Кратер Эршота - Пальман Вячеслав Иванович - Страница 14

• Предыдущая
• 14/63
• Следующая

Все сняли шапки. Любимов приложил ружьё к плечу и поднял стволы вверх. Загремел прощальный залп.

И эхо его прокатилось среди диких гор.

Постояли немного, бросили последний взгляд и пошли. Шли молча, каждый со своими мыслями.

Молчал лес, облитый неярким северным солнцем. Рядом с лагерем дышала и струилась сильная своей затаённой мощью река. Вокруг стояли, не шелохнувшись, высокие травы. Курились на горизонте и таяли в голубой дымке снежные, таинственно притихшие горные хребты. Торжественная, задумчивая природа окружала людей, палатку, костёр.

Усков сидел глубоко задумавшись и глядел куда-то вдаль — на дымчатые горы, на облака, медленно плывущие в голубой вышине.

Начальник партии ничего не говорил о своих планах. Он долго не спал, ворочался на своей постели, вставал и ходил взад-вперёд за палаткой, что-то обдумывая. Не спал и Любимов. Он ещё раз, уже сам, перечитал дневник Иванова, сопоставляя отдельные факты, и тоже задумался, взвешивая каждое прочитанное слово.

Вот геолог и проводник уселись перед палаткой на траве и посмотрели друг на друга.

— Ну? — спросил Усков.

— Не меньше ста — ста двадцати километров отсюда, — ответил Любимов, без слов понимавший начальника экспедиции.

— Ты думаешь?..

— Он шёл от пещеры на юг четыре или пять дней. Как бы ни был физически надорван человек, а в зимнюю стужу, только чтобы не замёрзнуть, он на лыжах пройдёт за день не меньше двадцати — двадцати пяти кило-метров. В горах снег мельче. Значит, Иванов шёл быстрее. А вот в долине снегу стало больше, идти труднее Да он и был уже без сил. Вероятно, от гор до реки расстояние в пятнадцать — двадцать километров он прошёл в два, а может быть, и в три дня и где-то тут упал…

— Значит, твой совет — искать?

— Конечно, искать.

— И я так думаю. В низовьях Бешеной реки мы нашли металлы, и притом в значительном количестве. По-видимому, где-то выше по течению есть места, откуда водяные потоки брали в своё время эти тяжёлые металлы и тащили их сюда, вниз. Обрати внимание… Вот… — Усков вытащил из кармана и положил на ладонь три кусочка тускло желтеющего золота. — Небольшие самородки. Они уже достаточно обкатаны водой, песком, камнями. Но из глубины земли они вышли не здесь. Коренная жила находится где-то поблизости.

— То-то и оно. Надо менять маршрут и податься дальше на север.

— Так и сделаем. Но мне хочется уточнить ещё одно обстоятельство. Река течёт с северо-запада на юго-во-сток. Иванов же прямо говорит: «Ищите каменный столб на север отсюда». Означает ли это, что нам надо уходить из долины по какому-нибудь притоку, который впадает с севера, или идти до верховьев самой реки, отклоняясь на северо-запад? Сто километров — это огромное расстояние Нам и года не хватит, чтобы исследовать такую площадь.

— Слушай… Иванов нигде не пишет, что его перевозили через реку. Он оказался на этом берегу и сам реки не переходил. Видно, он провалился в наледь, переходя через какой-нибудь приток. Мне думается, надо идти вверх по реке, пересечь один — два притока и затем поворачивать прямо на север, в горы.

— Важно не ошибиться. Стоит нам сделать лишних десять — двадцать километров или столько же не дойти, и мы будем блуждать по горам вслепую. Тогда цели нам не видать всё-таки, как своих ушей.

— А мы попробуем определить приток. Не все речки и ручьи дают наледь…

Чуть загорелся алым пламенем восток, когда геолог и проводник забылись в коротком сне. Солнце, ещё скрытое горами, позолотило сперва снежные шпили, потом свет спустился ниже, поиграл на гранях гор и вот уже залил красноватыми лучами всю темно-зеленую чащу долины.

Хмурый лиственничный лес встречает солнце молчаливо и сдержанно. Утреннюю тишину нарушит разве только сойка, считающая себя северным соловьём. Ей все надо, до всего есть дело. Она сидит где-нибудь на вершине сухого дерева и пристально наблюдает. Непоседливая птица не любит тишины. Ни с того ни с сего она встрепенётся и вдруг неожиданно резко вскрикнет, словно испугавшись чего-то, истерически проскрипит и снова насторожённо затихнет, чтобы перелететь в другое место и опять вспугнуть на минуту своими выкриками мёртвую лесную тишину… А там, глядишь, забормочет на глухой полянке глухарь, пробурчит что-то своё, угрюмое, недовольное, и тут же юркнет в кусты, чтобы там, укрыв голову под чёрное крыло, доспать эти беспокойные светлые часы… Осторожно треснет под тяжёлой лапой медведя сухая веточка, бурый медведь высунется из валежника, поведёт носом по сторонам и пойдёт вразвалку гулять по полянам, выискивать сладкие ягоды прошлогоднего шиповника и брусники.

Лагерь проснулся, как всегда, вместе с солнцем. Хватай-Муха загремел ведром и, протирая глаза, пошёл к речке. Вскоре поднялся лёгкий дымок от костра, запахло жареной рыбой, голоса стали веселей и громче, залаяли собаки, и вот уже все ожило. Разведчики пошутили над невыспавшимся завхозом и сели за стол.

После завтрака Усков попросил внимания.

— Мы меняем курс, — объявил он. — За сорок — пятьдесят дней, какие остаются в нашем распоряжении до холодов, мы должны разыскать ущелье, открытое Сперанским и Ивановым. Берём курс на север, по пути Никиты Петровича Иванова. Выступаем завтра. Сегодня мы с Александром Алексеевичем завершим свои работы здесь; Петя и Борис займутся охотой и рыбной ловлей: провиант нужно готовить в запас; Лука Лукич и Николай Никанорович подготовят лошадей и имущество. Нам предстоит долгий — возможно, трудный путь по горам. Лошади должны быть в хорошем состоянии. Как только затих в отдалении лай Туя и Кавы, побежавших за своими друзьями на охоту, в траве около палатки что-то зашелестело и у костра высунулась насторожённая мордочка зверька. Он быстро-быстро огляделся по сторонам своими большими круглыми глазами, пошевелил смешными усиками, моргнул раз, другой и ловко вспрыгнул на мешок с овсом. Помогая себе лапками полосатый бурундук поспешно набил защёчные мешки зерном. С заметно пополневшей, раздувшейся мордочкой он спрыгнул вниз и исчез в траве. Воришку видела сойка, и он пришёлся ей, должно быть, не по душе. Сойка присмотрелась к бурундуку и камнем свалилась вниз, спланировала над травой и громко вскрикнула над самой головой зверька. Бурундук растерялся, встал на задние лапки, в одно мгновение выплюнул весь запас овса и, обидчиво пискнув, скрылся в густой траве.

Хитрой птице только этого и хотелось. Важно усевшись с видом победителя возле кучки брошенного овса, она долго что-то трещала, видно порицая вора на своём птичьем языке, а потом клюнула одно зёрнышко, другое и опасливо отскочила. Через минуту, осме-лев, она бочком опять подвинулась к овсу и, уже не отрываясь, съела все до зёрнышка.

…Мелкий осенний дождик сыплется так густо, словно его просеивают сквозь сито. Тёмные рваные облака несутся низко, обгоняют друг друга и, пролетев над лесом, клубятся тучами на гребнях гор, обильно орошая водой чёрные камни круч. Кажется, нет конца и края этому злому ненастью. С зелёных лиственниц нет-нет да и сорвутся уже пожелтевшие иголочки хвои. Их ещё мало, первых предвестников осени, но для всех ясно, что это начало… Скоро тронется желтизной тайга, на землю полетят стайки иголочек и оголятся деревья, поредеет и почернеет лес. Ляжет на землю стелющийся кедр, который с первыми холодами становится очень гибким и податливым, а там, глядишь, и нагрянет нежданная, скорая на расправу зима.

По густым лесам бродит под дождём мокрый медведь. Скучно ему в такие дни. Ленивой походкой неслышно проходит он по своим тропам, обнюхивает траву, кусты, редко срывает переспелые, пахнущие вином ягоды и тогда останавливается и лениво чавкает, склонив голову набок. Медведь сыт и потому нерасторопен. Под бурой, свалявшейся шерстью он накопил за лето добрый слой сала, и ему теперь не до охоты. Осенний дождь и холодный ветер загоняют зверя в укромные места, торопят с зимним логовом Около выворота — огромной поваленной лиственницы с поднятыми вверх разлапыми корнями, на которых повисла земля и дёрн, медведь останавливается и внимательно обнюхивает ещё сухую землю, от неё исходят запахи лета Это именно то, что ему надо. Приловчившись, медведь разгребает под корнями песчаную глину, выворачивает камни и, кряхтя, начинает отбрасывать их в сторону. Передними лапами он проворно разгребает землю, углубляясь под выворот. Здесь сухо и тепло…

• Предыдущая
• 14/63
• Следующая