Прорыв реальности - Куликов Роман Владимирович - Страница 20

Несколько раз они ходили здесь в Зону. Вернулись без потерь, кое-что нашли, хотя страшно вот так, в первый раз, поднимать и класть в контейнер, скажем, «кошачий хвост». Тем более когда не знаешь, что эта извивающаяся хреновина делает и не помрешь ли ты, как только к ней прикоснешься. И сдержит ли ее контейнер, который рассчитан на старые добрые артефакты. И что вон то за птичка сидит на проводе – обычная ворона, которых старая Зона не брала, или местный мутант, прикидывающий, не выжечь ли тебе глаз направленным лучом наподобие лазерного.

Все ветеранские навыки, конечно, работали и тут, в Москве. Особенно против разного шакалья, которого здесь оказалось значительно больше. Оно и понятно: брошенные магазины, квартиры, банки даже… Но быстро перевелись. Одни передохли стараниями мутантов и в аномалиях, другие чудом спаслись, перепугались и завязали, третьих положили сталкеры и военные. Сам Упырь, что греха таить, прикончил двоих.

Но толку от той же способности обнаруживать гравиконцентрат «жадинка»? Ведь их тут нету, тут совсем другие гравиконцентраты, и работают они иначе… «Жгучего пуха» тут тоже нет, есть какая-то летучая вата, комочки наподобие манной каши, только легкие. Так они и не жгутся. Они сразу дырку проедают. И в Упыре скорее всего тоже проедят – экспериментировать он не собирался, лучше заранее поверить, хуже не будет.

Может, жить себе, поживать, проедать остатки роскоши? В военсталкеры попроситься, наконец, хотя они тут еле-еле работают все по тем же причинам полной неизведанности? В ЦАЯ небось знают про Упыря, и справочка точно такая же у них в деле явно присобачена скрепочкой. Возьмут, куда они денутся…

Ох, не вовремя подвернулся этот продюсер Михайловский со своим мифическим Протоном. Еще бы с месяцок так посидеть в «Штях» – и точно пошел бы на поклон в ЦАЯ… Упырь с раздражением ткнул окурок сигары в пустую металлическую пепельницу.

– Простите, я не отвлекаю?

Упырь удивленно воззрился на давешнее существо неопределенного пола, типа Наташа. Референт продюсера, который произвел такой фурор в кабачке. Правда, сейчас оно выглядело вполне прилично. Ну, почти: в нормальном светлом костюме, и на голове не такой художественный беспорядок. Даже макияжа почти нет.

– Не особенно, моя прелесть, – не удержался Упырь.

К чести референта, тот проигнорировал наезд и продолжал:

– Оскар Никитович не отвечает на звонки, а у меня для него важная информация. Он предупреждал, что мое присутствие здесь нежелательно, но я счел, что лучше рискнуть.

– Тебя как зовут-то, бедолага? – спросил Упырь.

– Эдуард, – с достоинством отвечал референт.

– А по паспорту?

– И по паспорту Эдуард.

– Тебе, Эдуард, босса сюда вызвать или внутрь войдешь? Я бы не советовал, там мужики неодетые сидят, могут чего нехорошее подумать… А они притом выпивши.

– Был бы вам весьма благодарен, – сказал референт, шаркнув ножкой. Упырь хмыкнул и пошел в сауну.

Народ был весел, но относительно трезв, и к пустым бутылкам новых не прибавилось. Идти в Зону собрались завтра, не теряя времени, потому следовало сохранить форму.

– Вот вы где! – крикнул Михайловский, завидев Упыря, и приветливо махнул ему воблой.

– Там к вам пришли, – сказал Упырь. – Референт Эдуард. Какие-то срочные дела. Подите на крылечко, поговорите с человеком.

– Эдуард… Да… – Продюсер поднялся. – Кстати, несмотря на свою… э-э… некоторую эксцентричность…

– Чиво, чува-ак? – переспросил Аспирин.

– Ну, несмотря на то, что Эдуард похож на педика, он нормальный сотрудник! – отрубил Михайловский. – И, кстати, он идет с нами.

Образованному Упырю случившееся за столом напомнило немую сцену из «Ревизора», особенно застывший в позе городничего Аспирин. Правда, присутствующие быстро опомнились.

– Мы же в Зону идем. Там, может, спать придется вповалку… – зловеще начал Соболь. Упырь перебил его:

– Прекратим дискуссию. А вообще, мужики, вспомните, как мы с самолета людей выводили. Там тоже была пара голубков, и что? Вели себя получше, чем некоторые нормальные… Так что предлагаю закрыть базар. Возникнут проблемы – решим. Или ты, усатый, боишься, что не отобьешься от пацана в случае чего?

Под общий смех Аспирин насупился и принялся рыться в останках раков. Михайловский, заметно пошатываясь, убрел к своему референту.

– Харэ обижаться, – примирительно сказал Упырь, подобрав так и лежащий на столе Компас. Вот ведь – громадных деньжищ стоит штуковина, а валяется себе среди объедков и пивных лужиц… – Решили идти – идем. Есть у заказчика просьбы и пожелания – исполняем, если они не совсем уж безбашенные.

– Блин, чува-ак… Ну ты представь, это угребище в стрингах по Зоне тащить!

– Надеюсь, что он экипируется нормально и стрингами нас пугать не будет, – рассудительно произнес Сантехник. – Не дурак, поди. Понимает, что не на Ибице.

– Смотрите сами, чуваки, – предупредил Аспирин. – У меня того… Предчувствие.

– Так не ходи, – предложил Бармаглот, который сегодня в основном молчал.

– А вот хрен тебе.

– Тогда не ной. Мне вот капец как интересно в Зону выйти. Я уж думал, не выдержу, соберусь и один двину… А тут такое предложение.

У Бармаглота всегда были свои отношения с Зоной и ее обитателями. Упырь поначалу его даже недолюбливал. Для серьезного сталкера странноват был Бармаглот. Отпустил раненую псевдоплоть. Чуть не завалил туриста, который хотел шпокнуть свежего зомби. А уж слепых собак так вообще любил. И здесь, в Москве, поди, найдет себе товарища для игр. Тем более многие твари чем-то смахивают на старых, привычных; и сам видел, и другие рассказывали.

– Только давайте решим так, раз уж я что-то вроде командира всей этой гулянки, – серьезно сказал Упырь. – На рожон не лезем. Всех денег не заработаешь, а если господин продюсер не получит своего «Оскара», ну, переживем как-нибудь. Даже я, даром что кино люблю. Идемте лучше попаримся, что ли, да в бассейн. А то с утра сидим в сауне, а я ни разу еще сегодня там не был…

И неизвестно, придется ли еще потом, подумал он, бросая на диван скомканную простыню.

Дуракам везет, и Снифф понял эту веками доказанную аксиому, когда плюхнулся спиной – а точнее, рюкзаком – на пыльный тент «газели». Правой рукой он больно треснулся о каркасную дугу, вскрикнул в последний раз и замер. Автомат, бренча, улетел куда-то под машины.

Капитан полежал, тяжело дыша, потом перевернулся на живот и осторожно высунул голову за край тента.

Отшвырнуло его недалеко. Маленькая «Хонда» с дохлой собачкой внутри стояла совсем рядом, и желтенькая поземка была видна даже отсюда. Вот ведь дурак. Полез напролом… А если бы там что пострашнее было? Да какое пострашнее – а если бы он вместо тента гробанулся на асфальт или на крышу автомобиля? И лежал бы с переломанным хребтом, подыхая…

Ощупал руку. Вроде все в порядке, хоть и болит, зараза. В рюкзаке небось половина жратвы в кашу – галеты, шоколад… Блин, а с автоматом что?!

Осторожно спустившись с тента, Снифф принялся искать «Абакан», параллельно стараясь не вляпаться в очередную ловушку. Правда, вряд ли все они такие заметные. Вон, в прошлый раз, еще с Зиной Занудой, едва уцелел.

Автомат нашелся под двухместным щегольским «Ауди ТТ», и капитан слегка успокоился. Перспективы остаться с одним пистолетом его не радовали. Тут с автоматом бы добраться. Не говоря о том, чтобы брата найти и назад вернуться…

Выбравшись на тротуар, Снифф помассировал ушибленную руку и прислушался.

Город был мертв.

Нет, каркали где-то вороны, шумел ветер, но все это были «негородские» звуки. Хотя печать разрушения почти еще не коснулась бывшей столицы. Если, конечно, не смотреть на застывший поток автомобилей с распахнутыми дверцами и багажниками. Ну, еще пыль и прочий мусор на тротуаре, который в противном случае давно бы убрали трудолюбивые и пронырливые дворники-таджики. Снифф до сих пор помнил, как гостил зимой у приятеля в Выхино и рано утром просыпался из-за того, что дворники начинали громко скрести дорожки своими лопатами и колоть лед пешнями. Часов в пять.