Я призываю к ненависти - Толстой Алексей Николаевич - Страница 2

Я помню, в избе с теплой печью, где у ткацкого станка сидит молодая, в углу на соломе спит теленок, отгороженный доской, мы, дети, собравшись за столом на лавках, слушаем высокого, похожего на коня, старика с вытекшим глазом, — он рассказывает нам волшебные сказки. Он побирается, ходит по деревням и ночует, где пустят. Молодая за станком говорит ему тихо: «Что ты все страшное да страшное, расскажи веселую…» — «Не знаю веселую, дорогая моя, не слухал, не видал, — и одним страшным глазомон глядит на нас, — вот они разве увидят, услышат веселое-то…»

Я помню четырнадцатый год, когда миллионы людей получили оружие в свои руки. Умный народ понимал, что первое и святое дело — изгнать врага со своей земли. Сибирские корпуса прямо из вагонов кидались в штыковой бой, и не было в ту войну ничего страшнее русских штыковых атак. Только из-за невежества, глупости, полнейшей бездарности царского высшего командования, из-за всеобщего хищения и воровства, спекуляции и предательства не была выиграна русским народом та война.

Прошло двадцать пять лет. От океана до океана зашумели золотом колхозные нивы, зацвели сады и запушился хлопок там, где еще недавно лишь веял мертвый песок. Задымили десятки тысяч фабрик и заводов. Тот же, быть может, внук Александра Сизова, такой же богатырь, пошел под землей ворочать, как Титан, один сотни, тонн угля за смену. Тысячетонные молоты, сотрясая землю, начали ковать оружие Красной Армии — армии освобожденного народа, армии свободы, армии — защитнице на земле мира, высшей культуры, расцвета и счастья.

Это — моя родина, моя родная земля, мое отечество, в жизни нет горячее, глубже и священнее чувства, чем любовь к тебе…

«Правда» от 27 июня 1941 г.

Дорогие и любимые товарищи, воины Красной Армии, вы встали навстречу врагу стальной грудью танков, жерлами метких и сокрушительных орудий, свинцовым ураганом огня, тысячами боевых самолетов, зорких и смелых, как соколы, быстрых и смертельных, как молнии.

Грозные машины и орудия одушевлены вашей волей к победе, вашей храбростью, которой изумляется весь мир, находчивостью, русской сметкой, стальной стойкостью.

Немцы завоевали всю Европу без большого труда: там в каждой стране, задолго до войны были ими организованы «пятые колонны» из разнообразной человеческой сволочи — бандитов всех оттенков, от работающих пером до работающих ножом, из авантюристов, продавших свою честь и совесть и — в первую голову — свою родину. Они разрушали военную мощь европейских стран всеми способами — подкупом министров и депутатов, диверсиями ишпионажем, шумными газетными кампаниями, провокационными погромами демократии, рабочих и интеллигенции.

Они вели широкую пропаганду по успокоению Европы. Гитлер, как волк из народной русской сказки, пел тонким голосом: «Козлятушки-ребятушки, отворитеся, отомкнитеся, ваша мать пришла, молочка принесла…»

Европа мирно дремала, не думая о войне. А когда проснулась от рева германских бомбардировщиков, было уже поздно. Фашисты приставили ей штык к груди и до нитки, вернее, до дверной ручки, до последнего куска хлеба, обобрали ее. Всех недовольных такими порядками фашисты посадили в концлагери, чтобы там умертвить голодной смертью и физическими мучениями.

Гитлеру сгоряча показалось, что с Европой таким образом покончено, и он, рассчитывая, что мы тоже спим и ему верим, предательски бросил в наступление на СССР сто семьдесят своих дивизий. Но тут мировой бандит со своей шайкой дипломатов, проповедников и погромщиков, вышедших из грязи и за один год европейской войны ставших сверхмиллиардерами, ошибся по двум направлениям: с тыла и с фронта.

Ограбленная и униженная Европа оказалась незамиренной. Еще год тому назад гордые и независимые, а сейчас лежащие со связанными руками и кляпом во рту европейские народы нашли в своем сердце лютую ненависть к поработителям, почувствовали, что лучше смерть, чем рабство.

И вот, как только хлынула широкой рекой фашистская кровь под ударами Красной Армии, начались в Европе странные происшествия: стали гореть подземные хранилища с бензином, взрываться склады боеприпасов, воинские поезда пошли под откос, полетели на воздух военные заводы вместе с фашистами, поползла по предприятиям — где только возможно — итальянская забастовка, и на стенах домов в городах невидимая рука чертила надпись: «Да здравствует Красная Армия! Да здравствует Сталин!»

Англия вместо того, чтобы капитулировать на море и на суше, как об этом уже давно завопили фашисты на весь мир, стала мощнее в военном и организационном отношении. Бомбежка Лондона и других ее прекрасных городов заставила англичан лишь крепче стиснуть зубы и поставить перед собой во всей непреклонности одну цель: уничтожение Гитлера и фашизма.

Еще этой зимой англичане пустили крылатую фразу: «Положение Гитлера блестящее, но безнадежное…» За последнее время они заявили, что уже владеют воздухом в Западной Европе и не успокоятся до тех пор, покуда в любой комбинации, в любом месте фронта не будут господствовать в воздухе. Мощные эскадрильи английских бомбардировщиков страшными налетами громят германские военные заводы, склады горючего, доки, гавани, вокзалы, корабли.

Тыл у фашистов оказался таким, что Гитлеру приходится, как филину, только поспевать вертеть головой.

Вторая ошибка Гитлера заключалась в том, что он не понял и недооценил мощи и духа Красной Армии, мощи и духа нашей родной многонациональной страны.

Нашла коса на камень.

На что рассчитывал Гитлер вместе со своей угрюмой шайкой погромщиков, проповедников и дипломатов? Рассчитывал он, что ли, на то, будто советский человек испугается: «Батюшки светы, сильнее кошки зверя нет, всю Европу победил, куда мне с ним тягаться!» Да шапку с головы — прочь, да — бух в ноги… Плохо нас знают фашисты!

Надо знать, что русский народ, даже в самые трудные и тяжелые времена своей истории, никогда перед врагом-захватчиком шапки не ломал, но уж на крайний случай брал навозные вилы и порол ему брюхо. За святыню — русскую землю — наш народ не щадил жизни своей. Жизнь нам дорога, мы — народ веселый, но дороже нам жизни родина, склад наш и обычай, язык наш, стать наша, твердая уверенность, что сил у нас хватит и оборонить СССР и устроить у себя свою особенную, изобильную, богатую всеми дарами земли и ума человеческого свободную жизнь, такую, чтобы каждый новый человек, появляясь из материнской утробы на свет, получал путевку на счастье…

Фашистам на нашей земле делать нечего. Убьем.

В одной русской сказке мужик Капитон говорит царю: «Погоди, навернесся ты на меня, тода увидим, который которого наиграт…»

Игра сейчас идет серьезная. Враг сильный и опасный. Для разгрома его нужно организованное, согласное, уверенное, умноженное во много раз напряжение всех сил в тылу, — весь труд, все мысли, всю жизнь для Красной Армии и победы! Об этом сказал товарищ Сталин. Единодушие охватило всю страну. Красная Армия может быть покойна за свой тыл. Плечи у русского народа крепкие, руки золотые. Ума нам не занимать. Обороняем мы свое — наше кровное отечество, доставшееся в вечное владение народу после мучительной многосотлетней борьбы.

Красная Армия — цвет нашей страны — в этой войне с убийцей и грабителем народов выполняет высокую национальную задачу, значение которой для нас неизмеримо.

Взоры всего человечества с надеждой, а у иных народов — с мольбой обращены к Красной Армии. Нас, советских людей, плохо знали, о нас судили вкривь и вкось, — насчет этого фашисты постарались, сея через свою желтую пропаганду ложь и клевету о русских и всех братских народах СССР. Достаточно сказать, что еще в 1937 году за границей дружественно настроенные к нам люди спрашивали меня с опаской: правда ли, что женщины в Советской России национализированы, и правда ли, что дети у нас не имеют права воспитываться у родителей, и прочие глупости…

Красная Армия своей стальной мощью, своей храбростью, высоким духом патриотизма, благородства и бескорыстия высоко перед всем миром подняла на своих знаменах имя русского…