Выбери любимый жанр

Когда врут учебники истории. Прошлое, которого не было - Балабуха Андрей Дмитриевич - Страница 52

Изменить размер шрифта:

И еще: между домами Александра Невского и Биргера установились с тех пор добрые и тесные отношения. Именно с Биргером был достигнут договор об убежище на случай, если Александру из-за превратностей судьбы придется покинуть пределы Руси. Именно под крылом у Биргера скрывался от ханского гнева после неудачи антимонгольского восстания брат Александра – Андрей Ярославич. И так далее…

Остается загадкой и полное отсутствие упоминаний о битве на Неве в шведских источниках, хотя скандинавские хроники отличаются скрупулезностью в фиксировании любых деяний – безразлично, побед или поражений. Как отмечает известный датский историк и русист Д.Г. Линд, в шведской историографии Невская битва 1240 года не фигурирует вообще, порукой чему, например, ставшая классической современная книга Йеркера Розена и Стена Карлсона, выдержавшая с 1962 года немало изданий.

Когда врут учебники истории. Прошлое, которого не было - im_058.png

Печати Александра Невского (слева) и ярла Биргера (справа).

Интересно, скрепляли они договоренности, достигнутые во время встречи на Неве, или же соглашение было устным?

Все это наводит на парадоксальную мысль: Невской битвы не было вообще; место имело совсем иное событие.

Шведы действительно приходили – на трех кораблях, упоминаемых историками, наименее склонными к романтическим и патриотическим преувеличениям; было их 150–180 человек – обычный отряд владетельного сеньора, каковым и являлся королевский зять и будущий соправитель королевства. При впадении в Неву речки Ижоры, их, как заранее договорено было, ждали русские – сын великого князя владимирского (и будущий великий князь владимирский) новгородский князь Александр Ярославич с «малой дружиной». Но это была встреча не противников с приблизительно равными силами, а равных по статусу князей, решивших договориться о разделе сфер влияния. И договорились, притом весьма эффективно: на протяжении следующих трех с лишним столетий Русь со Швецией не воевала, если не считать неизбежных в любые времена мелких приграничных стычек – той «вялотекущей войны крепостей», о которой будет подробно рассказано в главе «Град, родства не помнящий». Зато – о чем мы, как правило, забываем! – в Смутное время русские города освобождали от поляков и передавали российскому ополчению Минина и Пожарского именно шведы под командой блистательного полководца Якоба де ла Гарди.

Это ли не величайший триумф дипломатии?

Откуда же взялась легенда о Невской битве? Очень просто: чтобы вернуть самоуважение, Руси, только что потерпевшей жесточайшее поражение от монголов, превращенной в данника Золотой Орды, позарез необходима была хоть какая-нибудь победа – пусть даже мифическая. И тонкий психолог Александр Невский это понял. Летописцы же талантливо изложили на бумаге княжескую версию происшедшего, сделав сотворенный Александром миф историческим фактом… Не забывайте, летописец ведь – не объективный наблюдатель, но фигура, вовлеченная во все современные процессы, и свои пристрастия да понятия у него, разумеется, есть. Как и свой патриотизм, причем отнюдь не русский (этот еще просто не успел родиться, он примерно через век-полтора начнет формироваться), а новгородский, псковский, владимирский, рязанский и так далее. Творит-то летописец в уединении монастырской кельи, но ведь над ним и настоятель имеется – наставник, редактор и цензор. А тому в свою очередь и с высшими церковными иерархами считаться приходится – епископом, архиепископом, митрополитом… Да и со светской властью тоже. Так что рождались летописи в борении сил и интересов – искать в них безукоризненно строгое изложение фактов столь же бессмысленно, как изучать историю по полному комплекту газеты «Правда». Но что написано пером, как известно, не вырубишь топором. В мозгах оседает и в историографии остается – «Правда» ведь тоже образ мыслей не одного поколения сформировала… Это ли не величайший триумф пропаганды?

Вы спросите, а как же с павшими в бою? Ну ладно еще, шведы – одних в безымянных ямах схоронили, других на корабли погрузили и то ли в Неве потопили (что само по себе чрезвычайно странно), то ли на родину повезли. Но русские-то? Не знаю. Могу предложить на выбор две версии. Первая: по случаю успешного окончания переговоров организовали что-то вроде турнира, а таковые без жертв обходятся редко, особенно если сходятся такие ярые бойцы, как славяне и потомки викингов. Вторая – по тому же случаю устроена была грандиозная попойка, завершившаяся членовредительством со смертельным исходом. Тоже в характере и, кстати, объясняет эпический подвиг Гаврило Олексича – на трезвую-то голову всякий поймет, что на полупалубной (!) шнеке верхом не навоюешься… Можно, наверное, придумать и третью версию. И четвертую. Оставляю это вам.

И последнее. Общепринято считать, что именно за победу в битве на Неве Александра Ярославича прозвали Невским. Однако впервые это прозвище встречается в источниках только с XIV в. – при жизни его именовали Александром Храбрым и Александром Грозны Очи. К тому же известно, что некоторые потомки князя также прозывались Невскими – не исключено, что таким образом за ними закреплялись владения в здешних местах. Историк же Игорь Данилевский и вовсе утверждает, что прозвище Невский впервые появляется лишь в Степенной книге, которая создавалась в царствование Ивана IV Грозного. «Составители, – пишет Данилевский, – преследовали вполне конкретную политическую цель: доказать преемственность власти московского царя от первых князей киевских. При этом авторы не стесняли себя исторической реальностью и широко применяли даже заведомо неправдоподобные сведения. Главным было для них доказать, что все князья, предки „государя царя и великого князя всея Руси“, – святые. И Александр Ярославич не был среди них исключением. Ну а потом заработал другой механизм: в общественное сознание надо было внедрить определенные идеологические установки. Это у нас отлично умели делать и в XVI веке тоже».

Когда врут учебники истории. Прошлое, которого не было - im_059.png

Гаврило Олексич въезжает по сходням на шведскую шнеку

(летописная миниатюра)

Кстати, не оттого ли, что современники-новгородцы реальнее нас представляли себе происшедшее, они вместо выражения вечной признательности за эпохальный ратный подвиг на Неве осенью того же 1240 года попросили Александра Ярославича выйти вон, и обиженному такой черной неблагодарностью князю пришлось удалиться в Переяславль?[287]

Ледовое побоище

На новгородском столе Александр оказался в десять лет. А когда ему исполнилось тринадцать, в 1234 году, от имени Господина Великого Новгорода подписал с Ливонским орденом (который три года спустя слился с Тевтонским) договор о мире, границах и торговле – причем для русской стороны весьма выгодный. Бог весть, кто стоял за формулировками – Ярослав ли Всеволодович, советники ли князя-недоросля или же новгородская старшина; а может, и собственный его вклад оказался не так уж мал – современники утверждают, что государственное мышление и дипломатический дар проснулись в Александре очень рано.