В борьбе за Белую Россию. Холодная гражданская война - Окулов Андрей Владимирович - Страница 53

С самого начала эти конгрессы пытались обосноваться в странах Атлантического блока. Но после того как просоветские «борцы за мир» были изгнаны из Парижа (1949) и не допущены в английский город Шеффильд (1950), а затем потерпели фиаско в Вене, его заседания проходили в Восточной Европе. И вот в 1986 году, объявленном ООН «Международным годом мира», конгресс решил разместиться в одной из стран НАТО.

Цель — прежняя. Разоблачение «козней мирового империализма». Но главное не в этом: у этой организации был план сделать Копенгаген своей новой столицей. Укомплектовать штат представительства сотрудниками соответствующего ведомства. То есть — организовать новое шпионское гнездо КГБ на Западе. Противодействовать этому решили несколько правых молодежных организаций Западной Европы. Руководство НТС этим специально не интересовалось, но поучаствовать в этом в частном порядке нам не возбранялось. Мы поехали втроем: я, мой брат Артур и русский немец Иван Фризен, который вступил в НТС незадолго до этого.

В датской столице мы остановились на квартире у семьи Хартвигов — давних сотрудников НТС, которые с радостью согласились оказать всяческое содействие намечающейся акции. Молодые британские консерваторы собрались в доме одной из правых молодежных организаций. Приехали также немцы из организации «Боннский форум мира».

Делегаты тем временем собирались на конгресс, проходивший в Белла-центре, большом зале конгрессов на окраине Копенгагена.

Первые несколько дней ушли на разведку.

В зале Белла-центра я встретил старого знакомого из Лондона. Он деловито монтировал стенд британских пацифистов. Увидев меня, он улыбнулся и шепотом поинтересовался:

— Стив, что ты делаешь в Копенгагене?

— Прогуливаюсь…

Он был инфильтрантом консерваторов в рядах одной из левых пацифистских организаций. На войне как на войне. Организаторы сего мероприятия даже поставили его у дверей — следить за подозрительными личностями. Потом он рассказал мне, что кивнул на меня, когда я входил в зал: «Вот этот выглядит подозрительно!» Но местный активист со знанием дела ответил: «Не обращайте внимания, это полицейский агент в штатском…»

Для того чтобы затушевать просоветский курс направляемого из Москвы Всемирного конгресса миролюбивых сил, его устроители пытались придать ему облик «внепартийного и плюралистичного». Правда, далеко не все пацифистские группы были приглашены, а многие, как, например, немецкие «зеленые», отказались прислать делегации и ограничились наблюдателями.

Прохаживаясь между стендами внутри Белла-центра, можно было увидеть представителей «миролюбивых сил». Например: Организация освобождения Палестины, Организация освобождения Юго-Западной Африки, Фронт освобождения Западной Сахары (ПОЛИСА-РИО), не говоря уже о делегации оккупированного Афганистана и прочих борцах из Монголии, Эфиопии и Северной Кореи.

В советской делегации было около 250 человек. Многие советские делегаты присутствовали как представители международных организаций. Просоветский «третий мир» и Восточная Европа прочно занимали главенствующую позицию.

Охрану порядка несли члены датской компартии и левых организаций Дании. Датская полиция стояла лишь снаружи. Вход в здание конгресса — только по пропускам, которые выдавали или делегатам, или журналистам. Делегацию польских пацифистов из Полыни не выпустили, группу чешских эмигрантов и корреспондента журнала «Страна и мир» не впустили в Белла-центр.

Ощущение экстерриториальности неотвязно преследовало нас во время пребывания в Белла-центре — уж очень все походило на стандартный советский фестиваль где-нибудь в Москве или Ленинграде: такие же безвкусные стенды, либо «разоблачающие преступления империализма», либо демонстрирующие резиновые улыбки «счастливой советской» или «братской» молодежи на Кубе или в Эфиопии. Монгол в цветастом халате сидел перед входом и, монотонно ударяя в бубен, заходился причитаниями на родном языке. Должно быть — о борьбе за мир в Монголии…

Но вот конгресс начался. Сразу после открытия на сцену поднялась группа из трех человек — члены английской Ассоциации за свободную Россию. Протянули главе президиума Ланнунгу букеты цветов. Зал начал аплодировать. Тут один из поднявшихся на трибуну расстегнул плащ, и через всю сцену протянулся транспарант с лозунгом: «Это — мирная конференция КГБ». Какое-то время зал по инерции продолжал аплодировать. Потом послышался свист. В это время один из группы, Юрий Миллер, подошел к микрофону и начал говорить о судьбе Валерия Сендерова и Ростислава Евдокимова, советских политзаключенных, а также о недавно умершем в тюрьме Марке Морозове. Микрофоны туг же отключили. Делегаты рванулись на трибуну, вырвали лозунг из рук Миллера и начали его бить. Фотография толстой делегатки из ГДР, затыкающей Юрию рот, тем же вечером была выставлена в газетных киосках датской столицы с подписью «Борьба за мир».

Вечером того же 15 октября многие члены конгресса получили приглашение в советское посольство на коктейль по случаю тридцатой годовщины… победы над «венгерской контрреволюцией»! Некоторые делегаты не поняли шутки и пришли — то ли порадоваться юбилею успехов Советской армии, подавлявшей восстание в Будапеште, то ли в надежде на бесплатную выпивку.

Первая реакция посольских работников была: «Провокация! Никакого приема не намечалось!» Но потом они решили изменить тактику: собравшимся у ворот делегатам было объявлено, что прием состоялся, но мест для всех желающих уже не осталось.

Главой советской делегации был Юрий Жуков, председатель советского Комитета защиты мира, политический обозреватель «Правды», ведущий на советском телевидении передачу «Девятая студия», где он поливал грязью Запад и давал «правильные» ответы на острые вопросы. Присутствовал в Белла-центре и известный советский журналист Генрих Боровик. Именно он представлял пропагандистский фильм «Заговор против Страны Советов», немалая часть которого была посвящена НТС.

Вот наконец Боровик появился у советского стенда — подтянутый блондин с «усталыми глазами», как будто только что сошел со страниц какого-нибудь романа Юлиана Семенова. После некоторых колебаний и вопросов он все же решился «поговорить»:

«…Причины накопившихся в стране нерешенных проблем — субъективные. В ходе перестройки, которая есть часть продолжающегося процесса демократизации нашего общества, планируется также и изменение Уголовного кодекса. Но за антисоветскую пропаганду мы преследовали и будем преследовать. Все перемены в стране будут проходить в рамках однопартийной системы, но будет дана большая власть общественным организациям. А фильмы типа “Заговор против Страны Советов” будут ставиться и в будущем, пока не кончатся сами заговоры.

В нашей стране свобода слова широко предоставляется как своей, так и зарубежной общественности. Вот недавно в Юрмале проходил представительный съезд сторонников мира, на котором присутствовали люди различных политических убеждений. Их объединяло только одно: стремление к миру. А в США эта встреча прошла не замеченной средствами массовой информации.

Сейчас многие антисоветчики, поняв бесчеловечность западного общества, возвращаются в СССР. Так, просится назад Игорь Синявин, эмигрант из Ленинграда, ныне проживающий в США. На нашу сторону переходят и бывшие сотрудники ЦРУ, как Говард, или ученые, как Арнольд Локшин.

Людей, которые демонстрировали перед началом конгресса, я хотел бы просто поблагодарить: они показали, насколько они смешны. А все делегаты проявили свою сплоченность, когда они, не сговариваясь, начали скандировать: “ЦРУ — убирайся домой!”

На слова тех, кто говорит, что весь конгресс организован КГБ, я могу ответить, что если это так… то дай бог здоровья КГБ!»

Пройдет несколько лет, и люди, которые говорили такое, будут рассуждать о свободе прессы и ответственности журналистов. А про свою пропагандистскую работу на тоталитарный режим скажут, пожимая плечами: «Такое было время, такие правила игры…»

Несмотря на препятствия, чинимые устроителями, несколько нежелательных гостей попали на конгресс. Два чешских эмигранта, один польский оппозиционер и афганский профессор Батин Шах Сафи приехали в составе западных делегаций; удалось проникнуть туда и членам московской группы «Доверие» Юрию и Ольге Медведковым. Но что значили их голоса в переполненном просоветской публикой Белла-центре? Когда профессор Сафи попытался говорить о положении афганских школ после советской оккупации, поднялся шум в зале: «Делегат говорит не на тему!» Тогда один из западногерманских «зеленых», бывший делегат бундестага Милан Хорачек, бросился к сцене со словами: «Но мы же не в Москве, наконец!» Это позволило профессору договорить. Но советский переводчик повторил: «Делегат говорит не на тему» — и замолк.