Курсовая и дипломная работа по обитателям болота. Дилогия - Черчень Александра - Страница 48

• Предыдущая
• 48/137
• Следующая

Меня проводили до аналогичной огромной подушки, а сам Ла-Шавоир опустился напротив так, чтобы можно было видеть всех собравшихся. Посмотрел наверх и скомандовал:

— Спускайся! — Потом скривился и прошипел: — Х-х-хранительница!

— Не ругайся на Мери, — лениво проговорил Смерть, и я внезапно вспомнила, что при жизни Мерилин, кажется, была в его непосредственном подчинении. Кик никак не отреагировал на реплику серокожего Мастера, обвел всех присутствующих тяжелым взглядом и неожиданно устало спросил:

— Как вас угораздило-то? — Взглянул на музыкантов и осведомился: — Ну и зачем быть такими свиньями? Я что, мало для вас сделал?

— Мы пришли — тут уже все почти никакие были! — возмутился волосатый Шан. — И разве этому отказать можно?!

Он кивнул в сторону невероятного субъекта, на котором сегодня, похоже, сошлось все.

— Да, это не они, — опять ответил красноглазый, многозначительно ухмыляясь, потом подмигнул мне и продолжил ломать комедию: — Видишь ли, Кик… — Последовала драматическая пауза, во время которой глаза риалана начали светиться голубоватым светом, и я поняла: Мастер откровенно нарывается. Феликс — внук богини, неизвестно, на что способен.

— И?! — наконец не выдержал зеленый.

— Захотелось мне выпить… — глубокомысленно изрек Смерть, внимательно разглядывая потолок.

Последовал возмущенный возглас Даромиры:

— Пришел, спросил вас. — Мы все посмотрели на несчастную служанку. — Вас не оказалось, тогда приказал согнать ему собутыльников.

— Мне было грустно и печально, — скорбно поведал красноглазый в ответ на осуждающие взгляды. Только Лель молчал и улыбался, с иронией посматривая на Смерть.

— Айлар, ты мог мне дом не громить, а?!

— А это уже мы! — радостно просветил Феликса синеглазый шут. — Пришли в гости знакомиться с риале и заодно показать новую концертную программу. А тут — Смерть… Ему согнали только Дару, которая хоть и пьет, но плачет, да Мерилин. Последнюю пои не пои, а толку никакого!

— Все остальные спрятались, — грустно поведала Скелетоновна. — А я сбежать не успела.

— А откуда у вас кожаный прикид? — Я задала интересующий меня вопрос и тут же поежилась, потому что про меня, похоже, почти забыли, и оказаться под прицелом стольких глаз было неуютно.

— Это наше концертное, — охотно поведал Лель. — Для одной программы делали, но не пригодилось, потому оставили тут, в подсобке.

Служанку стало откровенно жалко. Не успела сбежать — и вот результат! Судя по влажным глазам, Даре тоже было себя очень жалко. Она была гораздо моложе, чем мне почему-то казалось. Не больше тридцати лет.

Да, веселая жизнь в доме Феликса! Ой, как мне с ним повезло!

Я с такой нежностью взглянула на риалана, что он начал подозрительно на меня коситься:

— Что?!

— Мне та-а-ак с тобой повезло! — Я и не подумала стесняться в проявлении этих светлых эмоций!

— Надышалась, бедная, — сочувственно хмыкнул Смерть и посмотрел на кикимора: — Сам знаешь, табак у меня… своеобразный, — покачал головой корень всех сегодняшних бед, после этого вытащил из кармана плаща знакомый портсигар и невинно осведомился: — Я закурю?

— Айлар! — зарычал зеленый. — Сколько можно?! Прими настойку, если совсем худо!

— А дело не в перегреве, — развел когтистыми ручками Мастер и противно ухмыльнулся: — Просто влияние магии на организм. Я не так давно очень много работал со стихией, и вот он — результат.

Судя по лицу болотника, ему очень многое хотелось сделать с наглым «результатом», который с неподдельным интересом смотрел на него. Но Ла-Шавоир доблестно сдержался и даже ни слова не сказал. Судя по разочарованно скривившемуся Мастеру, он ожидал продолжения банкета. Скандала то есть.

М-да… И это один из самых влиятельных людей в секторе?!

Но тут Смерть повернулся в другую сторону и коснулся рукой шеи, проводя пальцами под тканью горловины водолазки. Я увидела сверкнувший… ошейник и вспомнила все, что знала о Хранителях и их положении.

Да, они почти всесильны. Но рабы. На поводке, в полном подчинении.

Неудивительно, что тут не только крыша воспарила, а еще и весь верхний этаж снесло.

Особенно если вспомнить, что они были палачами в свое время. Какой-то Гудвин очень некрасиво отыгрался.

Видимо, этот невольный жест заметила не только я, так как весь запал Феликса ушел в никуда, и сейчас он с грустью смотрел на мужчину напротив. Айлар резко повернулся, прищурился и тихо, одними губами сказал:

— Не смей!

Я опустила взгляд, хотя это и не ко мне обращались. Да, для такого жалость — хуже пощечины.

Спасла ситуацию незабвенная Соклетоновна:

— А можно я пойду?

— Можно, — отпустил несчастную кикимор, и она с удивительной для такой шикарной комплекции резвостью и грацией ретировалась из комнаты. «Йети» проводил ее заинтересованным взглядом. Я — сочувственным.

— Раз-с-с мы тут, и даже в нужном сос-с-ставе, то, может, все же с-с-сыграем? — вдруг прошипел варан, поймал мой удивленный взгляд, склонил голову и представился: — Азет РахГар. Очень приятно познакомиться, госпожа Юлия.

— Взаимно. — Я приветливо улыбнулась, усилием воли подавляя всколыхнувшийся иррациональный страх перед огромным и очень зубастым ящером.

— Шан тир Валлес, — в свою очередь представился волосатый любитель «нэ-э-эжных дэ-э-эвочек».

Лель спрыгнул со сцены, подошел ко мне, подхватил безвольную руку и коснулся поцелуем внутренней стороны ладони с вкрадчивым мурлыканьем:

— А меня вы можете называть по имени, прекрасная леди. Зачем эти ненужные титулы и прочие завихрения? — Тут наглый блондин уселся рядом и, не отпуская ладони, спросил: — И как же вам в Малахите? Не обижает ли вас этот сноб и крючкотворец, по некоторой нелепости считающийся моим другом?

— Лель, лично кастрирую, — задумчиво изрек Феликс, следуя примеру Смерти и высматривая на потолке что-то интересное.

— Я все-таки предпочла бы знать ваше полное имя, — холодно ответила шуту, рывком освобождая руку, даже не скрывая этого и не думая, как может выглядеть. — И живется мне просто великолепно, спасибо за заботу.

— Лельер Хинсар, — склонил голову мужчина, и я мимолетом удивилась, как быстро он сбросил маску беспечного балагура и бабника. — Прошу простить мою вольность.

Айлар защелкнул портсигар, так и не взяв сигареты, и хмыкнул:

— А также у этого отвратительного создания есть поистине чудесная кличка, которая, надо признать, отлично его характеризует. Бич Двора!

— И за что вас так нарекли? — осторожно спросила я, нервно сцепляя пальцы.

— Предпочту пока обойти эту тему, — лучезарно улыбнулся Лель и подскочил с подушки, возвращаясь на сцену. — Может, и правда поиграем? Кик, ты не против?

— Не против, — вздохнул кикимор и посмотрел на меня: — Ну что же, Юля… Позволь тебя наконец-то познакомить с представителями моего ближнего круга. Лельер Хинсар, шут его величества Гудвина, он же лидер группы оппозиции «Мрачные цветы», он же противная морда, которая обрекает меня на веселую жизнь.

«Противная морда», не оборачиваясь, ехидно ответила:

— Ты еще скажи, что тебе это не нравится!

— Если бы не нравилось, то я бы тебя не терпел, — невозмутимо отозвался Феликс и продолжил: — И второй — Айлар Тис. Мастер Смерти.

Ага. Просто и скромно. Тот, кого едва ли не до заикания боятся. Кстати, почему так трепещут?

Вопрос я не замедлила озвучить и тотчас получила ответ:

— По старой привычке, — со странной усмешкой взъерошил волосы красноглазый. — Мы с Пыткой очень долго вели себя в лучших традициях наших предшественников. А страшная память — вещь долгая. За десяток лет не исчезает.

— Хватит копаться в мрачных слухах, — оборвал разговор Лельер, и я даже вздрогнула от резкости его тона. Мужчина так порывисто опустился на стул, что тот со скрипом проехался ножками по доскам пола. Наклонился, подхватывая смычок, притянул к себе виолончель и коснулся струн, извлекая короткую, резкую, обжегшую слух мелодию, которая поставила точку куда действеннее всяких слов. Шут откинул со лба светлую волнистую прядь и взглянул на музыкантов: — Я долго вас ждать буду?

• Предыдущая
• 48/137
• Следующая