Партитура Второй мировой. Кто и когда начал войну - Нарочницкая Наталия Алексеевна - Страница 14

• Предыдущая
• 14/104
• Следующая

Руководство США, судя по всему, еще неопределенно долго не подпустит посторонних к документам, изъятым американцами в 1945 г. из последней штаб-квартиры Гитлера в Тюрингии. Слишком много там взрывного материала, излишних ответов на вопрос, как и почему человечество было сброшено в пучину Второй мировой, какие хороводы водил Вашингтон с нацистами с 1922 г. и отчего на фоне мирового кризиса напрягал усилия в пользу возведения Гитлера на рейхсканцлерский престол.

Сегодня мало кто из сведущих усомнится в том, что на сходке у банкира Шредера в Кельне, когда на Германию напяливали НСДАП-овское ярмо, там зримо или незримо присутствовали эмиссары США. Крутился ли у порога Ганфштенгль? Кто-то разглядел в тамошних апартаментах тень Дж. Ф. Даллеса. А почему бы, собственно, ему не быть в той компании? Он же состоял на службе в адвокатской конторе, совладельцем которой был Шредер-старший, осевший до Первой мировой войны в США и набравший заметный вес на американской финансовой ниве.

Потомки разберутся, кто в демонтаже Веймарской республики вел ведущую партию — американские олигархи вкупе с германскими или правительственные инстанции США. Неоспоримо одно: крестники Гитлера должны были отдавать себе отчет — они вступают на тропу войны.

Почему на 1931–1932 гг. пал перелом в развитии Германии, а в Японии «зацвела вишня»?[26].

«Выполнение пятилетки (в Советском Союзе) создает серьезную угрозу Японии… Соответственно, монголо-маньчжурская проблема требует быстрого и эффективного разрешения», — зафиксировала стенограмма заседания кабинета министров в Токио 7 июля 1931 г.

В Германии на выборах 1932 г. нацисты собрали 37,4 % голосов. Шляйхер, в сговоре с Гитлером, вскоре распустил рейхстаг, полагая, что на волне отчаяния, порожденного кризисом, НСДАП добьется при внеочередном голосовании абсолютного большинства. Но 6 ноября 1932 г. от гитлеровцев отпало 2 млн избирателей. Маятник общественного настроения качнулся влево, и 19 ноября 1932 г. хозяева более 160 крупнейших банков и промышленных компаний направили президенту Гинденбургу меморандум с рекомендацией учредить «диктаторское правительство» во главе с Гитлером.

Реакцию в Европе и за океаном насторожили и результаты ноябрьских выборов (1932 г.) в США. Г. Гувер, олицетворявший крайне правый спектр, уступил Белый дом Фр. Рузвельту, пообещавшему электорату «новый курс» во внутренней и внешней политике. Во что выльется «новизна»? Надежней казалось без заминки завершать начатое, поставив Рузвельта перед свершившимися фактами. В Азии, как некогда у нас говоривали, процесс уже пошел. На очереди — Европа.

18 сентября 1931 г. Токио вписал первую строку в летопись Второй мировой. Малыми силами (всего-то 14 тыс. военных!) японцы напали на казармы китайских войск в Мукдене, Чанчуне и ряде других городов. Это была разведка боем. Она оправдала расчеты. Чан Кайши приказал армии сопротивления агрессору не оказывать, а народ наставлял «соблюдать спокойствие и выдержку».

Не обманулись японцы и в ожидавшейся реакции со стороны США, Англии и Франции — они не собирались ничего предпринимать в защиту Китая, невнятно взывая (причем, обе стороны) к уважению устава Лиги Наций, пакта Бриана-Келлога, «договора девяти держав».[27].

Попутно учреждались «комиссии», ублажавшие Токио и выкручивавшие руки Нанкину. Китайцев понуждали признать «особые права» Японии в Северо-Восточном Китае с учетом опасности, исходившей «со стороны североманьчжурских границ». Признать с благодарностью, ибо японцы помогали режиму Чан Кайши расправиться с теснившим его «красным драконом».

Впрочем, «договор девяти» пришел «демократиям» на ум после того, как японцы атаковали (28 января 1932 г.) Чапей — предместье Шанхая. Вашингтон предложил объявить примыкавший к Шанхаю район, сосредоточие интересов американских монополий, «нейтральной зоной». Американский «компромисс» Токио отверг.

Адвокатами Японии в Лиге Наций выступали британцы. При обсуждении «доклада Литтона» (опубликован в октябре 1932 г.) глава Форин-офиса Саймон парировал все обвинения Японии в агрессивности. Пока и если экспансия Токио не уклонится излишне на юг, японцы могли полагаться на «лояльность» Альбиона. Англо-японский союзный договор 1902 г., нацеленный перво-наперво против России, хотя и не против нее одной, официально скончался в 1921 г. Но перед нами случай, когда дух бодрствовал в отрыве от плоти. И аукнется он, в чем мы убедимся, еще не единожды.

Если мировые события не растаскивать по национальным сусекам, нельзя не приметить очевидных заимствований из японского опыта германским нацизмом и итальянским фашизмом при выработке их захватнических сценариев. Та же игра на противоречиях в стане «демократий» и их готовности откупаться чужими интересами, бойкот Лиги Наций, шантаж «левыми призраками». «Цивилизаторы» прикрывали свой стыд «невмешательством», когда нацисты и фашисты распинали Испанскую республику. На поставки республиканцам военных материалов было наложено эмбарго. Японцы же не испытывали ни малейших неудобств с приобретением оружия в США и Англии по ходу «экспедиции» в Китай.

Пространное повествование о политике Токио в XX веке призвано помочь точнее разобраться в связи времен и во взаимосвязи явлений, тем паче, что в 20-30-х гг. заглавные роли на европейской и дальневосточной сценах озвучивали подчас одни и те же исполнители. К сожалению, и поныне за новое слывет основательно заблудшее старое. Э. Деладье, подводя в 1963 г. черту под своим бурным политическим прошлым, признавался: в разгар кризисов «идеологические проблемы часто затмевали стратегические императивы». Не часто, а как правило. И не только после Первой мировой войны, но и по окончании Второй.

Итак, 4 января 1933 г. А. Гитлер был определен в душеприказчики Веймарской республики. 30 января президент П. Гинденбург выдал ему мандат на формирование правительства «национальной концентрации» (позаимствуем сей термин у К. Аденауэра). 28 февраля появился декрет «В защиту народа и государства», которым открывалась серия актов, сводивших на нет означенные конституцией гражданские права. Месяц спустя, рейхстаг — при поддержке партии центра — наделил Гитлера чрезвычайными полномочиями. 14 июля имперский кабинет провозгласил НСДАП единственной державной партией. Остальные политические сообщества, а также профсоюзы, распускались.

Вот лишь несколько этапных дат перехода от рубежа, «где Германия кончила 600 лет назад», «к политике будущего — к политике завоеваний» («Майн Кампф»), «Не провинции, а геополитические категории, не национальные меньшинства, а континенты, не нанесение поражения, а уничтожение противника, не союзники, а сателлиты, не смещение границ, а перетасовка государства всего Земного шара, не мирный договор, а смертный приговор, — такими должны были быть, по Гитлеру, — цели великой войны».

Спросим: «демократы» этого не знали? Им что, не было известно, где оседают миллиарды британских или американских банков и их филиалов в самой Германии? Что, «Виккерс», «Империал Кемикл», «Стандарт ойл», «Дюпон» и пр. не догадывались, зачем немцам нужно новейшее ноу-хау? Обойдемся без упрощений. Не станем приписывать вся и все нацистскому искусству сколачивать пятые колонны, «разрушать врага изнутри, заставлять его разбить самого себя своими же руками» (Гитлер). Ограничимся констатацией — социальные инстинкты затмевали здравый смысл.

Судя по доступным исследователям данным, правившие структуры США усерднее британцев мостили нацистам путь к власти. Но очевидно и другое. Тяготы кризиса сузили возможности Вашингтона выступать «мировым поводырем». Деляческая посылка В. Вильсона — «перед нами стоит задача финансировать весь мир, а тот, кто дает деньги, должен научиться управлять миром» — дала сбой. «Новый курс» Рузвельта с упором на самодостаточность — ресурсную и оборонную — верстал оппортунизм, выдававшийся за осмотрительность либо за изоляционизм.

• Предыдущая
• 14/104
• Следующая