К чему лишние слова? - Селмер Мишель - Страница 17

• Предыдущая
• 17/24
• Следующая

Сообщив родителям, что бракосочетание отменилось и что ее бесцеремонно вышвырнули прочь, она прошла через самое большое унижение своей жизни. А мать, вместо того чтобы принять ее в свои объятия и утешить, только добавила дров в огонь.

– Мне следовало догадаться, что этим все и кончится, – сказала она, качая головой. – Могу поклясться, Мэгги, ты так поступила нарочно, чтобы меня огорчить.

В который раз мать говорила лишь о себе, о том, что чувствует она сама. Для Мэгги это стало последней каплей. Терпение ее лопнуло. Именно тогда она поняла окончательно, что мать никогда не волновалась о ее чувствах и навряд ли когда-то будет.

– А что случилось с твоим женихом? – спросил Пит.

– Он встретил другую, – ответила она. Стройную, изящную и милую.

«Ты обожаешь командовать, – частенько корил ее бывший жених. – Неужели тебе обязательно всегда быть правой?» И постоянно ворчал по поводу ее веса. Точно как мать.

Но Мэгги тем не менее терпеливо продолжала встречаться с ним. Она была готова даже стать его женой, лишь бы не разочаровать родителей. И, к счастью, вовремя обнаружила, что есть вещи похуже, чем не удовлетворить чаяний собственной матери. Связать свою жизнь с нелюбимым человеком, вечно ее унижающим, – вот что было бы куда большей ошибкой.

Когда Мэгги оправилась от обиды и поняла, насколько ей стало лучше без ее жениха, она даже была благодарна ему за то, что он ее бросил. Сама она никогда бы не набралась храбрости. Кроме того, ей преподали хороший урок. Любовь, брак, уважительные взаимоотношения – все это не для таких, как она.

После продолжительно молчания, Пит тихо произнес:

– Надеюсь, ты понимаешь, что я никогда не обижу тебя, Мэгги.

– Люди обычно вступают в отношения между собой, не предполагая кого-то обижать, – сказала она. – И все равно обижают.

– Мне нравится быть с тобой. Ты отличаешься ото всех, кого я знал раньше.

– Ты сейчас выпал немного из жизни. Так получилось, что большая часть твоего мира сосредоточена на мне. Так что твоя привязанность неудивительна. А когда реабилитационный период закончится, чувства потускнеют. Поверь мне!

– Ты не можешь этого знать.

– Могу, – ответила она с безысходностью, пронзившей его сердце. – Я знаю.

Пит проснулся, обнимая что-то мягкое и теплое. Ему не надо было открывать глаза, чтобы узнать, что все еще темно и что рядом с ним Мэгги. Она лежала, плотно прижавшись к нему спиной и положив голову на его руку. А мягкая вещь в его руке на поверку оказалась ее грудью. Его, как она выразилась, «штучка» нервно вздрагивала возле ее лона. Ужасное положение. И восхитительное.

Мэгги дышала медленно и равномерно, видимо еще не проснувшись, что давало ему возможность принять менее компрометирующую позу. Незадача заключалась в том, что ему вовсе не хотелось двигаться. Мэгги была такая теплая и нежная. Но если она проснется, он рискует получить локтем под ребра.

Несмотря на всю пикантность ситуации, он не смог удержаться и начал слегка поигрывать соском Мэгги. Вскоре тот вытянулся и окреп под его пальцами. Спящая женщина издала тихий протяжный звук и прижалась к нему плотнее.

Пит ощутил себя подонком – нехорошо пользоваться беспомощным состоянием другого человека. Конечно, Мэгги сама захотела остаться, и он предупреждал ее, что давно уже не был с женщиной. Ложась в одну кровать, всегда следует ожидать чего-то в таком роде. У нее была возможность уйти к себе в комнату, так что вину за происходящее нельзя полностью возложить на него. И он даже не открывал глаз, так что можно сказать – еще не проснулся. А что взять со спящего человека? Верно?

Какие еще оправдания себе придумаешь, Пит?

Он слегка сжал ее грудь. Она вздохнула и потерлась об него. Из его груди едва ые вырвался стон. Что же такое происходит? Он ведет себя, как сексуально озабоченный подросток.

Спящая Мэгги слегка вздохнула и перекатилась в его объятиях, повернувшись к нему лицом. Теперь ее лицо оказалось рядом с его шеей, а рука легла на обнаженные ягодицы. Ее дыхание обжигало ему кожу. Упругие груди не позволяли спокойно дышать.

Терпеть такое – настоящая мука! И у него не осталось другого выбора, как обнять Мэгги.

Впрочем, Пит немного покривил душой. Возможностей вырулить ситуацию у него было хоть отбавляй! Достаточно было просто отодвинуться на другую сторону кровати. А еще лучше встать и срочно принять холодный душ.

Теперь он окончательно проснулся. Он медленно просунул руку вниз, и его палец проник под резинку трусов. Неожиданно Мэгги сделало резкое движение, и его рука оказалась полностью в ее трусах.

Пит замер.

Неужели проснулась? И если так, где затрещина? По совести, он ее заслужил.

Но Мэгги не двигалась. Пит был так ошарашен случившимся, что в первую минуту не знал, что делать. Нет, он прекрасно знал, что делать – в голове роился десяток различных вариантов, – он просто не понимал, можно ли. Если она спит, то трогать ее будет нехорошо.

Мэгги все время упорствовала, чтобы сохранить их отношения сугубо профессиональными, и теперь, надо полагать, она спит и просто видит эротический сон.

Есть очень простое решение – разбудить Мэгги. Но вдруг она отругает его и уйдет? Или еще того хуже, оскорбится всерьез и откажется лечить его ногу. Он уже не представлял себе, как будет обходиться без помощи Мэгги.

Может быть, все-таки разбудить?

Ему хотелось верить, что она не спит и знает, что он делает. Пит застыл в полной неподвижности. Надо дать ей полминуты. Если она не шевельнется, он уберет руки.

Но Мэгги шевельнулась. С легким протестующим стоном она выгнулась навстречу, словно говоря: ну что же ты остановился? После такого приглашения он уже не мог отступить!

Пит осмелел и просунул руку еще дальше. Мэгги пробормотала что-то невнятное рядом с его шеей и развела ноги в сторону.

Через несколько мгновений бедра Мэгги уже двигались взад-вперед в такт сего поглаживающими пальцами, а потом она громко застонала и изогнулась, содрогнувшись всем телом. Только этого ему и недоставало, чтобы и самому достичь конца. По правде говоря, вообще чудо, что он продержался так долго. Разрядка опустошила его. Словно весь стресс последних пяти месяцев внезапно ушел. Он ощутил себя прежним.

Хотелось надеяться, что и Мэгги тоже. Пит крепко обнял ее, с благодарностью поцеловал и мгновенно провалился обратно в сон.

Когда через несколько часов Пит открыл глаза, в окно било яркое утреннее солнце. Потянувшись к Мэгги, он обнаружил, что лежит один. Неужели все произошедшее ночью было лишь прекрасным сном?

А Мэгги в этом время стояла на крыльце, смотрела на сверкавшую в солнечных лучах воду, потягивала кофе и пыталась вызвать в себе чувство вины за случившееся ночью.

Неужели что-то столь приятное может быть дурным?

Когда она проснулась среди ночи рядом с Питом и поняла, что его рука лежит на ее груди, она вначале даже растерялась. Мозг отказался ей подчиняться, и, вместо того чтобы немедленно встать и уйти, она с трепетом стала ждать продолжения.

Ей потребовалось добрых десять минут, в течение которых она слегка терлась об него, чтобы он рискнул пошевелить рукой, но даже тогда он действовал слишком робко. Ей не оставалось ничего иного, как взять дело в свои руки.

Она вспомнила, как повернулась к нему лицом, а потом буквально протолкнула его руку себе между ног.

Щеки ее тут же заполыхали. Она была напугана силой собственного вожделения. Снова она подставляет себя под удар. Даже если Пит не собирается ранить ее, их разлука неизбежна; Когда он вернется домой, к обычной жизни и старым друзьям, для нее все кончится.

– Доброе утро!

При звуке голоса Пита сердце Мэгги нырнуло вниз. Собравшись, она обернулась. Никогда она не сможет теперь смотреть на него, не вспоминая, как он обнимал ее и доводил до экстаза.

И пусть ей хотелось броситься в его объятия, она точно знала, что случившееся сегодняшней ночью больше никогда не повторится. Как бы ей этого ни хотелось. Еще один удар по ее истерзанной гордости!

• Предыдущая
• 17/24
• Следующая