Инквизитор - Семенов Сергей "Ssereys" - Страница 67

• Предыдущая
• 67/153
• Следующая

Словно в противовес святым местам, способным благословить и очистить не хуже Убежища, были на планете и места, буквально сочащиеся Тьмой. Конечно, не той первородной Тьмой, что обитала за гранью реальности Творения, постоянно стремящейся проникнуть в мир, наполненный сладостной плотью чистых человеческих душ. Другой. Но не менее черной и омерзительной, зарожденной в боли и ненависти людских сердец и стекшейся сюда, как в отстойную яму, за долгие-долгие годы. Такие места обходили стороной способные смотреть сквозь Тесил животные, там никогда не вили своих гнезд птицы, а случалось и такое, что в одночасье гибла вся растительность и вода становилась ядом. Иногда эти проклятые места привлекали разного рода любопытствующих, от безумных ученых до обычных туристов, бесконечно ищущих новых приключений на свою пятую точку. И если первыми двигал научный интерес, к сожалению, граничащий подчас со слепым фанатизмом, то, что подталкивало на подвиги остальных, оставалось только гадать. Естественно, без особого труда любознательные охотники за неведомым находили там для себя достаточно много интересного, в основном в виде смертельных болезней, убивающих либо мучительно медленно, либо невероятно быстро. И врачам, обалдевшим от поставленных ими самими диагнозов, оставалось лишь беспомощно разводить руками и вздыхать, сообщая родственникам неутешительные результаты. Но так было не часто.

Гораздо чаще эти проклятые места, называемые Провалами, привлекали к себе внимание отступников – дархов Тьмы, использующих не выжигаемую даже дневным светом черноту Провалов для своих целей. Чаще для сотворения мощных рун и заклинаний, реже – для создания чего-то совершенно чудовищного, чему вообще не было места в Творении, ибо оно попросту отвергло бы его. Отторгло, как тело отторгает чужеродный орган.

Темные теурги обожали работать в Провалах. Только вот. храмы строить в них было чрезвычайно сложно. Не держался принесенный сюда камень, превращаясь в песок, как и дерево, становившееся всего за пару лет трухой. И лишь воздвигнутые силой заклинаний, храмы Тьмы стояли веками. Стояли, все глубже и глубже врастая в беззащитную, плоть Творения, распространяя вокруг себя омерзительное зловоние смерти и тлена.

Возле одного из таких храмов, выросшего всего пару десятилетий назад в белорусской глубинке, и остановилась сейчас процессия из трех ослепительно белых джипов и неброского трейлера.

Храм был полностью погружен в Тесил, таким и строился, с расчетом на то, чтобы ни один смертный не обратил на него своего любопытного взгляда. Дархи потратили на строительство колоссальное количество энергии, но даже этого им показалось мало, и они запечатали в массивные каменные стены могучие руны, накрывающие строение и всю прилегающую местность «Вуалью Гадеса»; не пропускающей даже взоры современных цифровых видеокамер спутникового наблюдения. Никто, кроме узкого круга посвященных, не должен был знать об этом месте. До сегодняшнего дня.

Храм, массивное трехэтажное здание, исполненное в изящном готическом стиле и укутанное в плотное покрывало ночи, встретил гостей мрачным взором узких мозаичных окон, сквозь которые едва пробивалось слабенькое пламя факелов, и тишиной, вполне, впрочем, привычной. В таких местах, как Провал, не селилось даже эхо.

Первым из автомобиля вышел сам Антуан, который с удовлетворением оглядел содеянное его собратьями. Колдун всегда знал о существовании этого Провала, но никогда раньше не приходил сюда. Теперь, наконец, он самолично мог созерцать легендарную лабораторию Клавдия. За Антуаном последовали другие – Тихие Воины. В руках тяжелые арбалеты с серебряными болтами, за спинами длинные мечи. Но и то и другое – лишь дань традициям. На поясе каждого телохранителя крепилась кобура с пистолетом. Прогресс в войне между Светом и Тьмой был налицо. Люди, придумавшие огнестрельное оружие, пытались быть быстрее магии дархов, так чем же хуже сами дархи? Хотя даже пули – ничто, по сравнению с искусством плетения заклинаний. Тихие Воины были способны с максимальной отдачей использовать весь свой арсенал. От мечей до боевых заклинаний. И ни один человек не был способен противостоять им.

Самому Антуану оружие было ни к чему. Его слишком хорошо оберегали. Впрочем, он взял с собой столько дархов не для собственной безопасности. Прожив сотни и сотни лет, колдун перестал опасаться за свою жизнь. Слишком велика и могущественна была его магия. А вот жизни четырех существ, размещенных сейчас на задних сиденьях двух его джипов, были крайне дороги. И именно ради их безопасности Антуан лично сопровождал кортеж.

Высыпав из автомобилей, воинство без лишней суеты рассредоточилось по территории и замерло в ожидании дальнейших распоряжений Древнего. Обычно дархи были более самостоятельны и не признавали чью-либо власть, кроме разве что власти своего наставника. Да и то лишь в первые пять-шесть лет после Обращения. Однако ради общей цели они могли объединиться, присягая на верность единому лидеру.

Высокие створки храма медленно и бесшумно распахнулись, открывая взору гостей непроглядную темноту, царившую внутри. Затем из темноты проступили две мрачные фигуры волхвов, сопровождающих третьего – сгорбленного старика, едва держащегося на ногах. Древнего ведьмака, гораздо более древнего, чем Антуан.

– Итак? – требовательно спросил ведьмак, останавливаясь на пороге храма.

Несмотря на дряхлую внешность, голос его был чист и довольно приятен слуху. Впрочем, Антуану голос собеседника был совершенно безразличен.

– И я рад тебя снова видеть, Клавдий, – неприветливо, в тон ведьмаку, отозвался колдун.

Клавдий был неимоверно стар. Внешне он выглядел как девяностолетний старик, с уродливыми проплешинами в седых волосах, потускневшими подслеповатыми глазами и трясущимися руками. Ко всему прочему картину дополняла зажатая в руках дарха деревянная клюка, поддерживающая в вертикальном положении его немощное тело. Старик стариком. И неудивительно. Он звался Древним уже тогда, когда мать Антуана еще не родилась на свет. За это время Клавдий накопил поистине колоссальный опыт и столь же неимоверную силу, практически став хранителем всех темных знаний этого мира. Много столетий он не принимал активного участия в войне, наблюдая со стороны и ожидая особого момента. И когда чуть больше года назад к нему обратился его бывший ученик Этаксис с просьбой изготовить для Антуана легендарную «Чашу Воплощения», он понял, что момент, наконец, настал. Его время уходило, старость брала свое, но теперь у Клавдия вновь появилась возможность стать асуром. Как и Сатико Акутагава, он максимально приблизился к барьеру, отделяющему дарха от высшего творения Тьмы. И упустить этот шанс просто не мог.

• Предыдущая
• 67/153
• Следующая