Пропала женщина (сборник) - Рассел Рэй - Страница 59

Но затем лейтенант преподнес маленький сюрприз.

— Этот случай — убийство, — заявил он. — К делам такого рода мы подходим особо серьезно. Нам нужны точные факты. Мистер Дженнингс, мистер Маршалл, надеюсь, вы не будете возражать, если мы возьмем у, вас отпечатки пальцев.

— Отпечатки пальцев? — воскликнул Фил.

Бенджамин утвердительно кивнул.

— Мы сняли отпечатки с кнопки звонка. Это, вероятно, ваши, мистер Дженнингс. А отпечаток на ключе, вставленном в замок гаражной двери, это, надо думать, ваш, мистер Маршалл.

Ключ! Ключ, который Диана дала ему, чтобы он мог приходить, когда захочет! Неужели он и впрямь оставил его в замке?

— Кстати, мистер Маршалл, как вы нашли этот ключ, чтобы пройти через дверь гаража?

Спокойно, без нажима задавая этот вопрос, Бенджамин закурил сигарету.

Ответ Уинта прозвучал не менее гладко.

— Дайте вспомнить. Да, он был в замке. Я обрадовался этому, так как мне не нужно было разбивать стекло или делать что-нибудь подобное.

Бенджамин, казалось, был удовлетворен. Он позвонил к Листерам, вызвал своего человека и через пять минут, имел оба набора отпечатков.

— Моя задача, — пояснил лейтенант, — убедиться, что в доме Листеров нет посторонних отпечатков.

— Посторонних отпечатков? — переспросил Уинт.

— Ведь вы никого не застали там, мистер Маршалл. Допускаю, что так оно и было во время вашего присутствия, но кто-то мог быть раньше. Для нас, видите ли, неясен мотив. Зачем красивой молодой женщине, такой, как миссис Листер, сводить счеты с жизнью?

— Вы могли бы узнать это у ее мужа, — вмешалась Вивиан.

— Я это сделаю, когда он приедет, — пообещал Бенджамин. — Его известили. Еще одна небольшая деталь, мистер Маршалл. Я уже говорил, что нам нужны точные данные касательно этого дела. Вы сказали нам, что кинулись к миссис Листер, когда она нажала курок. Нам бы хотелось знать, насколько близко вы к ней подошли. Не могли бы вы поехать в управление для снятия парафинового анализа? Это поможет нам определить, действительно ли ваша рука в момент выстрела не касалась оружия.

Такой оборот дела не понравился Уинту. Неужели лейтенанту недостаточно очевидных фактов? Поскольку отказаться от подобного анализа не представлялось возможным, он отправился с лейтенантом в управление. По дороге они обменялись отрывочными фразами. Бенджамина интересовала Диана Листер, Уинт заявил, что был знаком с ней довольно поверхностно.

В управлении их уже ждал лаборант. Он налил слой парафина на обе руки Уинта, так как тот заявил, что не помнит, какой из них схватился за оружие, и положил сверху двойной слой хлопчатобумажной ткани. Оттиски с ладоней Маршалла залили какой-то жидкостью. Ожидание длилось около двадцати минут. Наконец на парафиновом отпечатке правой руки проявилось несколько темно-голубых точек.

— Положительный, — заключил лейтенант. — Ваша рука, мистер Маршалл, была близка от оружия, возможно, даже касалась его.

— Я этого и не скрывал, — ответил Уинт.

— Но теперь мы получили некую уверенность.

Похоже, лейтенант Бенджамин — главная проблема. У него такой вид, будто он что-то знает, не разглашая до времени, пока не соединятся разрозненные куски. Могла ли полиция найти фотографию?

Полицейский в форме отвез Уинта домой. Дженнингсы ждали его возвращения. Ему пришлось рассказать им и Вивиан о всей процедуре. Когда гости уехали, Вивиан сказала недовольно:

— Зачем тебе понадобилось вмешиваться в эти дела?

— Ты сама настояла, чтобы я пошел и все разузнал.

— Разузнать, что случилось — одно, а пытаться помешать Диане Листер покончить с собой — совсем другое.

— Ты хочешь сказать, что мне следовало просто стоять и смотреть?

Она холодно пожала плечами.

— Разве это касалось тебя лично, дорогой?

На следующий день лейтенант Бенджамин заехал в его офис. Секретарша Уинта объявила о посетителе бесстрастным тоном: в утренние газеты уже просочились кое-какие подробности.

— Думал, вы захотите получить информацию из первых рук, — сказал лейтенант. — Я провел утро с Говардом Листером.

— Он что-нибудь прояснил?

— Парень в довольно плохой форме. Он говорит, что его жена была немного подавлена в последние месяцы, несколько замкнута. «Озабочена» — вот слово, которое он употребил. А примерно месяц назад эти симптомы усилились. Она впала в глубокую депрессию. Конечно, он и представить не мог, что она покончит с жизнью. Странно то, что Листер, который как муж, человек наиболее близкий, должен был бы понимать ее, не может дать никакого объяснения этой озабоченности, депрессии, приведшей к самоубийству. Он не раз подступался к ней с вопросами, но не получал ответа. И он утверждает, что не давал ей повода чувствовать себя несчастной, хорошо зарабатывал и был верным мужем.

Уинт воздержался от комментариев.

— Мы нашли хороший отпечаток большого пальца вашего друга Дженнингса на звонке парадной двери. И не нашли ни одного вашего, мистер Маршалл. Вы ведь говорили, что звонили в дверь, не так ли? Миссис Листер могла среагировать на чей-то приход.

— Наверное, отпечаток Дженнингса наложился на мой, — предположил Уинт. — Да, сначала я толкнулся во входную дверь.

— Мы имеем четкий отпечаток большого пальца вашей правой руки на ключе к гаражу, поскольку, оставив дверь открытой, вы предохранили его от дождя. А неизвестных отпечатков у нас пока нет.

Уинт почувствовал некоторое облегчение. Полиция в поисках следов присутствия или отсутствия кого-то еще, очевидно, не заметила, что он искал фотографию.

— Самоубийцы обычно предпочитают уходить из жизни не на людях, — размышлял Бенджамин. — Однако миссис Листер застрелилась прямо у вас на глазах.

— Порой выбрасываются из окон на глазах толпы.

— Да, да, я знаю. Между прочим, мистер Маршалл, сегодня утром мы одолжили у миссис Маршалл ваши грязные туфли. Все следы внутри и снаружи дома Листеров, кажется, ваши. Моя версия не клеится.

— А в чем ее суть, лейтенант?

Бенджамин мешковато сидел в кресле, его взгляд был устремлен мимо Уинта, может быть, в окно, а может быть, в никуда. Выражение его лица понять было невозможно. И все же в нем было что-то. Рвение, служебная дотошность — все это делало его определенно опасным.

— Я искал загадочного незнакомца, который не то чтобы сам пальнул в Диану Листер, но вынудил се совершить этот шаг. Это, конечно, любовник.

Внешне Уинт оставался спокойным.

— Отчего вы решили, что у нее был любовник?

— Сначала почуял. А позже меня укрепили в этом слова Говарда Листера. Что скорее всего вызовет депрессию у женщины? Несчастная любовь.

Уинт старался сохранять спокойствие. Найди Бенджамин фотографию, он бы не замедлил сказать о ней. И даже если бы ее нашли, самоубийство Дианы все равно бесспорно.

— Бедная женщина застрелилась, это так, — продолжал Бенджамин. — Она тоже была подвергнута парафиновой экспертизе. Да, выстрел произведен ее рукой. Но истинный преступник — человек, вынудивший ее к этому.

— Что грозило бы ему, будь он найден? — спросил Уинт с приличествующим случаю интересом, не более.

— Зависит от того, — сказал Бенджамин, — насколько тесно я мог бы связать его с преступлением.

Он собрался уходить, но около двери обернулся.

— Листер переживает крайне тяжело. Говорит, что не хочет больше жить в этом доме. Он уже переехал в отель. Моим людям предстоит неоднократно наведываться к вашим соседям. Поэтому, если заметите там кого-то, не трудитесь вызывать полицию. Это и есть полиция.

Диану Листер похоронили. Уинт и Вивиан присутствовали на похоронах. Вивиан заметила не без колкости, что во время печальной церемонии вдовец был слишком бесчувствен.

— Он мог бы и получше притворяться, — сказала она. — Хоть чуточку продемонстрировать угрызения совести. В конце концов, он довел ее до этого.

Уинт не спорил. Пусть она так думает. Пусть все так думают. Это было удобно.