Выбери любимый жанр

Одержимый - Санин Владимир Маркович - Страница 24


Изменить размер шрифта:

24

— Странные люди, — заметил Никита. — Утром, когда я проходил по корме, Чернышёв заорал с мостика: «Сколько тебя ждать, мамонт с пустым чердаком!» Пошевелив мозгами, я сообразил, что, поскольку на мамонта по своей конфигурации никак не тяну, Чернышёв обращался скорее к Филе Воротилину, знаете, такой голубоглазый гигант из палубной команды. Как же он реагировал на столь деликатное обращение? О, вполне достойно — поднял руку, радостно оскалился и проорал: «Иду, Алексей Архипыч, иду!» Хотя, впрочем, — Никита прищурился, — если выбирать между мамонтом и курицей…

— У меня тоже трудный выбор, чем дать мат, конём или слоном, — мстительно сказал я. — Пожалуй, конём интереснее.

Никита потребовал реванша, но Корсаков с каким-то заданием послал его к гидрологам, и мы остались одни. Наедине с Корсаковым я ещё ни разу не был и почему-то почувствовал себя неловко.

— Забавный он у вас, — сказал я, чтобы что-нибудь сказать.

— И не без способностей, — добавил Корсаков, уютно углубляясь в кресло, — хотя жизни толком ещё не видел. И в то же время, как вы могли заметить, достаточно самоуверен, не признает никаких авторитетов.

— Мне казалось, что к вам…

— Меня, — подхватил Корсаков, — он вынужден глубоко уважать и даже почитать, поскольку, во-первых, я его научный руководитель, а во-вторых, он влюблён в мою дочь. — Корсаков рассмеялся. — Хочешь не хочешь, а лезь вон из кожи, производи самое благоприятное впечатление. Поэтому, как сказал бы Лыков, если желаете стать близким другом Никиты, изругайте меня на чём свет стоит. Тем более основания для этого имеются: я не раз видел ваш осуждающий взгляд, когда вступал в полемику с Чернышёвым. И я, пристыженный, её сворачивал, ибо не стоит рисковать интересами экспедиции из-за щелчков по носу, наносить которые наш «хромой черт» великий мастер!

Корсаков снова рассмеялся.

— Рад это слышать, именно так я и думал, — с облегчением сказал я. — Только не решался вам сказать.

— Ну, это напрасно. — Корсаков благожелательно поглядел на меня. — Мы слишком мало знакомы, чтобы не доверять друг другу, не так ли? Впрочем, мне кажется, что по мере узнавания взаимного разочарования не будет. Если позволите, люди вашего склада мне симпатичны — и как товарищи по путешествию, и как собеседники, ибо я высоко ценю в людях уживчивость, иронию, широкий взгляд на вещи и отсутствие стремления самоутверждаться за счёт других. К сожалению, первого и последнего из этих качеств недостаёт нашему капитану.

— Своё дело он знает неплохо, — вяло возразил я.

— Да, знает, как управлять кораблём, — уточнил Корсаков. — Уверен, что практик он превосходный, наслышан. Но в море мы вышли не ловить рыбу, а заниматься наукой, к которой капитан Чернышёв имеет весьма отдалённое отношение. Поэтому лишь поспешностью и недомыслием можно объяснить то, что его сделали начальником столь важной экспедиции.

— Справедливости ради, экспедиция создана по его предложению, — напомнил я. — Докладную министру написал всё-таки Чернышёв, с неё началось.

— Ну, лабораторные испытания мы проводили задолго до событий в Беринговом море, — с досадой возразил Корсаков. — Теоретическая модель обледенения среднего рыболовного траулера всё-таки создана нами, а то, что экспедиции предстоит, можно сравнить, например, с испытанием нового типа самолёта в воздухе. Что бы вы сказали, если бы руководителем конструкторского коллектива назначили рядового лётчика-испытателя? А именно это и случилось: группа учёных оказалась под началом человека, о котором известно лишь то, что он удачно ловит рыбу.

В дверь постучали.

— Никудышная здесь звукоизоляция, — входя, пробурчал Чернышёв. — Каждый чих слышен. Чаек горячий? — Он присел за стол, налил себе одной заварки, отхлебнул и поморщился. — Не в службу, а в дружбу, подогрей, Паша, только не до кипятка. Ну, не дуйся, я ведь про курятник в шутку, чтобы тебя посмешить. Хорошая у вас каюта, Виктор Сергеич, диван, кресла, занавесочки, туалет — завидно, даже у капитана такой нет. Только хочу попросить, именно попросить, а не, упаси бог, приказать: когда Рая заходит прибирать, погуляйте где-нибудь, а то, знаете, девка она хотя и простая, а так и хочется её пожалеть, сказать ласковое слово. Мы, мужики, вообще ведь народ к бабе отзывчивый и жалостливый, особливо в море, когда на неё одну нас чёртова дюжина.

— Спасибо, учту, — с ледяной вежливостью сказал Корсаков.

— Вот и хорошо, — весело продолжил Чернышёв, — а то Рая похвасталась, будто вы ей линию жизни по ручке гадали и большую удачу от шатена посулили. А Гриша-то Букин — блондин! Вот у Раи головка закружилась: а кто он, этот шатен? Может, Паша, или Федя Перышкин, или, не смейтесь, вы? А девка — она ведь дура, она ошибиться запросто может, Виктор Сергеич, это мы не из лабораторных испытаний, а из практики нашей быстротекущей жизни усвоили. Так что вы уж лучше это… Никите погадайте.

— Мне этот разговор неприятен, Алексей Архипович, — сказал Корсаков. — Переходите к главному.

— Э-э, дорогой Виктор Сергеич, самое главное на корабле — это и есть так называемые пустяки… Спасибо, Паша, теперь чаек в самый раз. Только заварку, Паша, нужно выдерживать ровно восемь минут, а если семь или девять — уже не то. Приходи, научу, век благодарить будешь! Да, именно пустяки, Виктор Сергеич: кто-то не так на тебя посмотрел, не то слово сказал, радиограмма от жены с недомолвкой, щи пересолены — глядишь, и все пошло наперекосяк. С виду рыбак — гранит, кувалдой не расшибёшь, а на самом деле — ну, просто ребёнок, такой ранимый и обидчивый.

— Особенно если обозвать его индюком или развесёлым верблюдом, — не выдержал я.

— Правильно, Паша, вот что значит профессиональная наблюдательность! — восторженно подхватил Чернышёв. — Абсолютно недопустимые вещи, как услышишь подобное — сразу ко мне! Ладно, вас, ребята, конечно, интересует, что я подслушал под вашей дверью. Сразу оговорюсь, — Чернышёв поднял кверху палец, — невольно, но с большим интересом и даже глубоким сочувствием. Первая мысль: а как бы я сам себя чувствовал, если б меня отдали под начало, скажем, Птахи? Да я бы на стенку полез! Так и вам, должно быть, неприятно и унизительно плавать под началом капитана, стыдно сказать, без учёной степени! И, осознав это, я тут же, не сходя с места, сложил бы с себя полномочия, если б не одна подспудная мысль: ни хрена вы пока что в обледенении судов не понимаете. Оверкиль модели в бассейне, Виктор Сергеич, так же похож на оверкиль в море, как вот этот спитой чай на изъятый у вас коньяк. И дай вам волю, вы сослепу такого наколобродите, что сами за варягами побежите. Не скажу, что вам здорово повезло с начальником экспедиции, но раз уж бог или черт связал нас одной верёвочкой, скрипите зубами и терпите.

24
Перейти на страницу:
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело