочистила горло, - когда огонь до нас дойдет?

- Зависит от того, где горит и что горит, - ответил Корольчук и не стал добавлять, что дым в любом случае дойдет быстрее. За баб Корольчук переживал - заистерят, заплачут.

- Надежда Федоровна, угомонитесь! Шпилькой...

- Она хоть что-то делает! - взвилась Ида.

- Побейся головой об стену, эффект тот же.

- Мужики называется...

- А как нас найдут? Может, покричим? - Надежда Федоровна села на пол и робко взглянула на Богданыча.

- Стучать будем каждые... - Богдан запнулся, - каждые пять минут, расход кислорода меньше. И тоже умолчал, что даже если найдут, дверь хрен вышибут.

Но про кислород он, конечно, зря ляпнул, Ида начала всхлипывать.

- Ид, ну хватит, - Порох поморщился. - Анекдот хочешь? Горит, значит, школа в Техасе...а нет, там про расизм. Тома, расизм - это же плохо?

- Ребят, а может, под потолком ловить будет? - спросила Тамара.

- Иди сюда, - сказал Порох.

- Зачем?

- На плечи сядешь, подниму, проверим.

- Я в юбке же.

- Ида, ползи сюда.

- Ой... - Ида захихикала истерично.

- Держишься?

- Ай! Да...

- Да не души меня!

- Ида, на телефон посмотри.

- Я боюсь.

- Я тебя за ноги держу крепко. Идочка, милая, проверь телефон.

- Телефон, блять, проверь!

- Здесь сильнее пахнет. Все, я сейчас...

- Ну?! Сигнал есть?

- Нет вроде. Душно... Нет.

- Порох, к несущей пройдите.

- Здесь тоже нет, опустите меня.

- Погодь, мой возьми, билайновский.

- Не ловит! Ничего не ловит! Опустите, мне душно!

- Опускаю! Тише ты! Блин... - Порох сел по-турецки, рванул ворот на рубашке.

- А если не найдут нас? - Тамара отбросила бесполезный мобильник. - Эта комната на планах, вообще, значится?

- По идее...

- По идее?!

- Откуда мне знать!

- О, вспомнил! В публичном доме случился пожар, все кричат: "Воды! Воды!", вдруг из-за дверей зычный голос поручика...

- Юра, помолчи.

Дым если и шел, то слабо, глаза не резало, но гарью пахло все отчетливее, Тамара достала из кармана платок и приложила к лицу.

- Н-не н-н-нааадо м-моо-молчать, - попросила Ида. - Кошмар...

- Ид, ты чего?

- Она в детстве заикалась, - пояснила Надежда Федоровна. - Вернулось.

- Меня к-к-к-ааак в "Король говорит" лечили, - Ида смущенно улыбнулась и скривилась, как младенец, прежде чем зареветь.

Следующую четверть часа никто не проронил ни звука, время тянулось, отмеряя свой ход стуками в дверь, в мозгах, как в густом бульоне, плавали клецками мысли.

У Тамары, несмотря на духоту, зуб на зуб не попадал, она принялась растирать себя руками, красные ногти в тусклом свете чернели и, как жуки, метались по белой кофте. Юра смотрел на нее и думал: "Может, пиджак предложить? Так ее же не от холода колотит". Хотелось Тамару как-то утешить, но он не знал как.

• Предыдущая
• 12/30
• Следующая