Тихие конфликты на Северном Кавказе. Адыгея, Кабардино-Балкария, Карачаево-Черкесия - Казенин Константин - Страница 14

В ущельях Балкарии после возвращения из депортации в большинстве сел были воссозданы колхозы. В 1960–1970-е гг. там постепенно стал развиваться туризм. Существенным источником дохода для горного населения с этого момента становится вязание традиционной шерстяной одежды и продажа ее приезжим. На этом фоне в горных районах населением особенно болезненно воспринимались советские кампании по борьбе с «нетрудовыми доходами».

До перестройки тема сталинской депортации балкарцев входила в число запретных. Поэтому в конце 1980-х гг., с наступлением гласности, пробуждение балкарского самосознания выразилось в первую очередь в публичном поминовении трагедии 1944 г. Первые стихийные траурные мероприятия в годовщину депортации — 8 марта — прошли в центре Нальчика, а также в Тырныаузе в 1988 г. Как вспоминают участники тех событий, к собравшимся на улице выходили партийные чиновники балкарской национальности с единственной целью — заставить их перейти с улицы в помещение.

Довольно сильный импульс балкарское национальное движение получило с принятием 14 ноября 1989 г. Декларации Верховного Совета РСФСР «О признании незаконными и преступными всех репрессивных актов против народов, подвергшихся насильственному переселению, и обеспечении их прав». Уже через год — осенью 1990-го — балкарское движение заявило о себе как достаточно организованная сила. В сентябре 1990 г. балкарские депутаты Верховного Совета Кабардино-Балкарии провели конференцию, на которой приняли решение о создании балкарского национального движения и о созыве съезда балкарского народа. Оргкомитет по подготовке съезда начал постоянную работу. В это же время публичную активность начала проявлять общественная организация «Тёре»[16] (Балкарский форум). «Тёре» подготовила свой вариант Декларации о суверенитете Кабардино-Балкарии, в котором предлагалось создать «Федеративную республику Кабарды и Балкарии». Это означало бы восстановление балкарской государственности — хотя и в составе РФ и в составе Кабардино-Балкарии. Такой вариант отличался и от «официального» проекта Декларации о суверенитете, предложенного депутатами Верховного Совета Кабардино-Балкарской АССР, и от того, что был предложен кабардинскими национальными организациями — в этих двух проектах предлагалось сохранить Кабардино-Балкарию как унитарное государственное образование, без внутреннего федерализма. При этом представители «Тёре» в открытую заявляли, что восстановление Балкарии они рассматривают как ликвидацию последствий сталинской депортации. Так, председатель «Тёре» Зейтун Зукаев в интервью газете «Тёре» (№ 2, декабрь 1990 г.) сказал: «Я знаю одно: до нашего трагического выселения Балкария имела свою территорию… Ни к чему доказывать, что Балкария лишилась своей территории согласно незаконным указам и подзаконным актам, ибо это уже признано Верховным Советом СССР».

Костяк «Тёре» составляла балкарская интеллигенция, живущая в Нальчике, однако создавалась и определенная «сетевая структура» на местах, наиболее активно — в Эльбрусском районе. «Тёре» организовала общественные дискуссии о проектах Декларации о суверенитете в большинстве населенных пунктов Балкарии и сообщило о массовой поддержке своего проекта. Реакция властей республики на этот проект была крайне негативной. В частности, в официальной «Кабардино-Балкарской правде» от 23 октября 1990 г. было опубликовано обращение «инициативной группы» против федерализации республики. При этом сам проект декларации, подготовленный «Тёре», данная газета не опубликовала. В итоге был принят проект, не предполагавший федерализации.

8 марта 1991 г. День памяти жертв депортации впервые отмечался в Кабардино-Балкарии официально. На траурном митинге, в котором участвовало несколько тысяч человек, была принята декларация, требовавшая «территориальной реабилитации» балкарцев: «Восстановить административно-территориальные районы Балкарии в пределах землепользования на момент насильственного выселения». Таким образом две темы — улучшение текущего положения балкарского народа и увековечение памяти жертв депортации — тесно переплетались. Те проблемы, с которыми, по мнению национальных активистов, продолжали сталкиваться в республике балкарцы, рассматривались как последствия балкарской трагедии 1944–1956 гг. Вскоре после юбилея, 30 марта 1991 г., в Нальчике начал работать Первый съезд балкарского народа, который продлился затем несколько лет, с перерывами собираясь на очередные свои «этапы». Первый этап выдвинул, как потом считали идеологи балкарского движения, довольно умеренные требования. Не было речи о выходе Балкарии из Кабардино-Балкарской АССР — выдвигались в основном требования, связанные с землепользованием и структурой административно-территориальных единиц, созданием в республике двухпалатного парламента «с паритетным представительством в одной из палат балкарского народа», а также требование национальной ротации для должности президента республики. Кроме того, съезд потребовал восстановить Хуламо-Безенгиевский район и вернуть трем другим «балкарским» районам границы, которые они имели до депортации.

Реакции властей республики на эти требования не последовало. Через полгода, 17 ноября, собравшийся в Нальчике второй этап съезда принял Декларацию о провозглашении Республики Балкария и национального суверенитета балкарского народа. Съезд также принял постановление, предписывавшее не проводить выборы президента Кабардино-Балкарии в балкарских населенных пунктах.

Такое ужесточение позиции могло быть связано как с нежеланием республиканских властей реагировать на звучавшие ранее требования съезда, так и со вступавшим осенью 1991-го в решающую фазу распадом СССР: слабость центральной власти открывала простор все более радикальным национальным программам. Важно, что и на этом этапе балкарское движение объясняло свои действия не противостоянием с какой-либо другой национальностью, а общей необходимостью улучшить положение балкарцев. В балкарской газете «Тёре» (№ 10, декабрь 1991 г.) решения съезда мотивировались плачевным положением в горных районах: «В большинстве из них нет больниц, нет даже нормальных школ, нет домов культуры, молодежь, не находя работы у себя в селе, уезжает в город и бедствует в общежитиях, а оставшиеся зачастую спиваются… Зато рядом с лачугами местных жителей без всякого спроса лепили турбазы, кемпинги, дома отдыха… Попробуйте нормально построить свою жизнь, если через твой небольшой дом непрерывно движется поток людей!»

Каким образом провозглашение Балкарии могло решить декларированные проблемы, в документах съезда подробно не разъяснялось. Однако курс на раздел Кабардино-Балкарии в тот момент был поддержан большинством балкарского населения. Это подтвердил референдум, прошедший среди балкарцев 29 декабря 1991 г. Референдум был проведен Национальным советом балкарского народа (НСБН), состав которого был избран на втором этапе съезда. Вопрос референдума формулировался так: «Поддерживаете ли Вы провозглашение национального суверенитета балкарского народа и Республики Балкария как субъекта, образующего РСФСР?». «За» проголосовало около 95 % от участвовавших, или 80,5 % от списочного состава. Отметим, что референдум проводился как в населенных пунктах Балкарии, так и в Нальчике и в других частях республики, где проживали балкарцы. При этом балкарцы, находящиеся «в рассеянии», проголосовали практически так же, как и проживавшие на исторической родине: в селах Балкарии за провозглашение республики высказалось 96,3 %<, за их пределами — 94,8 %. За неделю до референдума балкарцы, во исполнение решения второго этапа Первого съезда балкарского народа, бойкотировали выборы президента Кабардино-Балкарии (первый тур — 22 декабря 1991 г., второй тур — 5 января 1992 г.): избирательные участки не открылись в большинстве балкарских населенных пунктов (всего не открылось 28 участков, что признал и республиканский избирком). Впоследствии на этом основании некоторые балкарские активисты отказывали Валерию Кокову, победившему на тех выборах и правившему потом республикой до 2005 г., в праве называться главой Кабардино-Балкарии — как было сказано в заявлении Национального совета балкарского народа от 22 января 1992 г., Коков был избран «одним из двух субъектов, образующих республику».