Воин - Сальваторе Роберт Энтони - Страница 2
- Предыдущая
- 2/96
- Следующая
Часть 1
Восход
Оно сжигало мои глаза и причиняло боль каждой клетке моего тела. Оно уничтожило мой пивафви и мои сапоги, лишило магической силы доспехи и ослабило мощь верных сабель. И все-таки каждый день я. непременно приходил туда, садился на выступ скалы, как на скамью подсудимых, и ждал восхода солнца.
Каждый раз оно действовало на меня странным образом. Несмотря на острую боль в глазах, я не мог не восхищаться красотой этого зрелища. Краски мира перед самым появлением солнца захватывали мою душу. Подобного чувства не вызывали у меня никакие тепловые узоры Подземья. Сначала я думал, что эта восторженность порождена необычностью картины, но даже сейчас, много лет спустя, мое сердце вздрагивает с первым проблеском, возвещающим приход зари.
Теперь я понимаю, что наблюдение за солнцем, мое ежедневное наказание, было больше чем простым желанием привыкнуть к образу жизни на поверхности.
Солнце стало символом различия между Подземьем и моим новым домом. Общество, из которого мне пришлось бежать, мир тайных сделок и предательских заговоров, не могло бы существовать на открытых, пространствах при. свете дня.
Вопреки всем причиненным мне физическим страданиям, солнце стало символом моего отречения от другого, темного мира. Кучи этого разоблачительного света укрепили мои убеждения в той же мере, в какой ослабили действие волшебных предметов, сделанных дровами.
При свете солнца пивафви – защитный плащ, обманывающий пытливые глаза, одежда воров и убийц, – стал всего лишь жалкими бесполезными лохмотьями.
Глава 1
Горькие уроки
Дзирт прополз сквозь спасительный кустарник и двинулся по плоскому голому камню, ведущему к пещере, заменившей ему дом. Судя по всему, совсем недавно нечто пересекло эту тропу. Следов не было видно, но запах ощущался сильный.
Гвенвивар кружила в скалах над пещерой. Вид пантеры принес дрову успокоение. Дзирт привык безоговорочно доверять Гвенвивар и знал, что она учуяла бы любого врага, притаившегося в засаде. Он скрылся в темной расселине и улыбнулся, услышав, как вслед за ним пробирается пантера.
Возле камня, лежащего у входа в пещеру, Дзирт остановился, чтобы дать глазам время привыкнуть к полумраку. Солнце, быстро спускавшееся по западному склону небес, светило по-прежнему ярко, но в пещере было очень темно, и зрение Дзирта восстановило способность воспринимать инфракрасный спектр. Как только его глаза перестроились, он обнаружил незваного гостя. Отчетливое свечение источника тепла, то есть живого существа, исходило из-за камня, лежащего в глубине пещеры. Дзирт почувствовал облегчение: Гвенвивар находилась всего в нескольких шагах, и кроме того, принимая во внимание размеры камня, пришелец вряд ли был крупным животным.
Но все-таки Дзирт вырос в Подземье, где любое живое существо, независимо от размера, могло оказаться опасным. Он дал знак Гвенвивар держаться поблизости от выхода и пополз вокруг камня, чтобы получше рассмотреть того, кто вторгся в его жилище.
Ему никогда не доводилось видеть подобное животное. Оно очень напоминало кошку, но имело голову намного меньшую и более. заостренной формы. Животное весило всего лишь несколько фунтов. Этот факт, а также пушистый хвост и густой мех зверька указывали на то, что это скорее грабитель, нежели хищник. Сейчас он исследовал запасы провизии, явно не подозревая о присутствии дрова.
– Спокойно, Гвенвивар, – еле слышно сказал Дзирт и опустил сабли в ножны.
Он шагнул к пришельцу, чтобы лучше разглядеть его, однако продолжал держаться на некотором расстоянии, стараясь не спугнуть и надеясь обрести еще одного товарища. Если бы только ему удалось добиться доверия животного.
Услышав голос Дзирта, зверек резко повернулся и прижался к стене, упираясь в землю короткими передними ногами.
– Успокойся, – тихо сказал Дзирт, обращаясь к своему гостю. – Я не причиню тебе вреда.
Он сделал еще один шаг, и животное зашипело и завертелось вокруг себя, топоча маленькими задними лапками о каменный пол.
Дзирт чуть было не рассмеялся, подумав, что зверек вознамерился протаранить заднюю стену пещеры. Но тут Гвенвивар прыгнула к нему, и ее явная обеспокоенность стерла веселье с лица дрова.
Хвост животного высоко поднялся; в неясном свете Дзирт заметил на спине существа светлые полоски. Гвенвивар взвизгнула и бросилась наутек, однако было уже поздно.
Примерно час спустя Дзирт и Гвенвивар шагали по нижним тропам горы в поисках нового жилища. Они спасли все, что могли, хотя этого оказалось не слишком много. Гвенвивар держалась на значительном расстоянии от Дзирта. Вблизи смрад был просто невыносим.
Дзирт легко отнесся к случившемуся, хотя зловоние собственного тела делало усвоенный урок горше, чем ему хотелось бы. Конечно, он не знал, как называется это маленькое животное, однако отлично запомнил, как оно выглядит. В следующий раз при встрече со скунсом он будет осмотрительнее.
– Найду ли я друзей в этом чуждом для меня мире? – прошептал Дзирт самому себе.
Уже не в первый раз дров выражал подобные опасения. Он очень мало знал о поверхности, а еще меньше о созданиях, населявших ее. Несколько месяцев провел он в пещере или поблизости от нее, лишь иногда предпринимая вылазки в нижние, более населенные районы. Во время таких набегов он видел каких-то животных, обычно издалека, и даже заметил людей. Однако у него не хватило мужества выйти из укрытия и познакомиться со своими соседями, потому что он опасался, что его не примут, а скрыться ему было негде.
Звук журчащей воды привел дурно пахнущего дрова и пантеру к стремительному ручью. Дзирт тотчас же нашел укромное место и принялся стягивать с себя доспехи и одежду, а Гвенвивар двинулась вниз по течению в поисках рыбы. Шлепанье пантеры по воде вызвало у дрова улыбку, смягчившую его суровые черты. Этим вечером им предстояло хорошо поужинать.
Дзирт осторожно расстегнул пряжку ремня и положил свое замечательное оружие рядом с кольчугой. Откровенно говоря, без доспехов и оружия он чувствовал себя уязвимым и в Подземье никогда не решился бы оставить их далеко от себя, но прошло уже много месяцев с тех пор, как последний раз возникла необходимость воспользоваться саблями. Дзирт посмотрел на клинки, и на него нахлынули сладостно-горькие воспоминания о том дне, когда он в последний раз пустил их в ход.
- Предыдущая
- 2/96
- Следующая