Певец во стане русских воинов - Жуковский Василий Андреевич - Страница 21

• Предыдущая
• 21/105
• Следующая

На чужом брегу, далеко

От Пелеевых очей.

Ах! и сердце запрещает

Доле жить в земном краю,

Где уж друг не услаждает

Душу сирую мою.

Гектор пал – его паденьем

Тень Патрокла я смирил;

Но себе за друга мщеньем

Путь к Тенару проложил.

Ты не жди, Менетий, сына;

Не придет он в отчий дом…

Здесь Эгейская пучина

Пред его шумит холмом;

Спит он… смерть сковала длани,

Позабыл ко славе путь;

И призывный голос брани

Не вздымает хладну грудь.

И Ахилл не возвратится;

В доме отчем пустота

Скоро, скоро водворится…

О Пелей, ты сирота.

Пронесется буря брани —

Ты Ахилла будешь ждать

И чертог свой в новы ткани

Для приема убирать;

Будешь с берега уныло

Ты смотреть – в пустой дали

Не белеет ли ветрило,

Не плывут ли корабли?

Корабли придут от Трои —

А меня ни на одном;

Там, где билися герои,

Буду спать – и вечным сном.

Тщетно, смертною борьбою

Мучим, будешь сына звать

И хладеющей рукою

Вкруг себя его искать —

С милым светом разлученья

Глас его не усладит;

И на брег воды забвенья

Зов отца не долетит.

Край отчизны, светлы воды,

Очарованны места,

Мирт, олив и лавров своды,

Пышных долов красота,

Расцветайте, убирайтесь,

Как и прежде, красотой;

Как и прежде, оглашайтесь,

Кликом радости одной;

Но Патрокла и Ахилла

Никогда вам не видать!

Воды Сперхия, сулила

Вам рука моя отдать

Волоса с моей от брани

Уцелевшей головы…

Все Патроклу в дар, и дани

Уж моей не ждите вы.

Кони быстрые, из боя

(Тайный рок вас удержал)

Вы не вынесли героя —

И на щит он мертвый пал;

Кони бодрые, ретивы,

Что ж теперь так мрачны вы?

По земле влачатся гривы;

Наклонилися главы;

Позабыта пища вами;

Груди мощные дрожат;

Слышу стон ваш, и слезами

Очи гордые блестят.

Знать, Ахиллов пред собою

Зрите вы последний час;

Знать, внушен был вам судьбою

Мне конец вещавший глас…

Скоро!.. лук свой напрягает

Неизбежный Аполлон,

И пришельца ожидает

К Стиксу черному Харон.

И Патрокл с брегов забвенья

В полуночной тишине

Легкой тенью сновиденья

Прилетал уже ко мне.

Как зефирово дыханье,

Он провеял надо мной;

Мне послышалось призванье,

Сладкий глас души родной;

В нежном взоре скорбь разлуки

И следы минувших слез…

Я простер ко брату руки…

Он во мгле пустой исчез.

От Скироса вдаль влекомый,

Поплывет Неоптолем;

Брег увидит незнакомый

И зеленый холм на нем;

Кормщик юноше укажет,

Полный думы, на курган —

«Вот Ахиллов гроб (он скажет);

Там вблизи был греков стан.

Там, ужасный, на ограде

Нам явился он в ночи —

Нестерпимый блеск во взгляде,

С шлема грозные лучи —

И трикраты звучным криком

На врага он грянул страх,

И троянец с бледным ликом

Бросил щит и меч во прах.

Там, Атриду дав десницу,

С ним союз запечатлел;

Там, гремящий, в колесницу

Прянув, к Трое полетел;

Там по праху за собою

Тело Гекторово мчал

И на трепетную Трою

Взглядом мщения сверкал!»

И сойдешь на брег священный

С корабля, Неоптолем,

Чтоб на холм уединенный

Положить и меч и шлем;

Вкруг уж пусто… смолкли бои;

Тихи Ксант и Симоис;

И уже на грудах Трои

Плющ и терние свились.

Обойдешь равнину брани…

Там, где ратовал Ахилл,

Уж стадятся робки лани

Вкруг оставленных могил;

И услышишь над собою

Двух невидимых полет…

Это мы… рука с рукою…

Мы, друзья минувших лет.

Вспомяни тогда Ахилла:

Быстро в мире он протек;

Здесь судьба ему сулила

Долгий, но бесславный век;

Он мгновение со славой,

Хладну жизнь презрев, избрал

И на друга труп кровавый,

До могилы верный, пал».

Он умолк… в тумане Ида;

Отуманен Илион;

Спит во мраке стан Атрида;

На равнине битвы сон;

И курясь, едва сверкает

Пламень гаснущих костров;

И протяжно окликает

Стража стражу близ шатров.

1812–1814

Эолова арфа

Владыко Морвены,

Жил в дедовском замке могучий Ордал;

Над озером стены

Зубчатые замок с холма возвышал;

Прибрежны дубравы

Склонялись к водам,

И стлался кудрявый

Кустарник по злачным окрестным холмам.

Спокойствие сеней

Дубравных там часто лай псов нарушал;

Рогатых еленей

И вепрей и ланей могучий Ордал

С отважными псами

Гонял по холмам;

И долы с холмами,

Шумя, отвечали зовущим рогам.

В жилище Ордала

Веселость из ближних и дальних краев

Гостей собирала;

И убраны были чертоги пиров

Еленей рогами;

И в память отцам

Висели рядами

Их шлемы, кольчуги, щиты по стенам.

И в дружных беседах

Любил за бокалом рассказы Ордал

О древних победах

И взоры на брони отцов устремлял:

Чеканны их латы

В глубоких рубцах;

Мечи их зубчаты;

Щиты их и шлемы избиты в боях.

Младая Минвана

Красой озаряла родительский дом;

Как зыби тумана,

Зарею златимы над свежим холмом,

Так кудри густые

С главы молодой

На перси младые,

Вияся, бежали струей золотой.

Приятней денницы

Задумчивый пламень во взорах сиял:

Сквозь темны ресницы

Он сладкое в душу смятенье вливал;

Потока журчанье —

Приятность речей;

Как роза дыханье;

Душа же прекрасней и прелестей в ней.

Гремела красою

Минвана и в ближних и в дальних краях;

В Морвену толпою

Стекалися витязи, славны в боях;

И дщерью гордился

Пред ними отец…

Но втайне делился

Душою с Минваной Арминий-певец.

Младой и прекрасный,

Как свежая роза – утеха долин,

Певец сладкогласный…

Но родом не знатный, не княжеский сын:

Минвана забыла

О сане своем

И сердцем любила,

Невинная, сердце невинное в нем.

На темные своды

Багряным щитом покатилась луна;

И озера воды

Струистым сияньем покрыла она;

От замка, от сеней

Дубрав по брегам

• Предыдущая
• 21/105
• Следующая