Мир крутых мужчин - Серова Марина Сергеевна - Страница 25

• Предыдущая
• 25/29
• Следующая

Мы спустились вниз все вместе. Кроме Жени, разумеется, которому я выдала энную сумму денег за беспокойство и пожелала творческих успехов.

Костик получил на сегодня новую машину. Ею оказалась слегка битая по морде белая «восьмерка». Он загрузил мою сумку в салон, я села справа на переднее сиденье и закурила.

Дело Петрова стремительно обрастало сложностями, и конца им видно не было.

«Дачка» Бормана оказалась обычным деревенским домом в обычной расейской деревне на берегу Волги. Тут, правда, нужно уточнить: понятие «обычная» для деревни в данных широтах означает, что деревня эта – умершая и заброшенная. Такой она и была – десяток домов, в которых жили две или три старухи, причем непривычному к таким пейзажам городскому человеку эти домики показались бы необитаемыми. Тем более что в деревне еще – или уже – не было электричества. Зато наличествовал, как оказалось, газ, чему я удивилась.

Осмотревшись во дворе «дачки» и вдоволь налюбовавшись на ее пооблупившиеся стены, я решилась наконец ознакомиться с интерьером домика, внешне ничем не отличавшегося от остальных. Единственное, что его отличало, так это то, что стоял он на отшибе и забор, окружающий «дачку», был в некоторых местах подновлен.

Внутри оказалось вполне прилично. С поправкой на деревню, конечно же. В единственной, зато большой, комнате стоял стол, несколько раскачанных стульев, широченный диван, приготовленный, наверное, для одновременной спячки всего личного состава бригады Бормана. На стенах висели три или четыре плаката с красотками, у входа имелся рукомойник, правда, сильно запыленный. В углу под картонной коробкой стоял даже небольшой генератор электрического тока, работающий на бензине. В общем и целом все было бы даже романтично и увлекательно, если бы не недавние убийства и не присутствие Костика в роли то ли телохранителя, то ли сторожа, излучавшего почему-то счастье и удовольствие. А вот мое настроение было вовсе не радужным. И хотя явных предпосылок к тому пока не виделось, но в голове у меня навязчиво завертелся старинный мотивчик с одной бесконечной строчкой: «И никто не узнает, где могилка моя».

Пробормотав эту фразу непроизвольно и вслух, я закончила осмотр дома и снова вышла во двор, немного успокоенная увиденным. Посмотрев на темнеющее небо, я закурила и подумала, что, может быть, все не так плохо, как кажется с первого взгляда.

Костик, пыхтя от тяжести, достал из машины, поставленной перед калиткой, и протащил мимо меня две канистры, по пути весело предложив:

– Можешь начинать готовить обед, Танька. Жрать хочется, аж переночевать негде.

– Хочешь жрать – вари сам, – меланхолично посоветовала я ему и достала свой замшевый мешочек. Мне стало интересно, что же будет дальше и когда наступит это «дальше». Зависнуть у черта на куличках, даже в гостях у Бормана, на неопределенное время... Нет, сие никак меня не устраивало.

Глянув в последний раз на Костика, затаскивающего в домик сумки с сухим и мокрым пайком, я вошла вслед за ним, легла на жутко заскрипевший под моим легчайшим весом диван и разбросала гадальные кости перед собой на полу.

9+14+35. «Мужество не подведет вас в минуту опасности».

Задумчиво посмотрев на расклад, я убрала кости обратно в мешочек, бросила его в сумку и вынула из нее сразу три необходимые мне сейчас вещи: новую пачку сигарет, документы и пистолет.

Костик, проходивший в тот момент мимо, замер с полуоткрытым ртом.

– Воевать собралась, Танька? – спросил он. – А с кем, если не секрет?

– Ты накаркаешь... Пока что с тобой – за корочку хлеба, – упрекнула я его. – Чем будете даму кормить, мужчина? Предупреждаю: баснями не питаюсь!

– А как ты мне только что сказала, помнишь? – ехидно проговорил Костик. – Хочешь жрать...

– Нет, не помню, – ответила я и вынула магазин из «макарова». Проверив патроны, вставила его обратно и закурила.

Костик в это время начал расставлять на столе тарелки и раскладывать привезенные продукты. Недовольно посмотрев на его трудовые подвиги, я нехотя встала, сунула пистолет в карман брюк. Он тут же начал мешать и тяжело постукивать по бедру, но я постаралась не обращать на это внимания и подошла к столу.

Обязанности по приготовлению ужина мы разделили честно поровну, а иначе и быть не могло. Костик выполнял грубую мужскую работу, а я выполняла деликатную женскую – то есть указывала ему на его дурацкие ошибки. Но в конце концов махнула рукой и приготовила яичницу из десятка яиц, которые мой страж-кормилец притащил от соседки.

Уже начало темнеть, когда мы сели ужинать. Костик врубил генератор – гудящее, как паровоз, чудо науки и техники, включил свет и развернул антенну маленького телевизора.

Местные новости довольно коротко известили граждан Волгополоцка об одном несчастном случае и об одном убийстве. Сообщалось о двух машинах – «Ауди» и «девятке», – в которых, возможно, уехали преступники. Как уточнила худосочная и ушастая ведущая телепрограммы, «девятка» оказалась угнанной за час до происшествия, о чем заявил ее хозяин – доцент местного педагогического института, а «Ауди» ищут до сих пор и все еще не теряют надежды где-нибудь ее откопать.

Скверным было то, что в связи с убийством Зинаиды Кудрявцевой были названы приметы женщины, в которых, как мне показалось, угадывалась я.

Я покосилась на Костика, он на меня.

– Борман прав на все сто пудов, – полувнятно сказал Костик, запихивая в рот большой кусок хлеба. – Тебя, Танька-киллерша, уже в розыск запустили. Сейчас ты уже перестукивалась бы через стенку с соседками, если бы я не привез тебя сюда.

Я едва не подавилась, услышав эту ахинею, но промолчала: хочется мальчонке потешить самолюбие – так ради бога.

После новостей пошел какой-то фильм, но мне это было неинтересно, и я снова вышла во двор, чтобы в одиночестве решить, что же делать дальше. Встала рядом с крыльцом и вдруг услышала постепенно усиливающийся звук. Я прислушалась и поняла, что ехали два автомобиля. И ехали они скорее всего по наши души, поскольку мала была вероятность того, что именно сегодня родственники старушек-аборигенок решили проведать их в сельской глуши.

Я вернулась в дом. Костик, развалясь, занял то место, где я недавно отдыхала, и, похоже, вовсю мечтал на тему нашего возможного диалога по поводу дележа дивана.

– Сюда кто-то едет, – коротко сказала я, – это Борман?

Костик резко вскочил, выключил телевизор и прислушался.

– А хрен его знает, – разумно ответил он. – Давай-ка выключим иллюминейшн и посмотрим. Вообще-то чужие об этом месте не знают, но...

Генератор затих, свет погас. Костик подошел к окну и осторожно отвел занавеску в сторону. Я встала около второго окошка и почувствовала, как мой «макаров» оттянул карман еще сильнее. Он, конечно, не стал тяжелее, просто, как я понимаю, таким способом напомнил о своем существовании.

За окном показались световые разводы фар, машины остановились напротив дома.

– А точно – к нам гости, – еле слышно проговорил Костик и вынул свой ствол, – ты стрелять-то умеешь хорошо? – спросил он меня.

– Только по дуракам, – призналась я.

– Умные в лоб и не полезут, – сказал он и, вздрогнув, взглянул на меня: – Сходи, Тань, к тому окну, – Костик махнул рукой на заднюю стену, – посмотри, что там происходит.

Стараясь ничего не задеть, я прошла через комнату и попыталась осмотреть задний двор. Там было темно и ничего подозрительного не заметно.

В это время приехавшие подали голос.

– Эй, Костян, ты здесь, что ли? – послышался крик со двора, и Костик тихо выругался.

– Что? – спросила я его.

– Приплыли мы с тобой, – пробурчал он, – это Борины ребятки. Ты поговори с ними о чем-нибудь, ладно?

Костик отошел от окна и достал свой мобильник.

– Буду звонить Санычу, – обрадовал он меня вовремя найденным решением.

– А раньше не мог догадаться? – окрысилась я на него. – Какого черта ждал, когда они подъедут? Здесь же не курорт, как я понимаю, народу много быть не может!

• Предыдущая
• 25/29
• Следующая