Корни зла - Гончарова Галина Дмитриевна - Страница 29

• Предыдущая
• 29/72
• Следующая

Оставался один вариант — расспросить Мэнди, куда могли подевать ее малолетнего племянничка. А заодно хорошо бы поесть, переодеться, искупаться…

— Ёлка, нам в столицу надо!

— Надо. И что? Ты будешь оспаривать мое право на ванну, колбасу и тапки?

Я сразу решила, что переворот переворотом, а без ванны я в столицу Элвариона не отправлюсь. Представляете себе — я появляюсь, воняя конским потом, своим потом, кровью и гарью, в обтрепанных тряпках неизвестно с чьего плеча, волосы — как метелка, морда — смотреть страшно! Я ни одного крема для лица сколько времени не видела?! Смешно? Страшно! Да, я ведьма, но моя специальность — война. Вот морду троллю набить — это ко мне. А при попытке наколдовать крем для лица — в баночке может оказаться все что угодно, от серной кислоты до средства от тараканов. У всех есть свои слабые стороны. И сейчас мне подвернулась возможность привести себя в порядок. В конце концов, я врагов должна убивать не внешним видом, а магией!

— Я же не самоубийца — становиться между женщиной и колбасой!

— Правильно. Здесь кто живой остался?

— Нет.

— Тогда я в душ. И подберу себе что-нибудь из шмоток твоей тетушки.

— Не побрезгуешь?

Я фыркнула.

— Я же не бальное платье подбирать буду. Тут главное, чтобы в груди сошлось.

Элвар прищурился.

— Сойдется. Вольгиана явно была полнее тебя… в некоторых местах.

От оплеухи нахал увернулся и уже от двери послал мне воздушный поцелуй.

— Я за нашими дамами. А ты пока можешь разобраться тут, а можешь поискать ванну.

— Шляпу надень, — крикнула я ему вслед.

— Так точно, любовь моя…

Паршивец. И за что я его только люблю?

Я посмотрела на пентаграмму. На Вольгиану. То есть на их остатки. Прищурилась.

Разбираться тут даже не стоит. Только сделать что-то вроде памятного снимка — и двигать дальше. Пошариться в кабинете и в личных покоях. И лучше это сделать мне. Вдруг там ловушки…

Элвар нашел меня в кабинете Эрваса, где я копалась в бумагах.

— Что ищем?

— А то ты не знаешь!

— Знаю. Но лучше отдай это все мне. Это же не по твоей части…

— Магия — как раз по моей.

— А вот доказательства существования заговора против ма… Мэнди — нет.

Я вылезла из-за стола. Подошла к элвару и крепко обняла его. Прижалась лицом к плечу. Потерлась щекой об грязный, запыленный плащ.

Тёрн крепко обнял меня. И несколько минут мы просто стояли — ничего не делая, не говоря и даже не думая.

— Спасибо, малыш…

— Я знаю, тебе тяжело. Но ты справишься. Я в тебя верю.

— Ёлка, это подарок. Я так тосковал по отцу, по матери… я с ума сходил! И теперь я могу еще раз увидеть их. Хотя бы еще раз…

Я не стала ничего говорить. Тёрн и так знает, о чем я думаю. Скольких мы утрачиваем за свою жизнь?

Многих. И когда уходит кто-то очень близкий, мы надеемся, что он — там. И что там, за чертой смерти, хоть что-то есть. Маги даже представляют, что именно. Я знаю, что встречусь с теми, кто ушел раньше меня. Знаю. Но… пока мы — здесь. И иногда хочется кричать от невозможности увидеть. Услышать. Хотя бы на миг заглянуть в родные глаза, улыбнуться и знать — там или не там, но тебя любят. И знают о твоей любви. Ведь то, что близкий тебе человек ушел за черту смерти, вовсе не отменяет всего остального. Он все равно близкий. Родной. И любимый. И к элвару это тоже относится.

Его родные умерли. Но здесь и сейчас он получил еще одну возможность хотя бы просто увидеть их. Разве мало?

Но жизнь не дает стопроцентных подарков. Хватит и того, что уже есть. И… вот если заглянуть себе в душу… а кто из нас откажется от такого подарка?!

Пусть Аманда не знает, что мужчина рядом со мной — это ее будущий сын. Но Тёрн может смотреть на нее. Еще раз запомнить родные черты. И самое главное — помочь ей, поддержать в трудную минуту. Разве этого мало?

Очень много.

— Ты все понимаешь, солнышко.

— За это ты меня и любишь?

— Нет. Просто за то, что ты — это ты. Любят ведь не за заслуги перед отечеством и человечеством. А часто любят и вопреки им…

— Это верно…

О своей любви я говорить не стала. Пока я еще не была в ней уверена. Не до конца…

И элвар это понял. Он чуть отстранился и взъерошил мне волосы.

— В округе никого живого нету. Ты не хочешь попробовать искупаться? Наших дам я уже устроил в разных концах дома. А если ты пройдешь по коридору направо и до конца, найдешь спальню Вольгианы. Там есть ванная комната. А нагреть воду для ведьмы — несложно?

— Несложно. А ты?

— А я подожду вас и покопаюсь здесь. Потом ты меня сменишь. Идет?

— Договорились. А где здесь кухня? Не знаешь?

— Знаю. На первом этаже, вниз по лестнице, налево по коридору, через холл и вторая дверь направо.

— Тебе что-нибудь принести?

— Разумеется!

Следующий час мы провели в банно-гастрономическом разврате. Я — в личной ванной Вольгианы. Мэнди оккупировала спальню Эрваса. На долю Эли досталась комнатка маленького принца. А я сама сначала рванула на кухню. Запасов там хватило бы на роту солдат. И хороших. Эрвас для своих родных ничего не жалел.

Тёрну я вручила штук пять бутербродов из сыра, мяса и зелени, и он отправился охранять. То есть копаться в дядюшкиных бумагах. Но я честно через сорок минут вспомнила о приятеле и отправила его купаться. А сама еще раз пошла на кухню. Девчонки ведь тоже голодные.

Готовлю я, кстати, неплохо. И это связано с моей склонностью ко всякой алхимии. И вообще, если алхимик готовит плохо — значит, это биолух!

Поэтому через час на столе стояли три салата — на выбор, я нарезала копченые мясо, рыбу и сало (а чего жалеть, не я ж платила?), в деревянном ларе таки обнаружились несколько караваев хлеба, а вкуснее копченой курицы и вообще еще ничего не придумано.

Эле я отнесла еду в комнату. И настрого предупредила, чтобы та не высовывалась. И не лезла.

Элваресса послушалась. Сначала попыталась возмутиться, закатить скандал, но я была непреклонна. Хочешь попасть домой?

Сядь на попе ровно. И не выступай. А то случайно здесь забудем. В нашинкованном или придушенном виде. Мы — добрые. Так вломим от всей доброй души, что уши в череп нырнут.

Я убедилась, что элваресса поняла меня правильно, — и смоталась вниз, на кухню.

Маги с факультета самоубийц от легкого перекуса никогда не отказываются. Заклинания жрут столько энергии, что легче иногда кирпичи на стройке таскать. Поэтому едим мы много, а вот толстых среди нас нет. И я не была исключением, уплетая за обе щеки.

Но и элвары не отставали. Слопав все, что стояло на столе, мы разлили по стаканам кадри, я достала предусмотрительно спрятанные пирожные — и наконец-то потекла беседа.

— Что мы будем делать теперь? — первой вступила Аманда.

— Теперь мы свяжемся с Серой гвардией. И отправимся в столицу, — пожал плечами Тёрн.

— А ты уверен, что там не найдется пары-тройки предателей? Сидящих на связи? — я была в раздумьях.

— А если и так? Кому им служить? Эрваса больше нет. Вольгиана мертва.

Мы с Тёрном переглянулись, вовсе не разделяя оптимизма его матушки.

— Милая, у Вольгианы есть сын.

Это был не вопрос, а утверждение, но Аманда, видимо, не поняла, к чему клонил мой друг.

— Да. Его зовут Дирмас. Очаровательный малыш.

— Неизвестно еще, что из него вырастет при таком воспитании, — пожала плечами я.

— Я полагаю, наши мысли сходятся, — протянул элвар. — Ёлка, прошу тебя изучить пентаграмму.

— Как скажешь, — кивнула я.

Изучить пентаграмму? Да что тут изучать? И так все ясно. Дирмас пропал в неизвестности. Для нас — в неизвестности. А вот для родственников Вольгианы…

— И мне очень хотелось бы с ними пообщаться…

— А что потом? Когда ты узнаешь, где Дирмас?

— Уничтожу его.

— Ребенка?

Мне впервые стало страшно. Недаром говорят — корона меняет человека. Мой друг способен спокойно думать об убийстве невинного ребенка?! Боги!

• Предыдущая
• 29/72
• Следующая