Распахни свое сердце (СИ) - Анафест Ольга "Anafest" - Страница 15

• Предыдущая
• 15/86
• Следующая

реальности всё гораздо быстрее.

Щербатый чувствовал, что находится на грани, как и Дмитрий, пульсацию чьего члена он слишком

явно ощущал.

Движения стали рваными, резкими, будто задыхающимися, и Сизов, спустив первым, с громким

грудным стоном двинул бёдрами ещё раз, почувствовав, что и Финогенов сорвался, замерев внутри

Костенко.

Затраханного Лёню Дмитрий довёл до оргазма рукой, выскользнув из него лишь после того, как его

тело покинул Толик, расслабленно завалившийся животом на ковёр.

Владелец клуба, растянувшись на Сизове, часто дышал, пытаясь прийти в себя, ошалелыми глазами

таращась то на одного, то на другого из своих любовников.

Потные, разомлевшие, но довольные, они молча валялись на полу, выравнивая дыхание и

сердцебиение.

Первым очухался Щербатый, стянул презерватив, завязав, и, поднявшись, выбросил его в урну. Он с

улыбкой смотрел на Дмитрия, с трудом отлепившего от себя Костенко и на дрожащих ногах

доковылявшего до мусорки, чтобы отправить свой кондом вслед за финогеновским.

— Лёнь, ты как? — Толик одевался, собирая разбросанные по полу вещи.

— Лучше всех, — промямлил в ответ мужчина, раскинувшись звездой.

— Встать можешь? — Сизов тоже проявил участие к любовнику, натягивая трусы и брюки.

— Не-а, — блаженно улыбаясь, Леонид закатил глаза. — Мальчики, вы чудо!

— А ты всё такая же шалава, — беззлобно фыркнул Финогенов, застёгивая ширинку на тёмных

джинсах.

— Я не шалава, но умею ей быть.

— Так и будешь валяться? — поинтересовался уже одевшийся Дмитрий.

— Нет, мне нужно в туалет. Помоги, — Костенко вытянул руки и рывком был поставлен на ноги, мгновенно ощутив все прелести последствий их оргии, отдающих болью и жжением в заднице.

Чертыхаясь, он поковылял к узкой двери, ведущей в личный совмещённый санузел. Нельзя сказать, что он умирал от боли и готов был выть, но и скакать козлом не рискнул бы. Ко всему можно

привыкнуть, и Лёня вполне быстро отходил от подобных неприятных ощущений, к тому же

саднящая задница и стёртые колени стоили того кайфа, что он испытал.

Оставшись наедине с Финогеновым, Сизов немного занервничал и, отряхивая с брюк пыль, позвал

его, занятого изучением картин на стенах:

— Анатолий Евгеньевич?

Встретившись взглядами, оба застыли, а потом одновременно расхохотались над нелепостью

подобного обращения после всего произошедшего.

— Надо будет повторить, да? — отсмеявшись, предложил Дмитрий.

— Если наша дама захочет, — улыбнулся Толик, демонстрируя крупные зубы и щербинку.

— Мне кажется, что дама захочет. Хотя я бы не отказался и без неё…

— Знаешь, — Щербатый оценивающе оглядел своего начальника, — почему бы нет?

— И ты даже не попытаешься отказать мне или как-то поддеть? — искренне удивился Сизов.

— Я же понимаю, что ты можешь больше и не предложить. Глупо отказываться.

— Ты прав, это была последняя попытка. Всё-таки я не мальчик, чтобы бегать за кем-то.

Финогенов подошёл совсем близко, пристально глядя в серые глаза, провёл пальцами по гладко

выбритой щеке и скользнул к едва заметной ямочке на подбородке. Дмитрий был интересным, да

ещё и чертовски сексуальным, в чём Толик убедился лично совсем недавно.

Сизов первым подался вперёд, немного наклонив голову и целуя жёсткие обветренные губы, чувствуя, что ему отвечают, борясь за инициативу.

Они целовались долго, яростно, со вкусом, сжимая друг друга руками и беззастенчиво лапая.

— Ой, какие страсти! — довольный Лёня вышел из туалета и прислонился обнажённой спиной к

стене, скрестив руки на груди. — Мальчики, вам мало?

Отлепившись от чужих губ, Дмитрий обернулся к Костенко, улыбаясь:

— Ты в порядке?

— Лучше всех, — утвердительно кивнув, владелец клуба подобрал с пола одежду и, устроившись в

кресле, стал натягивать её на себя, не переставая коситься на своих любовников. — Вы классно

смотритесь вместе.

— Считаешь? — Щербатый нарочно крепче прижал к себе начальника и оскалился.

— Ох, только не улыбайся! — Леонид заржал, запрокидывая голову и выставляя острый кадык. — У

тебя лицо маньяка-потрошителя сейчас.

— Он прав, — Сизов высвободился из сжимающих его тисков, смеясь.

— Ладно, мне домой пора.

— Ещё рано, Толь! — Костенко недовольно фыркнул.

— Извини, мне Дика выгулять нужно.

— А Танька не может?

— У неё гости, — Финогенов пожал плечами. Увидев немой вопрос в серых глазах стоящего рядом

шефа, он пояснил: — У меня есть собака.

— Я понял. Порода?

— Овчарка немецкая.

— Красавец! — восхитился Дмитрий, обожающий собак, но не имеющий возможности завести

собственную.

— Ещё какой. Всё, я поехал, — махнув рукой, Щербатый открыл дверь и быстро вышел, не

затягивая с прощаниями.

— И так всегда, — вздохнул Лёня, откидываясь на спинку кресла. — Прилетает свободным ветром.

— А ты бы хотел получить его целиком и полностью?

— Нет, даже не думал. Я не готов пожертвовать собственной свободой даже ради него. Просто

иногда хочется побыть вместе немного дольше, зная, что в любой момент он может исчезнуть из-за

какой-нибудь назойливой бабы.

— Ревнуешь? — Сизов присел на край стола.

— С ума сошёл? Ревнуют только неудачники, запомни это. Да и не понимаю я, зачем ревновать

кого-то одного, если вокруг столько мужиков, готовых подарить тебе жаркую ночь.

— Лёнь, ты никогда не любил, да?

— О какой любви ты говоришь? Оставь это дерьмо натуралам, трясущимся над эфемерными

чувствами. Я предпочитаю реальность, а реальность — это качественный секс без лишних соплей.

Возможно, я задумаюсь о любви, когда стану старым педиком, покупающим продажных мальчиков, которым плевать, под кем раздвигать ноги, потому что на мою одряблевшую к тому времени задницу

и вялый член вряд ли кто-то польстится. Но, знаешь, наверное, я просто заведу хомячка и буду

заботливо сыпать ему в миску корм, так что избавь меня от бредней о каких-то чувствах, ладно?

— Лёнечка, откуда в тебе столько цинизма?

— Это здравый смысл, Дим. Какого чёрта я должен тратить свою жизнь на какого-то мудака, а

потом менять ему подгузники и воду в стакане для вставной челюсти, вместо того чтобы оторваться

по полной и сдохнуть, зная, что взорвался фейерверком, а не вспыхнул жалкой спичкой и угас?

— Сдаюсь, — Дмитрий поднял руки. — Я понял, что тебе бесполезно доказывать что-то, но я хотел

бы увидеть тебя влюблённым.

— Да я быстрее натуралом стану!

— Успокойся, — Сизов засмеялся, глядя на любовника. — Лучше скажи, задница не болит?

— Моя задница в состоянии пережить сегодняшнее вторжение, поверь, — хмыкнув, Костенко

поднялся и подошёл к столу. — Он тебе нравится?

— Кто?

— Не строй из себя идиота!

— Только что ты с пеной у рта доказывал отсутствие в реальности симпатий, а теперь задаёшь такие

вопросы?

— Я говорил о неверии в чувство, которому придумали сопливое название «любовь».

— Допустим, мне понравился сегодняшний секс, и я не против повторить его тем же составом или

изменённым.

— То есть без меня?

— Или без него.

— Судя по той картине, которую я застал, скорее, из этого состава вылечу я, — хохотнул Лёня. —

И, знаешь, я не в обиде. Мне интересно, что у вас получится.

— Зачем тебе это?

— Поверишь, если скажу, что ты заставил меня усомниться в собственной правоте, и я почти

согласился, что гомосексуалы способны строить отношения?

— Не поверю.

— И правильно, — владелец клуба откровенно заржал, обнимая любовника за плечи. — Я хочу

увидеть, как двое самцов трахают друг друга.

— Извращенец.

— Вуайерист в какой-то степени.

— Тебе чего-то в жизни не хватает?

— Секса много не бывает. Не думай, что я хожу по углам и подсматриваю за людьми, нет, я хочу

• Предыдущая
• 15/86
• Следующая