Вишневый самурай - Самохин Дмитрий - Страница 29

• Предыдущая
• 29/66
• Следующая

– Нет, господин Прощелыгин, – отрезал я. – Приезжайте лучше вы ко мне. Канал Беринга, дом двадцать семь. Жду через час! – И повесил трубку: пусть помучается – в другой раз вежливее будет с незнакомыми людьми.

Я спустился в холл первого этажа, очень надеясь, что господин Лесник уже удалился: перспектива пересечения инспектора с агентом Городишек меня никак не устраивала… По счастью, в гостевом кабинете был только Гонза Кубинец, от души веселившийся над свежим выпуском «Петропольских ведомостей».

– Что пишут? – поинтересовался я, усаживаясь в свое кресло и выдвигая ящик стола, в котором, по обыкновению, хранил пару бутылочек пива. К моему разочарованию, ящик был пуст: то ли я сам все выпил, то ли кто?то нашел мою нычку и разграбил ее…

– «В Санкт?Петрополисе этой осенью пройдет чемпионат мира по бильярду…» – зачитал строчку Кубинец.

– И что тут смешного?

– Съедутся звезды бильярда, в том числе Жан Поль Люка де Брази! – Кубинец заявил это с таким видом, точно лично знаком с королем кия.

– Что же смешного?

– Люка де Брази умер два месяца назад… Писаки! – с презрением оценил работу журналистов Кубинец.

Я хмыкнул. Кто о чем, а бильярдист о лузе!.. Когда?то Кубинец сам неплохо играл. И сейчас при случае мог составить конкуренцию некоторым профи. Давно оставив профессиональный спорт, он продолжал внимательно следить за событиями в мире бильярда.

– Как прошла встреча между Лесником и Химерой? – поинтересовался я.

– Она изображала из себя Колосса Родосского, он мечтал о карьере Герострата.

– Химера заявила о краже со взломом? – уточнил я.

– В письменном виде.

– Через час будем принимать гостей, – сообщил я.

– Кто на этот раз? – обреченно спросил Кубинец.

– Агент Иоланды Городишек. Весьма интересная персона. Думаю, тебе стоит на него посмотреть. Он явно что?то скрывает.

Я пересказал вкратце Гонзе мою беседу со Стасом Прощелыгиным.

– Ну, посмотрим на твоего агента, – пообещал Кубинец, углубляясь в газету.

Я не стал его отвлекать. Нашел в письменном столе книгу по истории Гражданской войны в Соединенных Штатах, которую мучил уже несколько недель, раскрыл на заложенной странице и погрузился в чтение. Книга была написана таким невкусным языком, что впору было подавать на автора в суд за использование инструкции по пользованию стиральной машинкой в качестве художественного текста.

Стае Прощелыгин появился на нашем крыльце несколькими минутами раньше назначенного срока. Он оказался шароподобным мужчиной с большими жирными руками, хищными зелеными глазками, которые так и стреляли по сторонам, словно принадлежали вору?домушнику, зашедшему к намеченной жертве для составления стратегического плана ограбления. У него были длинные, мазутного цвета волосы, завязанные на затылке в конский хвост, маленькая остроконечная бородка и густые усы.

Дверь ему открыл Ян Табачник, не возражавший против совмещения должности повара с обязанностями дворецкого. Он выслушал длинные и невнятные объяснения Прощелыгина, затем препроводил его к дверям гостевого кабинета, где я скучал в компании Гонзы Кубинца.

– К вам Стае Прощелыгин, – доложил он. – Звать? Или за дверь выставить?

– Конечно, стоило бы выставить за дверь… – высказался я, но Кубинец перебил:

– Звать. Посмотрим на этого фрукта.

Прощелыгин воровато вошел в кабинет. Двигался он оригинально: два шага вперед – полшага назад. Таким образом добрался до гостевого кресла и без приглашения упал в него, словно лишился напрочь сил. При этом он молчал, сохраняя лицо в неподвижности.

– Внимательно слушаю вас, – с серьезной миной обратился я к Прощелыгину.

Агент Иоланды Городишек смутился. Он оказался в затруднительном положении и недоумевал, как ему поступить. Он прибыл сюда, как человек, вызванный по повестке в военкомат (идти страсть как не хочется, но обязан!), а военный комиссар спрашивает вдруг, чего, дескать, приперся.

– Я думал вообще?то, – промямлил он, – что вы меня пригласили.

– Первоначально так и было. Я хотел поговорить с вами об Иоланде Городишек. Но вы оказались жутким хамом, и мои намерения изменились.

Я достал бутылку, открыл и перелил пиво в бокал, который стоял у меня на столе еще с прошлого расследования. Тогда в нем тоже плескалось пиво. А пиво испортить пивом просто невозможно. Нонсенс! Поэтому мыть его, перед тем как налить пинту «Туровского Темного», я не стал.

– Готов с вами сотрудничать, – изъявил покорность Прощелыгин.

Его уступчивость выглядела чрезвычайно подозрительно: с чего бы это ему желать со мной сотрудничать? Некоторое время назад он недвусмысленно послал меня куда подальше. Лишь упоминание полиций заставило его изменить тон. Значит, ему есть что скрывать от официальных лиц. Возможно, их с Городишек связывало нечто незаконное.

– Ладно, посмотрим, насколько вы искренни в своем намерении, – ухмыльнувшись и глотнув пива, произнес я.

Кубинец якобы продолжал читать газету, внимательно прислушиваясь к нашей беседе. Я знал, что он не упустит ни одного слова, сделает соответствующие выводы и в нужный момент выступит на авансцену.

– Как давно вы знаете Иоланду Городишек? На таком вопросе человек отдыхает, автоматически теряя бдительность.

– Где?то около трех лет, – рассеянно ответил Прощелыгин.

– Как вы познакомились? – так же рассеянно поинтересовался я.

– Я содержу модельное агентство. Но бизнес этот ненадежный. В том смысле, что каждый год происходит отток девочек по возрасту. Поэтому я вынужден регулярно искать новых, которым под силу подняться на модельный небосклон и воссиять.

Пухлые губки Прощелыгина дрожали, когда он рассказывал о своих подопечных. Так увлекается коллекционер, когда речь заходит о его коллекции.

– Вы нашли Иоланду Городишек? – уточнил я.

– Да, в школе. Мы проводили кастинг для показа молодежной коллекции модного дома «Годар». Требовался соответствующий контингент моделей. Управляющий «Годара» поставил условие, чтобы лица на подиуме были юны и не затасканы в нашем бизнесе. Пришлось изрядно попотеть, чтобы найти подходящие типажи. Иоланда Городишек вошла в число отобранных.

– Вам знаком Иван Дубов? – Я неожиданно изменил тему, преследуя цель проверить одно из своих предположений.

– Да, – осторожно ответил Прощелыгин. По его лицу было видно, как он напрягся.

– И что вас связывает с Дубай? – поинтересовался я.

– Меня ничего с ним не связывает! – возмутился Прощелыгин.

Он не удивился прозвищу Дубова, стало быть, прекрасно знал, какое место занимает этот человек в теневой иерархии Санкт?Петрополиса.

Я красноречиво молчал, потягивая из бокала пиво и всем своим видом показывая, что не доверяю его словам.

– Хорошо, хорошо, – не выдержал моего прессинга Прощелыгин. – Дубай указал мне на Городишек, приказал взять ее к себе и устроить ей карьеру.

– Почему вы не отказали Дубай?

– Как ему откажешь? – поразился моему скудоумию Прощелыгин. – Ваня представляет организацию, которая контролирует – пусть и негласно – половину бизнеса Санкт?Петрополиса. До празднования юбилея города было, несколько легче. Группировка Дубай не занимала исключительного положения. Дрязги и ссоры между вожаками различных мафиозных структур позволяли спокойно вести бизнес. Теперь же организация Дубай заняла место лидера. Можно сказать, получила монополию на город. В частности, весь модельный бизнес курирует Дубай.

– И вы взяли Иоланду Городишек по протекции Вани? – уточнил я. – Что еще вы делали по его рекомендациям?

– Ничего, что касалось бы Городишек! – отрезал Прощелыгин, показывая, что делиться своими тайнами не намерен.

Что ж, зайдем с другой стороны…

– Как складывалась карьера Иоланды?

Я кружился вокруг да около, чувствуя что?то на уровне интуиции, но облачить свои ощущения в слова никак не получалось. Прощелыгин явно скрывал нечто, напрямую связанное с убийством Городишек. Возможно, его информация позволила бы установить личность убийцы. Но как заставить его проговориться?..

• Предыдущая
• 29/66
• Следующая