Лебединая дорога - Семенова Мария Васильевна - Страница 74
- Предыдущая
- 74/154
- Следующая
Торлейв конунг!
Красный корабль мчался вперед, и весла пели в гребных люках. Вот ринулся вниз парус, и Сигурд кормщик велел гребцам поднять весла повыше, чтобы ненароком не проломить Торлейву конунгу головы. Прожурчал мимо форштевень.
И Ас-стейнн-ки птицей слетела с высокого борта, и князь легко поймал ее, подхватил… да так и остался стоять там, на мели, по пояс в воде.
Расписной драккар шел следом, и Хельги, отстранив удивленного и обиженного Бьерна, взялся за правило сам.
— Спустить парус! — прокаркал он сорванным голосом и выругался:
— На север и в горы!
Откуда было знать старшему Олавссону, что только так Хельги мог спастись от вида тех двоих на мели…
А на берегу творилось странное, неслыханное! Викинги бросали в воду мостки, сходили со своих кораблей, словенские воины покидали седла — и шли навстречу друг другу. Все еще настороженно, но уже без прежней враждебности, говорили каждый на своем языке, рассматривали незнакомые лица, одежду, оружие.
Пробовали улыбаться…
Олав Можжевельник сам извлек из-под палубы Мала. Вынул его из мешка, спустил через борт в теплую воду, достигавшую колен. Подтолкнул к берегу, сопроводив шлепком. Взметая брызги, мальчишка мячиком выкатился на песок.
Бросился к конунговым людям, спрятался за чью-то широкую спину, исчез…
Сошел с красного корабля Скегги Скальд. Он немного смыслил по-русски — и отчаянно хотел сказать что-нибудь этим воинам в кольчугах, укрытых от солнца кожаными куртками. Что-нибудь такое, что заменило бы белый щит, так и не поднятый над мачтами кораблей…
И не решался — только бестолково краснел.
Да и было тут от чего захлебнуться мальчишеской душе! Эти хирдманны составили бы честь и славу любого вождя.
Скегги видел несокрушимых седоусых бойцов, похожих на старого Можжевельника. Видел гордых и отчаянных молодых парней, которые могли бы побрататься с Видгой. И могучих мужей — не попятятся и перед Халльгримом Виглафссоном!
Но зато поодаль стоял кудрявый юнец не старше Видги, такой же сильный с виду, как сын хевдинга, и уж точно не меньше его ростом. Парень смотрел на мореходов, непримиримо выставив покрытую пухом губу. И лютая ненависть светилась в глазах! Его взгляд уперся в Скегги, как поднесенный к носу кулак.
Видно, что сейчас же с вызовом плюнул бы на землю — если бы не строгий княжеский запрет! С одной руки парня свисали поводья чалого коня, другой он прижимал к себе горько плакавшего Мала. Храбро державшийся в плену, дедов внучок теперь отчаянно ревел, уткнувшись в его тонко подпоясанный кольчужный живот. Наверное, эти двое были родичами.
Чалый ласково обнюхивал мальчишку, трогал губами красное оттопыренное ухо.
Посмотрев на них, Скегги отвернулся и затосковал… И вдруг смертельно захотелось домой. Туда, где, кажется, даже скалы над фиордом смотрели приветливее. Туда, где плескало на камни холодное море, осененное крылом серого утра, встающего из-за береговых гор…
За это Скегги не торгуясь отдал бы даже красивую и звонкую арфу, которую Видга купил ему в Бирке, на торгу.
Больше они, конечно, в тот день с места не двинулись… Дружины осторожно знакомились, а двое вождей долго беседовали на берегу. Халльгрим с трудом подбирал гардские слова. Но все-таки сумел рассказать конунгу и о Харальде Косматом, властно собирающем под свою руку фюльк за фюльком в Норэгр.
О его походе в Халогаланд, о прощании с родными местами…
Об удаче, приведшей к ним Ас-стейнн-ки, Халльгрим не поминал. Расскажет ему сама!
Князь слушал молча, должно быть, дивясь про себя непривычным названиям да именам. Только раз понимающе кивнул — когда Халльгрим завел речь про Бело-озеро и про вендского ярла. И вот наконец Виглафссон выговорил то, что нес в себе, оттачивая, от самого родного порога:
— Не называют люди приличным, если кто сразу заводит речи о деле… но я все-таки скажу, потому что тебе следует знать, зачем мы сюда пришли. Я пообещал своим людям, что у них будет здесь дом. И я не поднимал меча на тех, кто живет в твоей земле!
Чурила ответил ему так:
— Мыслю, ты говорил прямо, как это и следует мужу. И я так же с тобой поступлю. В моем доме ты гость, и я не прогоню тебя прочь. А в остальном будет так, как Господин Кременец о том порешит!
Ладно — ждать, чтобы гардский вождь тут же кинулся отмерять им землю, мог только глупец…
Халльгриму определенно понравился Торлейв гарда-конунг. И тем не менее вечером он приказал снять драккары с отмели и поставить их на якоря, подальше от берега, там, где глубина превышала человеческий рост. В эту ночь, как всегда, викинги ложились спать на кораблях.
Одна Ас-стейнн-ки осталась со своими — на берегу. Улеб забрал ее котомку с красной лодьи и ушел следом за ней. Скегги Скальд проводил его глазами и сник совсем. Он тоже не был больше нужен своей Ас-стейнн-ки. Навряд ли она теперь еще когда-нибудь зашьет ему рубашку…
А Звениславка сидела со своим князем на речном берегу. И он кутал ее от вечернего холода в свой плащ. И все время чувствовал ее теплое плечо подле своего. И мог взять ее за руку. И знал — покуда он дышит, в его власти оборонить ее от любой беды. И от себя он ее больше никуда не отпустит…
Сидели, и прямо из-под ног — вниз, вниз! — обрывалась песчаная крутизна, стремительно вниз, в омут, в котором не было дна, а вот водяной жил точно, ухал по ночам, тянул из пучины руки-коряги, это они оба помнили с малолетства… А за рекой, за отлогим волгасом, тонуло в надвигающихся сумерках широкое поле и за ним — никем до конца не пройденный лес, и был ли у него конец, у того леса?
Может, так и тянулся до самого края земли, до синей бездны, где живут солнце и ночь!
А позади, обласканные дождями, тихо стояли двойняшки-елочки, тянуло дымком, слышались голоса, фыркали пасшиеся кони…
Сидели, и обо всем было переговорено. И Звениславка уже успела найти рану у него на руке и длинный синяк, оставленный железными звеньями, впечатавшимися в тело, — все это причинил ему Халльгримов меч. И рассказать князю о том, как ее украли и продали заезжие гости, и услышать в ответ, как Чурила отчаялся в поисках, пошел к осени на полдень, встретил там какой-то хазарский отряд и устроил тем хазарам пир бранный — как раз в те дни, когда она гадала в далеком Сэхейме, вместе с зеленоокой Гуннхильд, отдаст или не отдаст бушевавшее море Эрлинга и черный корабль…
- Предыдущая
- 74/154
- Следующая
