Мент поганый (сборник) - Леонов Николай Иванович - Страница 87

• Предыдущая
• 87/88
• Следующая

— Так бывает не только на экране, хотя человек, которого я вам сейчас представлю, и похож на киногероя. Жизнь закручивает сюжеты почище драматургов. — Генерал поднял руку, выдержал паузу и с пафосом произнес: — Полковник милиции, старший оперуполномоченный по особо важным делам Лев Николаевич Гуров! Прошу!

Так представляют звезд эстрады, после объявления следует шквал аплодисментов, а герой выбегает с поднятыми руками и раскланивается. Сейчас же пафос тона в сочетании со словом «оперуполномоченный» вызвал у людей недоумение, чувство неловкости, кто-то рассмеялся, послышалась быстрая иностранная речь, повисла пауза и, заполняя ее, генерал продолжал говорить:

— Полковник — смелый, опытный, талантливый сыщик. Он сумел не только разгромить преступную группировку, но и захватить картотеку преступников, которая содержит имена, клички боевиков, осведомителей и полные данные на тех уродов-перевертышей, которые, что греха таить, все еще существуют в нашей среде.

Никогда в жизни Гурову не было так стыдно, но не выйти было невозможно: начнут искать, тыкать пальцем, подталкивать. Он шел по проходу, поднимался на сцену, стараясь не слушать заливавшегося соловьем генерала.

— По своим политическим убеждениям полковник — ярый сторонник демократической платформы. — Генерал указал на свободный стул. — Присядьте, Лев Иванович. А сейчас, товарищи и господа, мы постараемся ответить на ваши вопросы.

На большинство вопросов отвечал заместитель, министр лишь подал несколько реплик и даже сравнительно удачно пошутил. Генерал представил залу Орлова. Узнав, что просто одетый немолодой человек — главный сыщик страны, журналисты, особенно иностранцы, оживились, начали задавать более конкретные и профессиональные вопросы. Орлов отвечал нудно и односложно, пытаясь погасить интерес к своей персоне. И он, и Гуров напряженно ждали подвоха, ведь дискета была в компьютере, а висевшее на стене ружье обязательно должно выстрелить.

Иностранцы о чем-то переговаривались между собой, а потом один из них на чистом русском языке спросил:

— Господин Орлов, как мы понимаем, захват полковником списков агентуры уголовников для вас большая удача?

— Безусловно, — кивнул Орлов. — Хотя я не могу судить о степени удачи, так как еще не успел ознакомиться с материалами.

— Мы поздравляем вас, господин Орлов. Мы не хотим вас обидеть, но не боитесь ли вы, что среди членов мафии могут оказаться и ваши люди?

«Вот оно, началось, — понял Гуров. — Что бы про меня ни болтали, но я обыкновенный гений».

— А вы, господин, не боитесь узнать, что ваш друг предатель? Конечно, страшно. Но уж если он предатель, то лучше об этом узнать раньше, чем позже, — ответил Орлов.

— Мы полностью исключаем возможность сотрудничества с преступниками наших ответственных товарищей, — вмешался в разговор министр. — Это исключено. А среди рядовых могут быть и двурушники. А мелкие чиновники в вашей стране не продаются мафии?

— О, сожалею, господин министр, к сожалению, продаются. — Иностранец всплеснул руками. — Это наша беда!

— Петр Николаевич, разрешите вопрос. — Журналист представился, и Гуров услышал знакомую фамилию, которая была на дискете Романова.

— Да, конечно, — ответил Орлов.

— Приятно, что наш министр такой оптимист, — сказал Кудин. — Но вы, опытный сыщик, не исключаете, что среди осведомителей и других пособников нашей родной мафии окажутся лица крупного калибра?

— Я уже давно ничего не исключаю, — сказал Орлов. — Наш разговор уходит в область предположений, а я поклонник фактов.

— Простите, господин Орлов, — вмешался иностранец, — вы впервые пошли на открытый разговор с прессой, данный факт мы приветствуем от всей души. Но если, как заметил мой русский коллега, вы столкнетесь с людьми большого масштаба, то не боитесь ли, что добычу у вас просто отнимут?

— Лично мне бояться поздно, отбоялся. А отнимут — не отнимут, это решать не мне. Я не политик, я сыщик.

— Удобная позиция, — усмехнулся Кудин. — Мы не были политиками в тридцать седьмом, сорок девятом, в застойные годы, теперь имеем то, что имеем. Может быть, есть смысл передать добытые материалы в специальную комиссию Верховного Совета?

Министр многозначительно взглянул на генерала, тот мигнул своим подручным, которые неслышно спустились в зал, прошелестела команда: «Товарищи! Просьба разойтись по рабочим местам!»

Сотрудники неохотно потянулись к выходу. Лишь группа советских и иностранных журналистов, ощерившись микрофонами, осталась перед столом президиума, за которым восседали руководители и депутаты. Гуров вглядывался то в лицо Кудина, который специализировался на разоблачениях беззаконий, творимых органами милиции, и был негласно выдвинут своими коллегами в лидеры, то переводил взгляд на чеканный тяжелый профиль депутата Черкасова, обменивавшегося с министром короткими репликами.

— Этого я не позволю. — Орлов хотел лишь подумать, но произнес вслух и, поняв, что проговорился, бросился в бой: — Какова бы ни была заложенная в картотеку информация, она совершенно секретная и оглашению не подлежит.

— Обожаю секреты! — воскликнул журналист. — Вы распоряжаетесь секретами по своему усмотрению, народным избранникам знать правду не положено.

— Демагогия, — отрезал Орлов и взглянул на министра. — Спецслужбы любого, самого демократического государства хранят свои секреты.

Иностранцы залопотали по-своему, согласно закивали, кто-то из них сказал:

— Конечно, так есть.

— А не тайна, что представляет собой столь секретная картотека? Это карточки, списки? — последовал очередной вопрос.

— Дискета, она заложена в этот компьютер, — выстрелил подручный генерал и кивнул на стоявшую на приставном столике аппаратуру.

— Прекрасно, значит, если вам что-то в тайнах мафии не понравится…

— Почему именно нам не понравится? — перебил журналиста генерал. — Может быть, вам не понравится?

— Извините, — вмешался сидевший за столом депутат, — давайте откажемся от деления на «наших» и «ваших».

— Нет уже, извините. — Генерал задрал подбородок. — Прозвучал недвусмысленный намек: честь мундира обязывает. Стреляться!

Иностранцы, люди более раскованные и органичные, рассмеялись, захлопали, советские улыбались настороженно.

— Вы, генерал, смельчак и вызываете на дуэль безоружного. Знакомая картинка! — съязвил Кудин.

— С ваших губ капает яд, поберегитесь. У нас будет одно оружие и один секундант.

Гуров все понял: он одинаково не любил ни генерала, ни журналиста, но отдал должное первому, который был умнее и коварнее.

— Объяснитесь, — сказал Кудин и непроизвольно вытер губы. — Какое оружие?

— Компьютер.

— Согласен. А секундант?

— Пресса. — Генерал поклонился журналистам. — Вы же поклонники гласности.

— Какие условия? — Кудин чувствовал, его заманивают в ловушку, но не мог понять, в чем она заключается.

— Мы спросим у компьютера о вас и, скажем… — генерал, актерствуя, обвел взглядом присутствующих, остановился на депутате Черкасове, улыбнулся, — и о вас. Согласны? Чтобы вам проверка не показалась обидной, мы сначала зададим вопрос, что известно мафии о генерале Орлове и обо мне. Согласны?

— Конечно, нет, — взорвался Кудин. — Это ваш компьютер, в нем заложена ваша информация… Я категорически протестую, это чистой воды провокация!

— Проверьте, пожалуйста, меня, товарищ генерал, — сказал иностранный журналист. — Эрнест Гартнер. Пожалуйста.

Иностранцы захлопали, кто-то сказал:

— Тест на СПИД!

Генерал кивнул возмущенному Кудину.

— Я вас понимаю: знает кошка, чье мясо съела. Вынудить не могу, давайте взглянем, чем мафия располагает на генералов милиции. — Он подошел к компьютеру, журналисты поднялись на сцену, сгрудились у небольшого экрана.

Генерал набрал свою фамилию, имя и отчество, на экране появилась надпись: «Сведениями не располагаем».

— Видно, я недостаточно знаменит. Теперь Орлов, Петр Николаевич. Не возражаете?

• Предыдущая
• 87/88
• Следующая