Гордиев узел сексологии. Полемические заметки об однополом влечении - Бейлькин Михаил Меерович - Страница 32

“Открыв дверь, она остолбенела. В полной растерянности смотрела она на моего друга. Перед ней стоял парень как из журнала. Высокий, сильный, с чёрными волнистыми волосами на голове, а из открытого ворота рубашки выбивались ещё такие же. Она не могла совладать с собой. Это совершенно не совпадало с её представлением о гомике”. С этого дня для неё не существовало проблемы, “мой сын гомосексуален”.

Отец в ходе конфликта держался в стороне. Он не принял гомосексуальность сына. “Когда я заговорил с ним о несправедливости матери, он мне коротко отрезал: об этом тебе лучше побеседовать с каким-нибудь гомиком”.

Предварим анализ этой истории кратким отступлением от темы.

Лев Клейн – талантливый археолог, сделавший важное открытие. В полированных каменных предметах, именуемых “зооморфными скипетрами”, он распознал инструменты, которыми шаманы (или жрецы) дефлорировали в древности девственниц. Врач охотно верит, что скипетры увенчаны изображением головы единорога. Пусть же и археолог поверит специалисту, что в переданной им истории речь идёт о той самой идентификации гомосексуального сына с матерью, которую Клейн так упорно отрицает.

В самом деле, почему их борьба была столь ожесточённой? Виной тому не одна лишь приверженность матери гетеросексуальной морали; в противном случае она никогда не примирилась бы с гомосексуальностью сына. Дело и не в её обманутых надеждах обзавестись внуками. В конце концов, в семье есть ещё и гетеросексуальный сын. Секрет её ожесточения в том, что Йозеф, с которым она отождествляла себя, вступил в противоречие с её подсознательным желанием приобщиться к мужским возможностям и достоинствам. (Многие женщины в глубине души мечтают хотя бы на время обзавестись половым членом и стать мужчиной). Веди он себя “как надо”, она через любимого сына, своего мужского двойника, приобщилась бы к тому, в чём ей отказала природа. Он же, вместо того, чтобы, подобно принцу из сказки, покорять девичьи сердца, полез в постель к мужчине.

Не будем, однако, преувеличивать степень её “зависти к мужскому члену”. Главным было всё-таки её женское начало. Сын знал об этом доподлинно, ведь с ранних лет он мыслил и чувствовал заодно с ней. Потому-то его так больно ранило двойное предательство матери: сомневаясь в его вкусе и в способности любить (именно так расценивал Йозеф оскорбления в адрес любовника), она отрекалась от своих же ценностей, воспринятых её сыном. Потому-то он и бросает ей с горечью: “Ты мне не мать!” Но недаром Йозеф знал её как себя самого. В конце концов, он избрал единственно верный способ убедить мать в её неправоте. Как только он привёл своего любовника, она тут же узнала в нём предмет своих же тайных женских желаний. Выбор, сделанный сыном, оказывается, был её выбором, абсолютно соответствующим её собственным представлениям о мужской красоте и о счастье в любви. Единство и полное взаимопонимание матери и сына воскресли вмиг, как Феникс из пепла.

С отцом всё было по-иному. Выбор Йозефа был ему абсолютно чужд; в характере сексуальных предпочтений у них с сыном не было ничего общего. Потому-то отец уклонился от суждений по поводу споров сына с матерью, с горечью отослав его за советом к гомикам.

Интересно мнение Андрея Ткаченко (1999). Он пишет о свойственной многим геям и транссексуалам привычке, всматриваясь в зеркало, оценивать свои мужские и женские качества. Автор трактует такое пристрастие как нарушение половой идентичности. Мало того, он проводит при этом параллель с психическим расстройством – синдромом дисморфомании (бредовой убеждённостью человека в своём уродстве или, по крайней мере, в наличии у него серьёзных физических дефектов). Но ведь и вполне гетеросексуальные мужчины смотрятся в зеркало часто и охотно. “В одном из крупных универмагов Стокгольма группа шведских психологов установила большое зеркало и скрытую камеру. В течение одного дня в зеркало заглянуло 412 женщин, чтобы поправить причёску, и 778 мужчин, чтобы полюбоваться собой”. (Ильин Е. П., 2002). Сексологи вполне благодушны, оценивая привязанность к зеркалам, свойственную иным гомосексуалам. Кое-кто из них ищет у себя женские черты, унаследованные от матери. Такие поиски отразились в многочисленных рисунках Леонардо да Винчи, любившего изображать себя в женском виде. Даже у знаменитой Джоконды находят портретное сходство с самим художником. Словом, речь идёт всё о той же склонности гомосексуала идентифицировать себя с матерью, которую отрицают противники психоанализа.

Фрейд не только открыл в науке новый мир, он был на редкость прозорлив и в частностях. Разумеется, многие из его догадок получили у его последователей иное истолкование; часть из его предположений отвергнута. Но это вовсе не означает, что устарел сам психоанализ, что сегодня ему уготовано место в музее где-то рядом со станком первопечатника Гутенберга.

Российские психотерапевты выстрадали своё бережное отношение к Фрейду. В России сложилась своя школа психоанализа, представленная талантливыми и самобытными специалистами. Почти все они были арестованы по указанию Сталина. Психоанализ запретили: его клеймили в книгах и лекциях, труды фрейдистов изымались и сжигались. Правда, в закрытых фондах библиотек кое-что осталось.

Между тем, лечение больных, страдающих неврозами, было невозможным без фундаментальных открытий, сделанных психоанализом. Труды Фрейда и неофрейдистов добывались всеми способами, их конспектировали и копировали. В замаскированном виде азам психоанализа обучали ведущие психотерапевты – В. Н. Мясищев, Н. В. Иванов, А. И. Белкин и многие другие учёные. Сами они передавали знания, полученные ими от их учителей, например, от И. С. Сумбаева, сосланного за преданность фрейдизму.

Так возник вариант психоанализа, далёкий от классического. К тому же у каждого специалиста он приобретает индивидуальную форму. Чаще всего вытесненные в подсознание психологические комплексы выявляются в ходе дискуссий и бесед с пациентом. Такое лечение помогает больному решать конфликты и проблемы, осознаваемые в ходе терапии.

После ухода коммунистов ничто не мешало возрождению фрейдизма в России. Возникли психоаналитические ассоциации, были организованы учебные циклы для подготовки специалистов. Публикации психоаналитиков появились на страницах газет и журналов. Однако на Западе отношение к психоанализу к этому времени претерпело серьёзные изменения. Его модификации, например, в Германии стали в чём-то напоминать российские. Подобно им, они сочетаются с другими методами психотерапии. Словом, в своём подавляющем большинстве российские сексологи так и не пришли к классическому психоанализу. Не отказавшись от привычных лечебных приёмов, они лишь модернизируют их в соответствии с новыми открытиями в области психотерапии.

Психологические механизмы, приводящие, по Фрейду, к гомосексуальности, постоянно наблюдаются в практике сексолога. Они во многом определяют индивидуальные формы “ядерной” девиации (возраст и характер предпочитаемого сексуального объекта; особенности партнёрских ролей; невротические симптомы, связанные с осознанием собственной инаковости, выпадения из общепризнанной нормы). Но что касается самого факта возникновения девиации, то Белл и его соавторы правы, сомневаясь, достаточно ли для этого лишь воздействия психологических причин. Они высказались в пользу существования некоего биологического фактора, определяющего при прочих равных условиях психологического развития в одних случаях становление гомосексуальной, а в других – гетеросексуальной ориентации. Забегая вперёд, скажем, что таким фактором является тип функционирования нервных центров, складывающийся в процессе половой дифференциации головного мозга в периоде внутриутробного развития. Это подтверждают морфологические исследования и эксперименты на животных.

Глава III Гомосексуальность на заказ – эксперименты на животных