Путь Князя (авторский сборник) - Злотников Роман Валерьевич - Страница 36
- Предыдущая
- 36/132
- Следующая
И все принялись бурно утешать Даньку и говорить, что все нормально, мол, это ж такое приключение. Будет что рассказать, когда все закончится…
Минут через пять, когда все как-то успокоились, Катя задумчиво покосилась в сторону Рата и тихо произнесла:
– А все равно странный он какой-то. Я в первый вечер, ну когда мы на кухне пельмени варили и бутерброды резали, включила «Дом-2». Так он бросил взгляд на экран и отвернулся равнодушно. А я спрашиваю: «Рат, а кто вам больше нравится – Солнце с Маем или Роман с Бузовой?» А он так, ну, по-своему, улыбнулся и говорит: «Извините, Катя, но никто из них мне неинтересен». Я так удивилась. Спрашиваю: «Почему?» А он усмехнулся и говорит: «Быт и дрязги крестьян могут быть интересны либо таким же крестьянам, либо этнографам. Я не являюсь ни тем, ни другим». – Она покачала головой. – К чему это он так сказал, до сих пор понять не могу…
– Не странный. Просто… другой, – решительно ответил Гаджет.
– Какой? – не поняла Немоляева.
– Ну, другой, понимаешь… – Гаджет задумался (что случалось с ним крайне редко). – Просто мы смотрим на него и видим, что у него, как у нас, две руки, две ноги, одна голова. Одет тоже вроде обычно. По-русски говорит. Котлеты жарит. И мы думаем, что он такой же, как и мы. Ну, чуть больше знает, немного больше умеет, но в целом… а он другой, совсем другой. – Гаджет замолчал.
Некоторое время все сидели так же молча, размышляя над его словами.
– Да. Ты прав, – согласился Данька. – А мы идиоты.
– Почему? – удивился Гаджет.
– Потому что откуда бы он ни пришел к нам – с другой планеты, из параллельной вселенной или из другого времени, но сейчас он здесь, с нами. А мы бездарно теряем это драгоценное время.
И все повернулись и посмотрели в сторону Рата. А тот, как будто почувствовав их взгляд, открыл глаза и мягко улыбнулся. И все глупо заулыбались в ответ. А до Даньки внезапно дошло, что имел в виду Рат, когда в ответ на Машино: «А помочь?», ответил: «Пока рано…»
Дело было не в том, что он не хотел, а в том, что они еще не были готовы учиться у него по-настоящему.
Кот покачал головой и задумчиво произнес:
– И чем это таким вас там стукнуло…
– Где? – не поняла Немоляева.
– Ну, в офисе у Потресова, – пояснил Кот, – Бара… кхм, извини, Маш, но ты за последние десять часов наехала на Джавецкого только один раз. Да и то скорее по привычке. А Гаджет и Джавецкий вдруг стали говорить какие-то нереально умные вещи… что же там произошло? – Он испытующе уставился на Даньку.
Данька открыл было рот, но не нашел нужных слов, чтобы выразить свои ощущения…
Из кабины пилотов высунулась голова летчика:
– Приготовьтесь, сейчас начинаем снижаться…
Аэродром оказался довольно небольшим. И не слишком обустроенным. Они вылезли из брюха самолета и встали кучкой шагах в двадцати от спецназовцев.
– Да уж, ну и дыра… – покачала головой Катя, зябко кутаясь в шаль. В Москве уже наступила весна и на деревьях появилась первая зелень, а здесь между покосившимися ангарами и пирамидами бочек с горючим еще лежал снег. А чуть вдалеке, там, где начиналась стена тайги, под деревьями виднелись не тронутые весной сугробы.
– Эй, зёма…
Данька обернулся. Из кабины бензозаправщика на него смотрел парень в бушлате и шапке-ушанке с кокардой.
Данька подошел поближе к кабине.
– Привет. – Парень выпрыгнул наружу и протянул ему руку. – Закурить не найдется?
– Не курю. – Данька покачал головой.
– А-а… – Парень разочарованно кивнул. – Откуда будете?
– Из Москвы.
– Понятно… Экстремалы, значит?
– Чего?
– Ну, на Двугорбую сопку кататься поедете, да?
– Да я не знаю… – Данька замялся, не представляя, как объяснить, кто они и откуда. Да и нужно ли это делать?
Но парень уже потерял к нему интерес. Вернее, переключил его на другой объект. Объект приближался к ним на высокой скорости, стоял на подножке тентованного «ГАЗ-53», который оглашал окрестности отчаянно визжащим двигателем и вторящим ему редуктором заднего моста.
– Коновалов, ты почему еще здесь? У ноль полсотни первого вылет через час, а ты в ус не дуешь.
– Я счас, товарищ прапорщик, уже еду, – заторопился парень, запрыгивая в кабину.
– Ох, дембельнешься ты у меня в последней партии, – грозно пообещал прапорщик и, хлопнув ладонью по крыше кабины своего «дромадера», проследовал дальше куда-то по своим делам.
– Почему в последней-то… – обиженно заворчал парень, заводя мотор, и, с жутким скрежетом включив скорость, двинулся в путь к таинственному «ноль полсотни первому», так и не попрощавшись с Данькой.
А того внезапно охватило удивительное чувство, что он находится как раз в какой-то параллельной реальности, где-то в совершенно другом мире. Где властвуют иные ценности и законы, и то, что в их суматошной Москве считается мелочью, здесь – драгоценность, а то, гоняясь за чем они там были готовы гоняться сутки напролет, здесь будет валяться на земле и никто даже не нагнется, чтобы это поднять.
Он посмотрел на Рата и мысленно спросил его: «Рат, а есть что-то, что ценно везде, во всей Вселенной?» И Рат, который в этот момент стоял и смотрел на дальние сопки, внезапно повернулся в его сторону, улыбнулся и медленно кивнул…
До нужного места они добирались еще несколько часов. У Машкиного отца что-то там не срослось, поэтому на аэродроме не оказалось ни одного готового к вылету вертолета. Так что сначала всех отвели в аэродромную столовую, где накормили до отвала наваристым борщом и гуляшом. А затем им выделили трехосный «Урал» с домиком вместо кузова под смешным названием «кунг», в который они набились, как сельди в бочку, и машина тронулась в путь.
Дорога, по мнению водителя, оказалась не шибко тяжелой. Спецназовцы только три раза выбирались из кузова толкать машину. Так что водитель был доволен, приговаривая:
– Счас еще ничего, а вот через неделю, как все таять начнет, вот тогда держись. Полный финиш!
Наконец «Урал», рыча мотором, въехал в распахнутые ворота какого-то военного городка. Все приникли к маленьким окошкам кунга. Некоторое время они в молчании смотрели на проплывающую мимо картину, потом Катя изумленно прошептала:
– Ну ни хрена себе… тут была атомная война?
– Я думаю, нет, – усмехнулся Данька и, повернувшись к остальным, предположил: – Похоже, начальство в Москве крайне серьезно отнеслось к возможности взрыва мощностью три – пять мегатонн в тротиловом эквиваленте. Вот и загнали нас сюда – в случае чего пострадают только эти развалины и старенький аэродром.
Отец Барабанщицы находился в кабине рядом с водителем, поэтому Данькиных слов не слышал, а вот сама Барабанщица помрачнела.
Машина довезла их до окраины поселка и остановилась у трех больших бревенчатых изб. Из трубы на крыше одной из них тянулся дымок. Водитель, выбравшись из машины, пояснил:
– Михалыч уже пары развел. Это первые здания в поселке. С них дивизия начиналась. Во всех трех избах свое отопление – печи, а не батареи. Потом-то здесь поселковая библиотека была, ну, для гражданского населения, и офицерское общежитие. Для холостяков. А в третьей, знамо дело – баня. Так что – располагайтесь.
– Понятно… – кивнул полковник, – а как со связью?
– Завтра пригоним «КШМ» и довезем на вертолете все, что заказали. А сегодня вас тут Михалыч обиходит. Он в этом поселке почитай всю жизнь прожил. С самого сорок шестого, как дивизию сюда передислоцировали после Японской… Сначала служил старшиной роты, а потом, как в отставку вышел, так истопником в кочегарке работал. И вот еще банщиком. Такие бани устраивал, сам командующий округом каждый месяц сюда к нему попариться приезжал… Так что, когда сокращения начались и войска выводить начали, для него, можно сказать, личная трагедия наступила. Он к нам в поселок перебрался, но все не то. Так что когда вчера вечером распоряжение пришло, так он чуть не вприпрыжку к машине бежал… – Водитель замолчал, бросил взгляд из-под ладони на опускающееся к горизонту солнце. – Разрешите двигаться обратно, товарищ полковник? А то не успею до свету.
- Предыдущая
- 36/132
- Следующая
