Дикий Порт - Серегин Олег - Страница 58

• Предыдущая
• 58/159
• Следующая

«Он не знает, – через силу напомнил себе Кхин, – он только подозревает».

Сжал зубы.

Теперь ясно, что означает фраза «я в данный момент работаю». Ривера не покривил душой.

Он работает «по людям».

– Вы оказались в тяжелейшей ситуации, ваша гибель казалась неизбежной, но вы сидите передо мной целые и невредимые… – мягко говорил Ривера, – редкое везение, не так ли? Видите ли, я в данный момент проверяю одну теорию, до войны я занимался сравнительной ксенологией, далекие расы, цаосц, анкайи…

Маунг Маунг подумал, что магическое слово «анкайи» способно любую теорию перевести из разряда бреда в разряд гипотез. Непостижимая анкайская психика, необъяснимая анкайская техника. Маркер, сигнал органайзера: «Помни, мир сложнее, чем кажется».

Пресловутые анкайи не имеют никакого отношения к происходящему. Речь о людях, и только о них.

Но помнить стоит.

– Это может быть очень важно для нас, – проникновенно вещал ксенолог, обращаясь уже к одному не в меру впечатлительному Патрику. – Для всех нас. Для человечества. Поэтому я прошу вас рассказать мне, что произошло – в этом аспекте, может быть, какая-то мелочь, неважное происшествие…

О’Доннелл призадумался. Он мог бы рассказать своему брату-пилоту, кому-то, посвященному во все тонкости дела. Тому, кто считает естественным и «Тысячелетний Сокол» перед экраном, и розового пупса, сидящего на нижней палубе у гравигенераторов жизнеобеспечения. Банку пива, которую ставят «пакостнику» артиллеристы. Аксельбант, который цепляют на шею дракону экстрим-операторы. Но отчитываться о всякого рода талисманах, приметах и удачах перед главным ксенологом флота по меньшей мере неловко.

Первый пилот молчал. Ривера просительно улыбался.

И Патрик решился.

– Лакки удачу залапал, – сказал он. – А ее тратит от этого.

– Подробно, пожалуйста, – велел Ривера с заметным облегчением. – Лакки? Счастливчик? Кто это?

– А жалко, что Т’нерхма драпанул, – кровожадно заметил Счастливчик.

Венди засмеялась, подозвала Фафнира и стала чесать ему шею. Тот блаженно застыл, устроив морду ей на колени. Операторша машинально погладила его по черепу. Эту броню и пуля не пробивала, но вид дракона свидетельствовал, что женская ласка пробивает ее с легкостью.

Лакки подумал, что рыжая смотрит на свое живое оружие тем же взглядом, что Ифе – на гитару.

– А то бы ты его пополам порвал, Лакки? – съерничала Венди. – Половину съел, половину на потом оставил?

– Я ожерелье хотел, – лирически признался Лэнгсон, подняв затуманенный взор.

– Ожерелье? – поинтересовалась Лурдес.

– Форменное ожерелье командующего, – привычно повторил Лакки. – В нем килограмм десять, наверное…

– Дорого бы дали?

– Дорого… это дело второе. Я его хочу на себе подержать. Мечта у меня такая. Сфоткаться – в ожерелье и с ножами рритскими. Вот он я.

– Есть к чему стремиться, – резюмировала Лурдес и от щедрот плеснула Лакки еще хмельного. Джек, поняв, что женщины хотят его видеть, перебрался ближе к ним и нацепил на иссеченное лицо улыбку покуртуазней. Выпил, провозгласив: «За дам!», после чего сообщил Лурдес, что она не умеет разводить спирт. Лурдес хмыкнула: «Не нравится – не пей».

Динамическая фотография на стенах пошла на новый цикл. Сцена клуба озарилась цветными огнями, по краям вскинулись голограммы цунами, упали на игрушечный зал в глубине стены. По колено в плещущейся лазурной воде начали танцевать русалки в купальниках из одних стразов. Цикл был короткий, от силы пара часов, и даже Венди наблюдала его третий раз. Лурдес поколебалась и поменяла запись.

– То был Берлин, – объяснила она. – А это Токио.

Лэнгсон поглядел на японок в кукольных костюмах с пушистыми ушками, заскучал и повернулся к Венди.

– Интересно, – мечтательно сказал он, намереваясь продолжать беседу, – а что Т’нерхме будет за быстрый драп от х’манков?

– Разнос от начальства, – злорадно предположила экстрим-оператор. – На ковре.

– И будет он на ковре в неудобной позе… – философски протянул Лакки.

– Какое у тебя пристрастие к неудобным позам.

– Это математика.

– Чего?!

– Сама смотри: неудобная поза – это плохо. И неприятная личность – это плохо, – ухмылялся Джек. – А неприятная личность в неудобной позе – это очень хорошо. Минус на минус дает плюс. Ясно?

– Да пьяный ли ты? – усомнилась Лурдес. – Больно умно разговариваешь.

– Лакки всегда такой, – тепло ответила Венди. Она щурилась, рассматривая джековы шрамы. Серые волосы, ясные насмешливые глаза. – Он умный.

– Я сказал – спирт разводить не умеешь, – осклабился Джек. – Разве ж это градус?

– Уж какой есть. Много вас посасывает, а ресурс не возобновляется, – навела строгость Лурдес и заметила: – Драпанул – не драпанул, а повезло вам – кому сказать, не поверят. Они же ни разу не выстрелили! У вас там что, кто-то душу дьяволу продал?

– Ага! – хохотнул Лакки, – мы летучие голландцы, и я лично тоже труп… Нет.

Он посерьезнел внезапно, огляделся. Лурдес смотрела выжидающе, точно в самом деле ей интересно было, что скажет подвыпивший, весело блажащий Счастливчик. И Венди ждала, заразившись от психологини этим сторожким вниманием.

Джек шмыгнул носом.

– Это все потому, что у нас баба есть, – сказал он и развязно добавил. – А у тебя, Лу, еще выпить есть?

– Перетопчешься, – в тон срезала Лурдес. – Какая еще баба?

– У нас баба есть, – заговорщицки повторил Лэнгсон, почти ложась грудью на стойку и разглядывая бюст Лурдес под тугой кофточкой. – Она удачу приманивать умеет. Она, это… птица.

Полные губы Лурдес сложились в понимающую усмешку. Венди вздохнула и уставилась в стакан. Лакки был умный и трезвый, и пьяный: говорил красиво и чушь нес нестандартную.

Крайс-воздвигнись в стороне швырнул на стол карты и издал клич победы.

Патрик говорил. От облегчения он говорил много и подробно, подбадриваемый деловитыми кивками Риверы. Кхин молчал. Ксенолог к нему не обращался, кажется, его вполне устраивала версия О’Доннелла. Первого пилота она тоже устраивала. «Болтай, дружище! – безмолвно умолял Маунг. – Ну же, заболтай его! Давай про пупса, про Лакки, про пиво, про Хана Соло… только не про Ифе Никас. Мы еще хотим жить. Ты ведь хочешь, верно?»

• Предыдущая
• 58/159
• Следующая