Нисхождение - Селюкин Александр Юрьевич - Страница 28

• Предыдущая
• 28/75
• Следующая

– Веток не ломать, траву не топтать, мусор весь вон туда, утром закопаем. И вообще поменьше следите. Гадить тоже в ямку и потом закрыть дерном. Мы пока в относительно безопасной зоне, но все равно, часовые, не вздумайте спать – один час караула вполне можно вытерпеть, – велел Доплер.

Небо было ясно, но кроны деревьев, смыкающиеся над стоянкой, почти не пропускали свет звезд. Ночевать разрешили в спальниках, так как группа была еще далеко от патрулируемых районов, а возможность с относительными удобствами выспаться нельзя было упускать. Каждый кругом обсыпал свою лежку специальным порошком «Откат», отпугивающим существ с развитым обонянием.

Сплин застегивал изнутри свой спальник, когда вместо листвы увидел над собой ухмыляющееся лицо Штыря:

– Ты что, молодой, совсем ебу дался? Держи тент открытым, чтоб пыром выскочить, если что. Через три часа твой караул, предрассветная «льготная» вахта, так что высыпайся быстрее, военный.

Сплин думал, что сейчас же уснет, но толком не вышло: гудели после марша ноги и спина, затекала шея – ранец не слишком удобная подушка, земля под ковриком была неровная – какие-то коренья упирались в поясницу и так далее. Потом в чаще начало орать дурным голосом какое-то животное, с другой стороны бесовским смехом залилось другое. Периодически с разных сторон раздавались предсмертные вопли очередной жертвы местной пищевой цепочки, переходящие в самозабвенное чавканье и довольное урчание победителя. Сплин чувствовал себя как ребенок в темной комнате, боящийся темноты и прячущийся от нее под одеялом. И вот, наконец, когда тело перестало идти, и он начал засыпать, его растолкал Хоу и молча вручил пульт от датчиков движения и радиодетонатор от МОНок. С трудом удерживая глаза открытыми, Сплин начал шарить в поисках ботинок, которые он снял, чтобы отдохнули ноги.

– А ты все такой же разговорчивый, хоть бы «доброе утро» сказал… – сонно пробубнил он, с усилием пытаясь нахлобучить влажный ботинок на отекшую ногу.

– Вытряси сначала ботинки, а то будет тебе «доброе утро», и не вздумай их больше снимать, курортник хренов, а то взводный увидит – башку открутит и правильно сделает, – ответил Хоу, забираясь в свой спальник. – Захочешь спать – думай, что с тобой сотворит Сержант, если застукает – помогает.

Оказалось, в ботинки налезло каких-то волосатых насекомых с ножками и усиками. Их хватило бы прокормить небольшой курятник, если бы у кур были клювы как у пеликанов. Сплин с ужасом и отвращением вытряхивал их из одного ботинка и с хрустом давил подошвой другого.

Сплин оцепенело сидел на своем посту под деревом, как в кокон, обернувшись в плащ палатку, словно нахохлившийся воробей. Стало светать, похолодало. В несколько минут сгустился туман. Подогрев включать было нельзя, чтобы не светиться в ИК-диапазоне, как рождественская елка. Сплин периодически оглядывал окрестности через очки, по кругу переключая режимы. В глазах, казалось, скрипел песок. Зверье постепенно угомонилось, так или иначе завершив свои ночные дела: кому не повезло – того съели, кто был пошустрее, тот насытился или просто остался жив в зависимости от жизненных приоритетов. Было так тихо, что в ушах звенело, недалекий ручей не воспринимался как шум, его журчание в медленно плывущих густых клубах тумана было обволакивающим и мягким.

Внезапно Сплин каким-то уголком сознания понял, что он слишком хорошо себя чувствует для часового, а значит, он спит. Спит и видит во сне как, типа, в карауле стоит со всей возможной бдительностью. Он попытался стряхнуть этот вязкий морок, но понял, что опять всего лишь видит во сне, как просыпается. Черт, ну и крепко же залип – никак не отпускает… Вообще, решение нелепых проблем, возникающих по ходу сновидений, имеет неприятную особенность – та часть разума, которая громоздит затейливые фантасмагории «спит в картах» у той, которая пытается эти ирреальные коллизии как-то разруливать, что закономерно получается не слишком успешно и часто заканчивается совсем уж тупиковым сюрреалистическим бредом или зловещим кошмаром. Сплин сконцентрировался на попытке сделать какое-нибудь резкое физическое усилие и порывисто вскочил. В реальности же он только вздрогнул всем телом, дернул башкой и открыл глаза. Выйдя, наконец, из этого ментального противоборства с самим собой победителем, Сплин почувствовал себя едва ли не более уставшим, чем до отбоя. Зевнул так широко, что чуть не вывихнул челюсть и едва не порвал кожу в уголках рта. Он встрепенулся и потряс головой, пытаясь окончательно рассеять сонную одурь и установить рабочий контакт с реальностью. Электронные часы в левом нижнем углу поля зрения очков показывали, что прошло чуть больше десяти минут. Интересно, как там второй часовой, на противоположном краю лагеря, надо бы пихнуть его по рации, как раз контрольное время подходит… Затекла шея, Сплин запрокинул голову назад, разминая позвонки. Что-то привлекло его взгляд в этот момент: неясное темное пятно, примерно метр в поперечнике, в рваных хлопьях тумана среди ветвей прямо над головой. Листва рядом с ним покачивались, хотя ветра не было. Спросонья Сплина посетила дурацкая мысль, что это потерянный какими-то детьми воздушный змей. Он застрял слишком высоко, они не смогли его снять и здесь оставили.

«Какой еще, на хер, змей?» – вдруг разом проснувшись, осознал он, поспешно вытаскивая автомат из-под плащ-палатки. То, что оружие было загодя снято с предохранителя, оказалось весьма кстати. Пятно бесшумно отделилось от ветвей и уже планировало прямо на него, когда он открыл огонь, сплошной длинной очередью опустошая магазин. Перекрывая задавленный глушителем звук стрельбы, раздался захлебывающийся не то свист, не то вой, негромкий, но полный боли и яростной бессильной злобы. Сплин не сошел со своего места, даже позы не изменил, отчасти потому, что затекли конечности, отчасти опасался в движении потерять цель и быть настигнутым неизвестным хищником на земле. Он лишь, зажмурив глаза, по-детски беспомощно отвернул голову чуть в сторону, когда одновременно с последним выстрелом, будто накрыв одеялом, на него свалилось нечто плоское вроде океанского ската, по касательной стукнув сверху по сфере, которую он надел в большей степени в качестве шапки, чтобы сократить теплоотдачу от стриженой головы и меньше мерзнуть. Сплин повернул обратно голову и открыл глаза. В последнем усилии челюсти зверя шкрябнули по забралу сферы, пачкая его слюной и кровью. Зверь пытался достать горло, но Сплина спасло то, что он инстинктивно втянул голову в плечи, и шея оказалась недоступна. Тело хищника какое-то время мелко подрагивало, затем затихло.

– Срань господня, вот гадость какая, – пробормотал Сплин, выбираясь из-под убитого злобного представителя местной фауны.

Бесшерстная морщинистая шкура твари была темно-зеленая в каких-то рыжеватых разводах, а середина тела была вся в сквозных вывороченных ранах с лоскутными краями. Формой тела существо напомнило Сплину пижонский ковер в виде бутафорской шкуры медведя с головой, который он еще в студентах видел в мажорной квартире одного из однокурсников на Земле в ходе грандиозной всенощной пьянки, состав участников которой был знаком ему едва ли на треть. Сплин тогда проснулся на этом ковре утром и первым, что он увидел, была оскаленная пасть, что сразу привело его в чувство.

– Рад, что ты не разбил мое отеческое сердце своей глупой безвременной кончиной, студент, – в своей обычной манере высказался подскочивший Доплер. Он настороженно огляделся вокруг.

– Вроде ничего крупного… – заключил он, снимая очки и вешая автомат на плечо. Затем добавил:

– Зверь поверху пролез, сука. Да… Среди деревьев датчики и МОНки – не гарантия безопасности. Дрых, небось, а?

– Никак нет, – промямлил Сплин, врун из него был никудышный.

– Хороший урок тебе, распиздяй, – вот так и бывает: заснешь на посту живым, а проснешься от того, что тебя убивают.

Некоторые из тех, кто спал недалеко от дерева, под которым дежурил Сплин, заслышав возню, встревоженно высунулись из спальников, сжимая в руках оружие. Остальные ничего не расслышали и продолжали дрыхнуть.

• Предыдущая
• 28/75
• Следующая