Трон фараона - Сальгари Эмилио - Страница 12

• Предыдущая
• 12/24
• Следующая

Лодку спустили на воду, и Ато первым вскочил в нее. Оунис последовал за ним. Стрелки держали наготове стрелы, а гребцы производили адский шум, ударяя веслами по поверхности воды, чтобы отогнать амфибий. Но все это не могло предотвратить опасности: крокодил, услышавший падение в воду другого тела, тела Меренра, на минуту застыл в нерешительности, как будто соображая, какая добыча достойнее его внимания, потом бросился на отважного юношу, который успел добраться до берега и загородить своим телом доступ к бесчувственной Нефер.

— Берегись, Меренра! — тоскливо пронесся крик старика, обезумевшего от горя.

И этому крику ответил ликующий победный клич юноши: в то самое мгновение, когда амфибия раскрыла свою ужасную пасть, чтобы наброситься на Меренра, в воздухе молнией сверкнул боевой топор, лезвие его впилось в пасть чудовища, и смертельно пораженный крокодил с яростным ревом рванулся и исчез в мутной воде, оставляя кровавый пенистый след. Лодка ткнулась носом в берег, Ато подхватил и положил на дно ее бесчувственную Нефер, а Оунис дрожащими руками ощупывал голову Меренра, как будто не веря своим глазам, и бормотал:

— Ты жив? Ты невредим? Безумец!.. Но как ты мог… как ты решился…

— Разве я — не фараон? — гордо ответил Меренра, сверкая глазами. — Разве ты не учил меня сам, что мой долг защищать всех? Разве я не был бы в твоих собственных глазах презренным трусом, если бы покинул на произвол судьбы эту несчастную?

— Иди же, иди! Садись в лодку! — увлекал его старик.

— А она? — спросил Меренра.

— Не беспокойся! Жива, но в обмороке, который скоро пройдет! — отозвался Ато.

Несколько минут спустя на борту барки, уже принявшей Нефер и остальных пассажиров лодки, все шло обычным порядком. Меренра, сменивший промокшую одежду, опять сидел на палубе и глядел на берега Нила. Но Нефер не было видно, как и Оуниса: старый жрец, приказав отнести девушку в отведенную для нее каюту на носу барки, старался привести ее в сознание, прибегая к обычным приемам, то есть давая ей нюхать сильные ароматические вещества и пытаясь сделать искусственное дыхание. Сердце девушки начинало биться, жизнь возвращалась к ней, но сознание еще не вернулось.

И вот, глядя на ее прелестную фигуру, Оунис чуть не вскрикнул. Его взор был прикован к обнаженному плечу Нефер.

— Ато! Иди сюда! — позвал он проходившего мимо каютки воина. И когда тот приблизился, старик, показывая морщинистой рукой на плечо Нефер, промолвил:

— Взгляни сюда и скажи, что ты видишь?

— Священная змея! Иероглифы! Татуировка… О боги! Символ, которым при рождении отмечают только потомков Осириса-Pa, детей царственного рода. Что это значит? Это — дочь Пепи? Нитокрис? Нет, не может быть! Я ее знаю, я ее видел десятки раз. Но кто же эта девушка? Зачем она выдает себя за жрицу?

— Тсс! — перебил его речь Оунис. — Она, кажется, приходит в себя! Удались, Ато!

И воин вышел. Едва он покинул каютку, как Нефер открыла глаза и глубоко вздохнула. Заметив беспорядок в своей одежде, она стыдливым жестом прикрыла нагую грудь и плечо мокрой тканью своего платья. Потом она поглядела полными слез глазами на Оуниса.

— Я… упала в воду!..

— И Меренра спас тебя с риском для собственной жизни! — в тон ей сказал Оунис. — Но ты не просто упала, ты кинулась в воду. Я видел это, я знаю. Скажи, зачем?

Девушка молчала, но лицо ее побледнело и губы задрожали.

— Ты хотела испытать, бросится ли в опасность Меренра для твоего спасения? Да?

— А если бы и так? — уклончиво ответила она дрожащим голосом.

— И подвергла его смертельной опасности!..

— Разве он погиб? — с диким криком вскочила чародейка, порываясь выбежать на палубу. Но Оунис, предвидя ее порыв, вовремя подхватил ее и посадил на ложе.

— Он жив и невредим, как и ты. Успокойся!

— Жив? Хвала милосердной Исиде!

— Подожди! Отвечай на мой вопрос прямо! Боги видят нас, и я достаточно стар и опытен, чтобы от меня укрылась ложь. Ты любишь Меренра?

Нефер с тихим жалобным стоном закрыла лицо руками. Она плакала и слезы текли и сбегали по ее щекам, по ее рукам.

— Почему ты плачешь? — продолжал настойчиво старик.

— Он — будущий фараон. — А я…

— А ты — любительница фантастических сказок. Ты — нубийская царевна! — с легкой насмешкой сказал старый жрец.

— Да, я солгала, солгала! — вырвалось воплем из бурно вздымавшейся груди девушки. — Мне хотелось, чтобы Меренра не думал, что я только рабыня жрецов Исиды, что я — низшей касты. Мне хотелось, чтобы он считал тебя равной себе и, быть может, сделал тебя женой своей?

Не отвечая, Нефер зарыдала.

— Этого не будет, никогда не будет! — шептала она. — Я — рабыня, и взоры его так далеки от меня; он любит другую, не меня…

— Но любовь — цветок. Он может увянуть и вновь возродиться потом… Скажи: ты знаешь, какой знак вытатуирован на твоем плече?

— Знаю, что есть какой-то знак. Не знаю, что он значит, ведь я сирота, росла среди жрецов, которые обращались со мной, как с рабыней. Кто мог бы сказать мне, что он значит?

— Ты знаешь, кого отмечают при рождении знаком змеи.

— Сыновей фараона!

— И дочерей! У тебя такой знак на плече. Ты — тоже из царственного рода. Ты равна Меренра по происхождению. И если богам будет угодно — именно ты, а не дочь Пепи-предателя сочетается браком с моим… питомцем.

— Я? И ты позволишь?

— Помогу всеми силами. Но ты должна поклясться, что сделаешь жизнь Меренра счастливой! И ни слова Меренра о нашем разговоре. Понимаешь?

С этими словами Оунис покинул каюту и вышел на палубу к поджидавшему его Меренра, которому он сообщил, что девушка пришла в себя, но чувствует себя усталой и прилегла отдохнуть.

— На ночь придется пристать к берегу какого-нибудь островка. — сообщил свое решение жрецу Ато. — Ветер не унимается. Путь ночью опасен.

— Так что же? Приставай к берегу! — согласился Оунис.

— Я видел ту самую кошачью барку, — продолжал Ато. — Она не может выгрести против ветра. Кажется, она тоже пристанет под защиту берегов острова.

— Не наша забота! — коротко ответил Оунис, погруженный в свои думы.

В самом деле, когда час спустя барка кинула якорь в тихой заводи, чтобы провести спокойно ночь, следом за ней приблизилась к тому же островку кошачья барка, бросила свои якоря, подала сходни. С нее сошел торговец, поставщик кошек в храмы низовья, и радостно приветствовал Оуниса словами:

— Да благословят боги твой дальнейший путь, о господин мой. Ты не прогонишь беззащитных людей, едва не погибших в волнах разбушевавшегося Нила? Позволь нашему судну оставаться вблизи твоего! Если возникнет какая-либо опасность, все же и мои люди окажутся полезными!

Оунис, не видя ничего подозрительного, дал свое согласие. Скоро оба судна, стоявшие рядом, были окутаны мглой, и весь экипаж их, сломленный тяжкой работой предшествующего дня и пережитыми тревогами, спал глубоким сном.

Бесшумно, как тень, как призрак, скользнула по сходням барки Меренра женская фигура. Это была Нефер. Девушка отошла всего несколько шагов от берега, когда со стороны послышалось словно угрожающее шипение змеи.

— Это ты, Нефер? — окликнул остановившуюся неподвижно девушку скрипучий голос. — Ну, что нового? Что ты узнала? Кто он, этот юноша? Выпытала ли ты, что он считает себя сыном Тети? А? Да говори же!

После минутного колебания девушка ответила подавленным голосом:

— Да, он сын Тети. Его зовут Меренра!

— То есть, этот старик вбил ему в голову эту дикую мысль! — поторопился запротестовать собеседник Нефер, владелец груза кошек. — Так, так… Это очень важно, девушка! Это поможет Гер-Хору уничтожить претендента, а, может быть, и многих других врагов всемилостивейшего фараона. Хе-хе-хе! Но дальше, дальше! Удастся ли тебе заманить его в ловушку? Ведь его и его спутников, конечно, можно было бы просто уничтожить, раздавить. Но этим цель не достигается: надо заполучить их живыми и невредимыми, чтобы выпытать у них, кто является душой заговора. В Мемфисе ходят странные, очень странные слухи.

• Предыдущая
• 12/24
• Следующая