Мент поганый (сборник) - Леонов Николай Иванович - Страница 76

• Предыдущая
• 76/88
• Следующая

Тогда ожидали появления в Москве убийцы-наркомана. Информацией Гуров обладал обычной: «возможно, есть основания предполагать… не исключено…» и т. д. Так вот, среди прочих «возможно» убийца мог появиться в общественном туалете, в котором наркоманы торговали зельем, обменивались информацией о проблемах бытия и составе нового кабинета министров. Уборщица туалета была обыкновенная русская женщина без возраста и верхних зубов, от которой пахло мочой и вчерашним дешевым портвейном. Женщину требовалось вербануть, ненадолго, без подписки, псевдонима и личного дела в глянцевитых «корочках», что называется, на разовую информацию. И Гуров, вот так же ссутулившись, сидел с ней на лавочке и больше двух часов говорил за жизнь, расставались они лучшими друзьями. Правда, убийца в тот сортир так и не заглянул, парня взяли совсем в ином месте, и не Гуров, а участковый инспектор.

Воспоминания и запах французского одеколона, который щедро источал следователь, придали сыщику сил.

— Да, важняк в прокуратуре, это серьезно, — бархатно запел Гуров. — Я, кстати, о вас слышал, повезло, что прибыли именно вы, дело крайне сложное, требуются опыт и талант.

Сыщик быстро взглянул, проверяя, не перебирает ли, но по задумчивости, появившейся на лице важняка, понял, что ноту взял правильную. Теперь узнать бы его имя-отчество, так цены бы ему, Гурову, не было.

— Работы вам предстоит! — Гуров схватился за голову. — Здесь труп, два в овражке, все осмотри, все запиши, оформи, как того закон требует, главное, выводы сделай правильные, так сказать, диагноз поставь профессорский. Вы же юристы, это не мы — оперы, хватай мешки, вокзал отходит!

— Приятно, что вы это осознаете, — снисходительно произнес следователь, — но напрасно полагаете, что я падок на откровенную лесть. Я здесь представляю закон, и с вас взыщется по всей строгости, давайте к делу.

«Был бы не падок, не слушал бы, — думал Гуров и согласно кивал. — Ты крючок сожрал, будешь наживку долго обсасывать».

— Юдин и Кац. Финансисты. Дельцы.

— Они к убийствам отношение имеют?

— Оба в момент убийств находились рядом со мной.

— Полковник милиции, а рядом убивают! — Следователь всплеснул ручонками. — И пахнет от вас. Вы уж на генералов хоть не дышите.

— Спасибо. — От бесконечного кивания у сыщика заболела шея. — Не обессудьте, не по своей воле, заставляли. Еще одна просьба.

— Да уж ладно, валяйте.

— У вас работы часов на пять, полагаю.

— Да, как минимум.

— Я пойду сосну чуток, если нужен, пошлите за мной. — Гуров достал из кармана пачку «Уинстона», которую стащил из номера. — Вы курите? Сделайте одолжение, избавьте от соблазна. — Он уронил пачку на колени следователя. — Мне врачи ну категорически… — И постучал ладонью по груди.

— Хорошо, взяточник, отдыхайте. — Следователь забрал сигареты, хлопнул сыщика по плечу и пошел к своей действительно сложной и нудной работе.

Гуров встал, расправил плечи, потянулся, увидел одного из приехавших генералов, пошел навстречу.

— Здравия желаю, товарищ генерал!

— Здравствуйте, Лев Иванович. — Генерал протянул руку. — Вы в министерстве человек новый, там генералов много, вы меня не знаете, зато я вас отлично знаю. Я тут мотаться и мешать не собираюсь, лишь выполняю приказ. У вас по главному вопросу подвижки есть?

— Сожалею, товарищ генерал…

— Ну, совсем? Ну, ничего?…

— Практически нет.

— А теоретически? — Генерал улыбнулся. — Знаю я вас, сыщиков, два пишем, пять в уме.

— И теоретически. — Гуров развел руками.

— Жаль, сильно интересуются. — Генерал посмотрел в заголубевшее небо. — Что-нибудь для рапорта…

— Буду работать, товарищ генерал. — Гуров тоже улыбнулся. — К вечеру вернусь в контору, надеюсь в клюве принести малость.

При слове «контора» генерал поморщился, сухо сказал:

— Желаю успеха, — руки не протянул, зашагал к машине.

«Для рапорта», — усмехнулся Гуров, выждал, пока машина с генералами отъедет, пошел к главному входу и увидел Романова. В импортном рабочем костюме, который сегодня можно запросто купить за каких-нибудь три тысячи рублей, и кроссовках, об их цене и говорить неприлично, он стоял на обочине аллеи и наблюдал за происходящим. Гуров подошел, пожал ему руку и сказал:

— Человек предполагает, а бог располагает. Так бесславно закончил свою непотребную жизнь всемогущий Георгий Акимович Мельник.

— Он решил вас захватить? — Худое бледное лицо Романова было совершенно бесстрастно, но сыщик почувствовал, что «механик» нервничает. — У вас будут неприятности.

— Неприятности — постоянная функция нашей жизни, уважаемый Александр Сергеевич. Лично у меня алиби, в момент, когда прикончили сего деятеля, вашего покорного слугу убивали в другом месте.

— Вывезли? И вы не могли позвать меня?

— Да постеснялся будить, пять утра — самый сон… Шутка. — Гуров быстро обнял Романова за плечи, оглянулся и тут же убрал руку. — Расскажу как-нибудь попозже. Знаете, коллега, у меня просьба.

— Ради бога, пожалуйста, чем могу.

— Прокуратура дала мне увольнительную на несколько часов, и я хочу выспаться. Вы понимаете, вечером мне кувыркаться на генеральских коврах, необходимо обрести форму. — Гуров провел ладонью по небритой щеке. — Добрые люди наверняка вывели из строя мой лимузин. Вам заниматься им опасно, впереди жизнь, и ни к чему, чтобы прокуратура связывала нас друг с другом.

— Разумно, — ответил Романов и отошел в глубь кустарника. — Не будем светиться.

— Как я понимаю, вы сейчас начнете сворачиваться?

— Нет, я выжду до завтра.

— Когда вся катавасия закончится, подбросьте меня на «Мерседесе» в Москву.

— Да ради бога.

— Прекрасно. Ничего интересного услышать не удалось?

— К сожалению. К тому же ночью станция вырубила нашу линию на несколько часов.

— Думаете, что вырубила именно станция?

— Точно. Я тоже заподозрил неладное, позвонил и проверил.

— Мне еще понадобится ваша техника, думаю, мы с вами сварим отличную кашу.

Гуров кивнул и направился в главный корпус, но по дороге остановил одного из прибывших оперативников, спросил:

— Вы меня знаете?

— Конечно, Лев Иванович.

— Тогда у меня к вам просьба, делать вам сейчас практически нечего, так расстарайтесь ради старого сыщика.

И Гуров быстро, но подробно объяснил, что следует сделать, не забыв упомянуть, что в багажнике и под задним сиденьем «Волги» четыре пистолета и нож, которые следует оформить и сдать следователю.

Юдин и Кац стояли у окна. Когда Гуров вошел в номер, они резко повернулись к двери.

— Вольно, бизнесмены. — Гуров махнул рукой и свалился в кресло. — Прокуратура рвет и мечет, скоро доберется до вас, готовьте свои легенды. Кстати, с вас причитается. Прокуратура интересовалась: за что вы убили Георгия Акимовича Мельника?

— Я? Убил? — возмутился Кац.

— А нет? — Гуров поднялся из кресла. — Я так и сказал, мол, Анатолий Самойлович Кац не убийца. Так что с вас причитается, бизнесмены, а долги следует платить.

Сыщик кивнул Юдину на дверь и вышел в коридор. Юдин все время внимательно следил за Гуровым, его не обманывали шутливый тон и легкость разговора, и что рано или поздно придется платить — он не сомневался. Когда Юдин вышел из номера и встретился взглядом с голубыми жесткими глазами сыщика, то окончательно понял, что цена будет высокой. Но этот человек вновь удивил: простодушно улыбнулся, глаза прикрыл, словно бросил острый клинок в ножны.

— Борис Андреевич, мне ваша девушка очень нравится, но вы ее из моего номера заберите. Коллеги могут неправильно меня понять. — Гуров взял Юдина под руку и продолжал доверительно: — Проследите, чтобы она не сбежала и встретилась со следователем, иначе я попаду в неловкое положение. Она, ваша девушка, естественно, ночевала в вашем номере. И последнее: у меня к вам просьба.

«Вот сейчас он мне и перережет горло», — подумал Юдин и опять не угадал.

— Сейчас ваш «Вольво» стоит за воротами. Я хотел бы, чтобы, начиная с семнадцати часов, вы находились за рулем этой машины по адресу… — Сыщик назвал адрес. — Договорились?

• Предыдущая
• 76/88
• Следующая