История, конца которой нет - Энде Михаэль Андреас Гельмут - Страница 48

• Предыдущая
• 48/86
• Следующая

В этот момент в открытой балконной двери за спиной Атрейо появилась звериная морда, напоминающая львиную, но покрыта она была не шерстью, а белой перламутровой чешуей. Рубиново-красные глаза искрились. Когда эта голова поднялась высоко над Атрейо, стала видна длинная гибкая шея, тоже покрытая перламутровой чешуей, и на ней, словно пламя, трепетала белая грива. Это был Фалькор, Дракон Счастья. Он, видно, что-то шепнул Атрейо на ухо, и Атрейо кивнул.

Бастиан соскользнул с фонарного столба. То, что он увидел, его успокоило, и теперь он мог переключиться на поединок.

Вскоре он заметил, что на площади идет не настоящая борьба, а нечто вроде циркового представления на нескольких аренах. На одной из них сейчас боролись два великана. Они сплелись в неразрывный клубок, и клубок этот катался взад и вперед по арене. Рядом с ними мерились силами еще несколько пар, одни боролись так же, как великаны, другие иначе. все тут шло в ход — и мечи, и дубинки, и копья. Но никто, конечно, не бился насмерть. Правила этого турнира требовали умения владеть собой и вести бой спокойно и хладнокровно. Если бы кто-нибудь в порыве злобы или заносчивости серьезно ранил соперника, ему бы не засчитали победу. Многие здесь просто соревновались в меткости, стреляя из лука, или в силе, поднимая огромные тяжести. Кое-кто проделывал акробатические номера и показывал всевозможные трюки, требующие большой смелости. Участники турнира были совершенно непохожи друг на друга, и каждый демонстрировал что-то свое.

Те, что оказывались побежденными, должны были покинуть арену и удалиться. И претендентов на победу становилось все меньше и меньше. Бастиан видел, как Икрион Сильный, Избальд Быстрый и Идорн Стойкий вышли на круг. Рыцаря Инрека и предмета его воздыхании, принцессы Огламар, поблизости не было.

К этому времени на площади оставалось уже не больше ста соревнующихся. Теперь сражались лучшие из лучших, и потому Икриону, Избальду и Идорну победа далась куда труднее, чем они предполагали. Полдня ушло на то, чтобы доказать, что Икрион — самый сильный среди сильных, Избальд — самый быстрый среди быстрых, а Идорн — самый стойкий среди стойких. Публика неистовствовала и восторженно им хлопала, а трое победителей отвесили поклон в сторону балкона, где сидели Серебряный Старец Кверквобад и Атрейо. Атрейо встал и хотел было обратиться с приветствием к победителям, но тут вдруг на площадь вышел еще один претендент. Это был рыцарь Инрек. Воцарилась напряженная тишина, и Атрейо снова сел в серебряное кресло. Сопровождать Атрейо должны были только трое, и один из четверых, стоявших на площади, был лишним. Одному из них надо было уйти.

— Господа, — громко сказал рыцарь Инрек, чтобы все его услышали, — я полагаю, что бои, из которых вы только что на глазах у всех вышли победителями, не подорвали ваших сил. Но все же было бы неблагородно с моей стороны вызывать вас на поединок поодиночке. Так как среди всех участников турнира я не нашел себе достойного противника, я не участвовал ни в одном из поединков и потому еще свеж и бодр. Если кто-нибудь из вас чувствует, что выдохся, пусть уйдет сам, добровольно. А если такого не найдется, я готов сразиться со всеми тремя одновременно. У вас есть возражения?

— Нет, — ответили разом все трое.

И тут началось фехтование — только искры летели. Удары Икриона ничуть не утратили своей мощи, но рыцарь Инрек оказался сильнее его. Избальд, быстрый как молния, атаковал его со всех сторон, но рыцарь Инрек был проворнее. Идорн пытался измотать противника, но рыцарь Инрек оказался выносливей. Фехтование не продлилось и десяти минут, как все трое в знак признания победы Героя Инрека преклонили пред ним колено. Он гордо огляделся по сторонам, явно ища восхищенного взгляда своей дамы, которая, вне сомнения, стояла где-то неподалеку. Толпа разразилась такими овациями, что казалось, ураган пронесся над площадью, и гул этот был слышен на самом отдаленном берегу Муру, Озера Слез.

Когда снова воцарилась тишина. Серебряный Старец Кверквобад встал и громко спросил:

— Есть ли среди вас кто-нибудь, кто осмелился бы сразиться с рыцарем Инреком?

И в наступившей тишине раздался мальчишеский голос:

— Да! Я!

Это был Бастиан.

Все повернулись к нему лицом, и в толпе тут же образовался проход, чтобы его пропустить. Он вышел на середину площади, и сразу послышались возгласы изумления и тревоги: «Поглядите, какой красавец!», «Жалко его!», «Нельзя допустить, чтобы он погиб!»

— Кто ты? — спросил Серебряный Старец Кверквобад.

— Я назову свое имя потом, — ответил Бастиан.

Он увидел, что глаза Атрейо сузились. В его вопросительном взгляде Бастиан прочел неуверенность.

— Молодой друг, — обратился к нему рыцарь Инрек, — мы вместе ели и пили. Почему ты хочешь допустить, чтобы я тебя публично осрамил? Прошу тебя, откажись от своего намерения и уходи.

— Нет, — ответил Бастиан, — я настаиваю на нашем поединке.

— С моей стороны было бы нехорошо мериться с тобой силой в поединке. Давай прежде всего посмотрим, кто из нас сумеет выше послать стрелу из лука.

— Согласен! — воскликнул Бастиан.

Им принесли по тугому луку и по стреле. Инрек натянул тетиву и выпустил стрелу прямо в небо, так высоко, что за ней уже нельзя было следить глазами. Почти в то же мгновение натянул тетиву и Бастиан и послал свою стрелу вдогонку первой.

Прошло некоторое время, прежде чем обе стрелы упали на площадь перед стрелками. И тут все увидели, что стрела Бастиана с красным перышком попала в стрелу рыцаря Инрека с синим перышком где-то там в вышине, причем ударила ее с такой силой, что наполовину расщепила.

Рыцарь Инрек с недоумением глядел на сцепленные стрелы. Он заметно побледнел, только на щеках его выступили красные пятна.

— Это можно объяснить странной случайностью, — пробормотал он. — Сейчас посмотрим, кто ловчее фехтует.

Он потребовал, чтобы принесли две шпаги и две колоды карт.

Подбросив колоду вверх, Инрек выхватил шпагу из ножен и уколол, как казалось, воздух. Однако, когда карты упали наземь, все увидели, что он проколол туза червей, и не просто картонный прямоугольник, а само красное сердечко. Обходя площадь с проколотой картой на шпаге, чтобы показать, на что он способен, Герой все искал глазами свою прекрасную даму.

Теперь настал черед Бастиана бросить в воздух колоду и выхватить шпагу. Однако ни одна карта не упала на мостовую площади: он наколол на шпагу все тридцать две, проткнув каждую посредине, да еще в правильном порядке, хотя рыцарь Инрек их как следует перетасовал.

Рыцарь Инрек поглядел на шпагу Бастиана. Он не сказал ни слова, но губы его дрожали.

— Зато силой ты не можешь меня превзойти, — сказал он хрипловатым голосом.

Он схватил самую тяжелую из гирь, лежавших на площади, и стал ее медленно поднимать. Но не успел он еще ее опустить, как Бастиан схватил его самого вместе с гирей и поднял над головой. При этом на лице рыцаря Инрека отразилось такое недоумение, что многие зрители не могли удержаться от смеха.

— До сих пор вы решали, в чем нам мериться силой, — сказал Бастиан. — Теперь, если вы не против, и я вам кое-что предложу!

Рыцарь Инрек молча кивнул.

— Это будет проверка мужества, — уточнил Бастиан.

Рыцарь Инрек постарался снова собраться с силами.

— Что бы ты ни предложил, мальчик, мужество никогда меня не покинет.

— В таком случае я предлагаю, — сказал Бастиан, — переплыть на пари Озеро Слез. Выиграет тот, кто первым выйдет на берег.

На площади воцарилась мертвая тишина. Рыцаря Инрека кидало то в жар, то в холод.

— Это не испытание мужества, — сказал он наконец, — а сущее безумие.

Я на это готов, — возразил Бастиан. — Пошли!

Рыцарь Инрек больше не мог владеть собой.

— Нет! — крикнул он и топнул ногой. — Вы знаете не хуже меня, что вода озера Муру все растворяет. Войти в него значит обречь себя на верную смерть.

— А вот я не боюсь, — спокойно сказал Бастиан. Я бродил по Разноцветной Пустыне, пил и ел пламя Огненной Смерти и купался в нем. Я не боюсь этой воды.

• Предыдущая
• 48/86
• Следующая