Последняя империя. Книга первая - Сартинов Евгений Петрович - Страница 53

• Предыдущая
• 53/97
• Следующая

— Вот дьявол! Вы сейчас звезда первой величины, Ник, — сказал он, оборачиваясь к сидевшему в кресле Елистову.

— Меня это отнюдь не радует, — сухо ответил тот, перебирая многочисленные газеты. Как большинство разведчиков, он предпочитал именно этот вид прессы, как наиболее объективный и точный. — Так когда вы меня отсюда вывезете? Насколько я понял, сегодня это уже сделать не удастся.

— Да, возникли некоторые осложнения, северный маршрут отпадает.

— Почему? — удивился Елистов. Вариант перевозки его с одной из военных баз в Норвегии прямиком в США на военном транспортнике он считал наиболее приемлемым.

— Увы, ваш Северный флот почти в полном составе вышел в море. Сейчас он практически блокирует все побережье севера Норвегии.

— Да, тогда не стоит рискововать. Но и тянуть нельзя.

— Я не понимаю, Ник, что вам не нравится в вашем нынешнем положении? Здесь тихо, надежно, есть все условия для работы.

Елистов иронично посмотрел на своего собеседника.

— Джо, я, конечно, понимаю, что вам не терпится получить повышение по службе, но вы в любом случае получите его. А я начну говорить, лишь когда окажусь в безопасности, где-нибудь в центре штата Кентукки. И вывозите меня скорее! Вы дождетесь того, что Сазонтьев сбросит на ваше сраное посольство атомную бомбу.

— Не надо нас пугать, Ник.

— Я вас не пугаю, я говорю что есть. Вы еще недооцениваете этого человека. Да и других тоже. А я их знаю очень хорошо! Вы же профессионал, Джо! Это же элементарно: операция прикрытия и операция отвлечения, это же так просто! Неужели мне и здесь учить вас, как надо действовать?

— Ну хорошо, мы обсудим это предложение с руководством. Я надеюсь, что через сутки мы вас отсюда выдернем.

Пирс развернулся, чтобы уйти, но Елистов его остановил:

— Да, кстати, скажите своим орлам, чтобы они зря не старались. Не стоит каждый раз, когда я ухожу в ванну, перетряхивать мои вещи. Никаких дискет с информацией у меня нет, вся она находится вот здесь, — и Елистов постучал себя указательным пальцем по голове. Пирс скривился в ответ в вымученной улыбке.

На следующий день с утра из ограды посольства Соединенных Штатов выехал кортеж из пяти машин. Для того, чтобы дать им дорогу, полицейским пришлось изрядно попотеть, сдерживая толпу репортеров. Зато потом переулок перед воротами опустел впервые за эти дни.

Кавалькада машин и мотоциклов растянулась на добрые полкилометра. Этот хвост в конце концов прибыл к воротам военно-воздушной базы шведских ВВС. Американская делегация пробыла внутри базы чуть больше часа, а затем все машины вернулись обратно в посольство. Никому из репортеров не удалось заснять ничего стоящего. Им просто не было ничего видно за строениями и ангарами.

Теперь уже журналисты разделились на две части. Половина осталась дежурить около ворот базы, остальные вернулись к посольству. Никто не обратил внимания, что часом раньше из ворот посольства выехал самый обычный фургон, каждый день привозивший на территорию посольства продукты. Попетляв по улицам, он остановился в укромном тупичке в старом городе, шофер открыл заднюю дверь, и два человека, выбравшись из грузового салона, быстро нырнули в подъехавший «Фольксваген».

— Ну что, Генри, хвоста не было? — спросил Пирс шофера, вытирая платком лоб.

— Нет, шеф. Я бы его заметил.

— Хорошо, — Джозеф покосился на Елистова, ему хотелось, чтобы тот оценил красоту операции, но лицо перебежчика оставалось бесстрастным. — Тогда гони в аэропорт.

Третий советник российского посольства в Стокгольме Вадим Пересадов уже больше суток не покидал аэропорт шведской столицы. Из всех работников невидимого фронта он один лично знал беглеца. Два года назад тогда еще никому неизвестный подполковник ФАПСИ читал им курс лекций о новых видах прослушивания. Память у Пересадова от рождения была неплохой, и он хорошо запомнил высокую, худощавую фигуру Елистова, его характерное, вытянутое лицо с профилем старого грифа-падальщика. Кроме него, в аэропорту паслись еще два «нелегала», работающих под журналистов, но час назад они уехали отдохнуть и принять душ.

Пересадов знал про марш-бросок к военной базе шведских BBС, видел его по телевизору в баре и как-то уже уверился в том, что перебежчик ускользнул от возмездия. В кармане Вадима лежал взведенный пистолет, приказ, полученный им, звучал коротко и недвусмысленно: «...При обнаружении немедленно уничтожить...»

Зайдя в бар, Пересадов выпил чашечку кофе, но не почувствовал облегчения.

«Какая это уже у меня за сутки? Двадцатая? Да нет, больше, наверное. Все-таки это бесполезно. Надо вызвать Левку, пусть меня сменит. Смешно будет, если у спящего советника российского посольства шведская полиция найдет в кармане пистолет».

Выйдя на внутренний балкон второго этажа, он безразличным взглядом пробежался по толпе, собирался уже отвернуться, когда заметил двух мужчин, быстро шагающих от входной двери к стойкам регистрации. Пересадова привлекли к ним три детали: решительная, целеустремленная походка обоих пассажиров, отсутствие багажа и черные очки на лицах обоих, хотя день выдался пасмурным. Вадим отметил, что фигуранты подходят под нужную категорию людей — оба высокие, чуть сутулящиеся. Одинакового покроя плащи и похожие шляпы также нивелировали облик обоих подозреваемых. Тем временем один из них протянул документы таможеннику, что-то весело сказал ему.

Пересадов не видел лиц этих людей, а спуститься и подойти к ним он уже не успевал. Предъявил документы для проверки и второй пассажир, а Вадим так и не решил, что делать.

— Да нет, вряд ли это они, — пробормотал он.

Левее стойки регистрации неожиданно раздался звонкий шлепок, а затем резкий, пронзительный детский визг разрезал ровное гудение людского муравейника. Уже получивший в руки документы человек в черных очках нервно оглянулся на звук плача и тут же вскинул руку к голове. Вадим не видел под левым ухом большую черную родинку каплевидной формы, но жест был столь характерным, что он не мог ошибиться.

«Елистов!» — полыхнуло в мозгу.

Рука Пересадова проскользнула в карман, он нащупал рукоять пистолета. Расстояние между ними было метров двадцать пять, с такого он не промахнется. Но перед Вадимом зримо встало все, что ожидает его в будущем: суд, многолетняя отсидка в шведской тюрьме, неизбежный выход в отставку. Навесят что-нибудь и на грудь, но компенсируют ли запоздалые почести долгие годы за решеткой?

• Предыдущая
• 53/97
• Следующая