Помощница ангела - Кузнецова Юлия - Страница 10
- Предыдущая
- 10/30
- Следующая
«Я должна быть готова снова остаться одной». Почему? Почему она так думает? Кто её кидал? Зина?»
Алёна вздохнула. Странно устроен мир. У Зины наверняка есть причины, по которым она никак не может быть с Лидией Матвеевной. И у её, Алёниных родителей, найдутся причины не пускать Алёну к Кабановым. Веские причины. Что тогда делать и Лидии Матвеевне, и Алёне? Если бы дело происходило в сказке, они бы подружились и ходили бы друг к другу пить чай, как какие-нибудь ёжик с медвежонком. А в жизни… Вот пьют они вместе чай. Смеются. А Лидия Матвеевна всё равно готовится быть одна. И как будто не доверяет Алёне. Не пускает её внутрь.
А надо ли ей, Алёне, внутрь? Вдруг там кроется такая боль, что её не перенести никому?
Глава 8
Картория
Окно было открыто, ветер доносил до Алёны слабый речной запах и слегка теребил её волосы.
Они проводили в зимнем саду большую часть времени. В кабинет и спальню Алёна никогда не заходила, а в холле было темновато.
Алёна ждала Лидию Матвеевну, та перебирала в кабинете бумаги. Наконец она выехала, неторопливо подкатила к Алёне и улыбнулась слегка насмешливо.
— А между прочим, если тебе интересно узнать, мой муж сделал мне предложение в письменном виде!
— Очень интересно! Что-то вроде заявления написал?
Лидия Матвеевна засмеялась и протянула открытку.
— Смотри, что я нашла.
На открытке были сфотографированы цветы, а на обратной стороне написано: «Лидочка! Выходи за меня замуж!».
Алёна хотела что-то спросить, но ветер неожиданно вырвал открытку из рук. Они хором ахнули вслед выпорхнувшей из окна почтовой карточке с важными словами.
Открытка кувыркнулась в воздухе и опустилась на крышу сарая — она была покатой, но не слишком, по ней вполне можно было ползать человеку с неплохой физической подготовкой.
И хотя у Алёны не было никакой физической подготовки, она мгновенно перевесила ноги «за борт» и повернулась на живот.
— Ты куда? — закричала Лидия Матвеевна, резко крутанув колёса, — ну-ка залезь обратно!
— Да нормально! — выдохнула Алёна, — тут невысоко.
— Второй этаж! Алёна, не смей!
Но девочка уже перелезла на крышу и, цепляясь руками за конёк, стала медленно двигаться туда, где под черепицей застряла открытка.
— Вот и всё! — сказала она громко. Слишком громко. Лидия Матвеевна поняла: Алёне страшно на скользкой черепице.
— Вот и отлично! — сказала она тоже нарочито громко, — давай, двигай сюда. А то я чай заварила, остывает.
А у самой перед глазами так и прыгают страшные картинки — Алёна на земле с неестественно вывернутыми то ногами, то руками.
Но Алёна зажала в зубах открытку и поползла обратно, по-прежнему цепляясь за конёк, осторожно передвигая ноги по скользкой черепице и совсем не собираясь падать. Пару раз она поскальзывалась, но тут же возвращала ногу на место. А сердце Лидии Матвеевны возвращалось на место не так быстро, оно ещё долго ухало после противного скользкого звука, и ладони стали влажными и даже слегка болели.
Наконец Алёна достигла окна. Лидия Матвеевна не видела её, слишком высоко было тянуться. Но руки девочки на подоконнике не появились.
— Шлишком вышоко, — услышала Лидия Матвеевна. Она не выдержала, схватилась за подоконник и привстала. Алёна, согнувшись, крепко держалась за конёк. Лидия Матвеевна поняла: съехать-то вниз она съехала, а вот чтобы попасть обратно, нужно было отцепить руку и вытянуться, а у Алёны гибкости не хватало.
— Подожди! Ты… Ты держись там! — выпалила Лидия Матвеевна.
— Да я дервусь! Профто тут…
— Не трать силы на разговоры! Я сейчас кого-нибудь позову на помощь!
Она быстро опустилась в кресло и покатила к телефону в холле. Схватила записную книжку, позвонила Виктору, соседу, который зимой обметал снег с крыльца. Тот не подошёл. Может, уехал в Звенигород по делам?
«Почему Алёна молчит? — вдруг испугалась Лидия Матвеевна, и рванулась к окну.
— Алёна! Ты там?
— А куда ве я могу…
— Ладно… Погоди, я сейчас… Я придумаю что-то.
— Вы фто-нибудь фкиньте! Профтынь!
— Да как я скину? А вдруг я тебя не удержу?
— А вы привявыте конец профтыни к ватарее!
— А! Точно!
Теперь она поехала в спальню. Быстро стянула покрывало, отбросила одеяло, начала сдергивать простыню, но потом схватила покрывало, плотное и крепкое на ощупь.
— Алёна! Я иду! Ты там только…
— Да нормально фее… Вот вуки ватекли…
Лидия Матвеевна привязала один конец покрывала к трубе батареи, а другой быстренько выбросила в окно.
— Евее!
Она передвинула покрывало чуть левее. Но всё равно за него никто не хватался.
— Алёна!
— Страфно…
Вот тут у Лидии Матвеевны прямо потемнело в глазах от ужаса и беспомощности.
— Ты… ты…
— Ладно! Жулиана! Амоги мне!
Покрывало дёрнулось сначала один раз. Потом второй. Наконец, руки Алёны показались на подоконнике. Лидия Матвеевна сразу за них схватилась. Ледяные!
Алёна приподнялась, опираясь на конек, и выплюнула открытку на подоконник.
— Пустите, я залезу сама.
Она подтянулась, ввалилась в окно и сползла на пол. Подняла голову. Встретилась глазами с Лидией Матвеевной. Пару секунду они смотрели друг на друга, а потом неожиданно расхохотались во весь голос.
— Ужас какой! — сквозь смех выговорила Лидия Матвеевна, — я чуть с ума не сошла!
— Да! Думаете, не возьмут меня в цирк «Дю Солей»?
Они снова принялись хохотать. Наконец Алёна перевела дух.
— Больше на подоконники не полезу.
— Не на подоконники, а за подоконники лазать не надо!
Алёна снова всхлипнула от смеха.
— А что ты… Что ты выкрикнула напоследок? Что за Жулиана?
Алёна посерьёзнела.
— Смеяться не будете?
— Сил уже нет, а то посмеялась бы.
— Хм… Ладно, расскажу. Чтобы нам с вами поскорее забыть это происшествие… Только можно мне чаю?
— Конечно. Сейчас принесу.
— Я вам помогу.
Алёна встала, но ноги подвели её и она снова уселась на пол.
— На полу лучше не сидеть, — сказала Лидия Матвеевна, — сквозняк ведь, продуть может. Давай-ка, держись за моё кресло. За ручки. И пойдём, доползём до кабинета.
— Вот будет штука, если мы обе грохнемся, — пробормотала Алёна, приподнимаясь и цепляясь за ручки.
— Прелесть, — откликнулась Лидия Матвеевна, глянув на отражение в зеркале, которое висело на стене холла, — битый небитого везёт.
Обе фыркнули и продолжили путь. Посреди кабинета стоял рабочий стол из тёмного дерева, накрытый стеклом, весь какой-то поцарапанный.
— Это я из своего университетского кабинета забрала, — объяснила Лидия Матвеевна, — его вроде выбрасывать собрались, когда меня… выбросили. Мне жалко стало, перевезла домой.
Вдоль стены шёл книжный шкаф, забитый вперемешку книгами, тетрадями, какими-то листами. У окна — широкое кресло, рядом лампа-торшер с мягким тканевым абажуром. Лидия Матвеевна довела Алёну до кресла.
— Садись. Не подоконник, конечно, но сидеть на нем тоже удобно. Я-то знаю, я в нём жила, пока Зина мою карету не привезла.
Алёна хихикнула, и Лидия Матвеевна отправилась за подносом с чашками.
Чайник и маленькая, с одной конфоркой, электрическая плита стояли в спальне. Домработница Наташа готовила внизу на большой кухне еду на неделю, потом переставляла её в холодильник на втором этаже, а Лидия Матвеевна всю неделю разогревала себе обеды на этой плитке. На ней же варила вечером гречку.
Она налила чай, а потом, подумав, капнула валерьянку — и себе, и Алёне. Достала из шкафчика, где хранила крупы и печенье, упаковку шоколадных конфет — Зина как-то ночевала (давно это было) и оставила.
- Предыдущая
- 10/30
- Следующая
