Рожден быть опасным - Самохин Дмитрий - Страница 80

• Предыдущая
• 80/87
• Следующая

Пятнадцать минут мы провели в молчании. Крысобой листал электронную книгу. Рената дремала. А Гвинплей шевелил губами, закатив глаза. Я подумал, что он молится, но сквозь бесшумность изредка прорывались звуки, в которых я узнал знакомое мне стихотворение. Гвинплей, как молитву, твердил стихи. Я хотел повторить за ним, но отвлекся.

Наше молчание нарушила вспышка, затопившая видеопанели. Вспышка, которая уничтожила резиденцию президента Шутова вместе с президентом – цифровым Наполеоном.

Вспышка не успела погаснуть, а мы уже провалились в гиперпространство.

Корабль вынырнул из гиперпрыжка в трех сотнях световых лет от Солнечной системы, возле неизвестной мне звезды, изображение которой заняло всю плоскость видеопанели. Огромный рыжий раскаленный шар, плюющийся пламенем в пустоту. Горящий космический гигант, порождающий желание достать огнетушитель.

Я заунывно зевнул, а Рената проснулась.

Гвинплей Плант суетился над пультом управления. Судя по его раскрасневшейся физиономии, что-то у нашего пилота не клеилось. Гвинплей оторвал руки от клавиатуры и запустил их в волосы. Волосы зашевелились.

– Что происходит? – спросил я.

Гвинплей не хотел отвечать. Я повторил вопрос с нажимом.

– Что-то сбилось. Мы выпали не в том месте, – пропыхтел Плант.

– Что значит не в том месте?! – взревел, вскакивая, Крысобой. – Ты куда нас, сволочь, затащил?!

– Я тут ни при чем, – заголосил Гвинплей. – Сюда нас вывела автоматика. Я вообще ни сном ни духом…

– А кто будет сном и духом? – поинтересовалась Рената, доставая из кобуры «Аргумент».

– Ты своей игрушкой не тряси, – потребовал Плант. – Нервирует. Что могу, то сделаю. Сейчас навигатор определит, где мы очутились. И что помешало выйти на нормальный маршрут.

Гвинплей бросил короткий взгляд на дисплей и побледнел.

– Ну? – требовательно спросил я.

– Срочно надо сматываться. Срочно надо сматываться… – запричитал Плант. – Только я не знаю, куда мы попадем вновь.

– Говори! – прорычал Марк.

– Мы вышли в системе Жамуаши. Одна из самых мерзких негуманоидных рас. В этом цикле они возглавляют Галактический Совет. Мерзкая раса.

Гвинплея Планта пробила дрожь.

– Это опять твои ксенофобские заморочки или что-то серьезное? – спросил я, не придавая словам Планта серьезного значения.

– Вы когда-нибудь видели жамуаши? – полюбопытствовал Плант.

Ни я, ни Крысобой, ни Рената никогда в жизни не видели жамуаши, в чем мы не посчитали нужным признаться Гвинплею. Поэтому и промолчали.

– Эти твари очень похожи на пауков, скрещенных со скорпионами и еще какой-то дрянью.

Гвинплей, не отрывая взгляда от дисплея, а пальцы от клавиатуры, рассказывал нам о расе, которая внушала ему первобытный ужас, смешанный с отвращением.

– Но главное не в этом. Они контролируют всю свою звездную систему и расположили в ней что-то подобное паучьей паутине. Они ловят всех, кто залетает к ним на огонек. Что происходит дальше с этими несчастными, никто не знает, потому что ни один корабль, залетевший в эту богом проклятую дыру, не возвратился.

– Тогда давай-ка смотаемся, пока не припекло, – нахмурившись, потребовал я.

В душе возникло какое-то непонятное щемящее ощущение. Я почувствовал приближение чего-то таинственного и ужасного. Оно обволакивало нас со всех сторон. Оно заполняло все пространство системы. Оно было повсюду и нигде.

Я содрогнулся. Подскочил из кресла и, обогнув терминал, навис над плечом Планта.

– Чего копаешься?! – прорычал я. – Вывози!!

– Не могу просчитать курс! – с дрожью в голосе и намеком на слезы произнес Плант.

– Что значит, не можешь? – взревел Крысобой. – Слышь, камикадзе, ты меня не зли. Говори по существу.

– Я подозреваю, что это подарок нашего электронного президента. Его последний привет, – поделился догадкой Гвинплей. – Мы ему бомбу. А он… В космодроме, когда я запрашивал разрешение на взлет, к нам в компьютер закачали вирус. Другого объяснения я не вижу. Вирус сбил систему навигации. Мы прыгнули в неизвестность. Хорошо хоть сюда вышли.

Тысячи ползущих цифр на экране компьютера Планта ничего мне не говорили. Я ничем не мог помочь, потому вернулся в свое кресло. В досаде стиснув зубы, я взглянул на Ренату и оттаял.

– Так выводи нас из этой системы к чертям подальше. От вируса потом избавимся, – потребовал Крысобой.

– Не могу, – растерянно признался Гвинплей.

– Как это не можешь? – настал мой черед удивляться.

– Вирус съел навигационную систему. Мы уже не способны прыгнуть.

Новость потрясла. Попасть на ужин негуманам – не велико удовольствие. Я, конечно, сомневался, что они питаются залетными космолетчиками, как паук мухами, но быть пойманным не хотелось. Страх стал медленно запускать щупальца в душу, одновременно пытаясь поразить мозг.

– Тогда собери свою задницу в скафандр. Выходи в открытый космос. Забирайся в зад своей колымаге и выталкивай ее из этой системы от греха подальше, – на полном серьезе предложил Крысобой.

Гвинплей Плант не обратил внимания на его замечание.

– Нужно переливать навигационную систему. В отрыве от основной. И надеяться, что вирус не успел пробуриться в самое ядро. Что он избирательный и только навигационную фишку ликвидировал, – бормотал Плант, лихорадочно извлекая из библиотеки дисков нужные компакты.

– Сколько нужно времени? – спросил я.

– Час.

Гвинплей побледнел. Нижняя губа отвисла и стала подрагивать.

– За это время нас попытаются съесть, – резюмировал Марк.

– Не дадимся, – заявила Рената.

– Плант, у тебя есть на корабле какое-нибудь оружие? – деловито поинтересовался я.

– Два станковых бластера, крейсерской мощности, и, по-моему, еще две бомбочки остались.

– Это нам не понадобится, – отмахнулся я.

Гвинплей собрал перед собой на столе горку компактов и запустил программу уничтожения навигационной системы.

– Проводи нас в оружейные рубки, – потребовал я. – Марк, ты возьмешь одну пушку. Я вторую. Рената – находишься рядом с Плантом. Следишь.

Рената усмехнулась и плотоядно уставилась на Гвинплея.

– У тебя есть внутренняя связь? – осведомился я.

Плант подобрался к неказистому шкафчику в дальнем углу комнаты и вынул откуда-то из глубины четыре бусинки сотканы с ушными крепежами и микрофончиками дальнего уловления. Прикрепили по соткану. Гвинплей вышел в коридор. Мы последовали за ним. Первая оружейная рубка находилась в четвертом коридоре – ответвлении от основного ствола. Крысобой занял боевой пост. Моя рубка располагалась через два изгиба от Марка. Распрощавшись с Плантом и Музыкантской, я вошел в рубку, опустился в кокон кресла, расслабился и позволил креслу поглотить меня.

Я подключился к бластеру и экрану внешнего обзора. Передо мной раскинулся космос. Не черная пустота, а серая, словно подернутая молочным туманом. Я увидел, как собирается материя возле планеты-ежа, находящейся от нас в четверти парсека. Среди сгустков материи, похожей на сметану, попавшую в невесомость, наблюдались икринки-корабли.

«Жамуаши готовятся», – сообщил я и неожиданно почувствовал, что Крысобой находится во мне, а я в нем. Чтобы общаться с Марком, мне не нужен был соткан. Он пригодился для разговора с Ренатой и Плантом.

«Вижу их», – отозвался Марк внутри меня.

– Что они делают? – пропищал Гвинплей.

«Почему у него такой неприятный голос?» – подумал я, но мои мысли услышал Крысобой.

«У кастратов всегда голос писклявый», – заметил Марк.

Хорошо, что наши с Марком переговоры были не слышны Гвинплею.

– Как установка? – спросил я.

– Программа начала устанавливаться. Пошла загрузка систем привязок и определения. Расчетное время – сорок пять минут, – доложил Гвинплей. – Как дела у жамуаши?

• Предыдущая
• 80/87
• Следующая