ТАСС уполномочен заявить - Семенов Юлиан Семенович - Страница 48

• Предыдущая
• 48/69
• Следующая

— Нервы сдают?

— Три недели, как-никак…

Дронов вдруг сказал:

— Товарищ генерал, а ведь вы правы: у него был один счет, не то «ЖСК», не то «Автолюбитель», но тоже вроде бы «СК».

— Пусть Никодимов завтра же установит адрес. Есть ли у Дубова свой бокс в гараже… Во всяком случае, ни у кого из своих знакомых он ничего своего хранить не станет — гриф, одно слово…

Резко зазвонил телефон.

— Иванов слушает, — ответил Константинов, рывком сняв трубку; он успел еще подумать, что трубку снял плохо, непедагогично, молоденький лейтенант наверняка заметил это; чем сложнее и напряженней ситуация, тем спокойнее должны быть слова, а уж тем более движения руководителя.

— Из дома на Ленинском проспекте выехал Лунс, взял направление к Кутузовскому проспекту, мимо университета, вниз.

— Не отходите от аппарата, — сказал Константинов и, прижав трубку плечом к уху, медленно раскурил потухшую сигару — курить ему, впрочем, не хотелось, во рту пересохло. — Сейчас мы спросим, куда идет «Лесник».

По второму аппарату ответили не сразу:

— Сложно вести, товарищ Иванов. «Лесник» сел на второй троллейбус, проехал пять остановок, около «Панорамы» вылез, прошел двадцать метров и сел на восемьдесят девятый автобус, проверяется постоянно.

— Шнурки не завязывает?

— Нет, работает вполне профессионально.

— Что у него в руках?

— Свернутая газета.

— Пустая?

— Нет, что-то в ней есть. «Лесник» вышел из автобуса, товарищ Иванов, перешел Можайское шоссе, углубляется в Парк Победы. Там пусто. Продолжать наблюдение?

Константинов нажал кнопку второго аппарата — связь с Коноваловым.

— Ну что у вас? Чаще докладывайте.

— Я ждал вашего вызова. Объект на большой скорости уходит от наших машин. Что делать?

— В каком направлении идет?

— К Парку Победы.

Константинов посмотрел на Дронова — тот слышал голоса сотрудников.

— Вот, черт возьми, — прошептал Дронов. — Волк, истинный волк, товарищ генерал…

— Ну что будем делать? — задумчиво спросил Коновалов.

— Как что? Брать, — ответил Дронов сразу же.

— Кого?

— Обоих.

Константинов вздохнул, сказал в трубку — Коновалову:

— Дайте объекту уйти. Блокируйте район, установите место и время выезда.

Нажал кнопку другого аппарата:

— «Лесник» не заметит людей?

— Вообще-то совершенная темень, но ни одного прохожего. А он идет по-волчьи, проверяется, вроде бы изображает, что делает гимнастику, иногда начинает бежать трусцой…

— Блокируйте все выходы из парка, смотрите внимательно — может пройти машина; где притормозит, остановится — фиксируйте…

— Хорошо, постараемся, товарищ Иванов.

Включился Коновалов:

— Объект на огромной скорости резко свернул с шоссе на узкую дорогу, которая ведет от Ближней дачи к Триумфальной арке; притормозил; проверился; мы бросили его на шоссе; кажется, он еще раз повернул и медленно поехал по узкой дороге. Парк блокирован.

— С Можайского шоссе можете вести наблюдение?

— Даю задание. Минуту, мне передают, что из посольства вышла машина Джека Карповича, идет по Кутузовскому проспекту, в направлении Парка Победы.

— Где ваши? Есть на Можайке?

— Да, две машины у выезда из парка, две медленно движутся в направлении к Триумфальной арке, пытаются фиксировать Лунса. Машина Лунса идет очень медленно.

Константинов должен был принять решение — единственное и точное — в течение нескольких секунд. Задержи контрразведчики Лунса или Дубова и не найди они улик — вся операция будет сломана, агент — если Дубов действительно агент, а не человек, попавший в средоточие случайностей, что надлежит доказать, — законсервировал бы свою работу, сотрудник ЦРУ продолжал бы свою деятельность, посольство заявило бы ноту протеста и, между прочим, правильно бы поступило.

Вопрос заключался в том, что сейчас запланировано ЦРУ — если опять-таки был план, а не случайные совпадения.

Кто должен передать информацию?

Дубов?

Или — наоборот — ЦРУ посылало агенту новые инструкции?

Или это контрольный выезд — и агента и людей ЦРУ?

Но почему тогда несется в этом же направлении вторая машина из посольства?

Страховка?

Значит, не контрольный выезд, а операция?

Константинов нажал кнопку телефона, связывавшего его с Коноваловым:

— Вы не можете вспомнить, мимо машины «Лесника», когда он оставлял ее около МГИМО, на Крымской, никто из ваших подопечных не проезжал? Позавчера в пять, понимаете меня?

— Думаете, машина — это некий знак? Пароль? Сигнал, говоря точнее?

— Вы не помните? — медленно повторил Константинов. — Или не фиксировали?

— Такого рода допуск мы не исследовали.

«Значит, если допустить, что свою машину Дубов поставил у МГИМО и пошел на встречу с Ольгой, для того чтобы кто-то из разведчиков прочитал сигнал, проезжая по Крымскому мосту, — обычный ведь маршрут, никаких подозрений, даже тормозить не надо, смотри себе по сторонам, — тогда, значит, обмен информацией происходит часто, раза четыре в месяц. Если я прав. А если нет?»

— Снимайте наблюдение со второй машины, уводите своих с шоссе, чтоб нас не заметили. Все.

Константинов положил обе трубки и почувствовал, как у него вспотел лоб.

Через пятнадцать минут сотрудники снова вышли на связь:

— «Лесник» вернулся к остановке автобуса, в руке у него по-прежнему газета, но свертка в ней, кажется, нет.

— Надо Лунса брать, — простонал Дронов, — у него же все!

— А он сверток выбросит из машины и скажет, что мы нарушаем его иммунитет.

— Да я его маму видал вдвоем с иммунитетом!

— Маму его вы не трогайте…

Лунс выехал из Парка Победы возле Триумфальной арки и на огромной скорости понесся в посольство. Было час тридцать.

Дубов вернулся с последним автобусом, снова долго стоял на пороге комнаты, оглядываясь, потом бросил газету на пол, подошел к столу и, достав из кармана ветку, открыл ее и вынул оттуда батарейку.

— Ну-ка, ну-ка, — сказал Константинов лейтенанту Дронову, — неужели это контейнер?

— Мне кажется, это четыреста тридцать седьмой элемент, товарищ генерал, — таких в магазинах навалом…

…Дубов сидел у стола и отвинчивал дно обыкновенной батарейки для карманного фонаря «элемент 437». Эти действительно можно купить в магазине, единственно эти, остальные только в «Березке» и продают. Ай да молодцы ребята из ЦРУ, ну и предусмотрели всё, ну и залегендировали!

Дубов достал из батарейки пленку, положил ее на стол, тяжело вздохнул, медленно поднялся, шаркающе подошел к книжной полке, достал из нижнего ящика очки, вернулся к столу, привычным жестом расправил пленку и начал читать ее, медленно, чуть шевеля губами.

«На очки никто не обратил внимания, — отметил Константинов, — это не очки — это ему такие лупы сделали».

Дубов долго читал инструкцию, переданную только что Лунсом, потом спрятал ее в батарейку, сунул батарейку в китайский фонарь, стоявший на столе, проверил — горит ли; горел нормально, потом достал из стола бумагу, что-то начертил на ней, сжег; растер пепел в руке; сжег еще один лист; потом третий — рисовал-то шариковой ручкой, боялся, останутся следы; поднялся и медленно пошел к двери; вернулся через минуту, сел к столу, обхватив голову руками.

— Черствый все-таки хлеб у шпиона, — Константинов обернулся к Дронову, — можно скульптуру лепить: «страх и отчаянье».

В 7.30 «Лесник» вышел из дому в спортивном костюме и в течение сорока минут бегал трусцою — до Парка Победы и обратно. В Парке Победы ни с кем в контакт не входил, обежал вокруг обелиска, вернулся домой, в 8.45 спустился к машине и поехал на работу…

В 9.10 была получена санкция прокурора.

В 9.40 группа Никодимова вскрыла тайник, спрятанный в батарейке.

Первая инструкция гласила:

• Предыдущая
• 48/69
• Следующая