Срочная доставка - Саймак Клиффорд Дональд - Страница 45

• Предыдущая
• 45/47
• Следующая

– Что, Мэри?

– кажется, я знаю ответ. куб. вот где разгадка. с самого начала это был куб!

– Вот этот куб?

– Я как раз думала об этом, когда шла сюда. Мы что-то пропустили, просмотрели что-то, о чем мы ни разу не подумали. И это просто как будто само пришло в голову. Как будто я всегда знала ответ, только не могла его вовремя вспомнить.

– Знала все время? Мэри, боже, о чем ты…

– Я не уверена, конечно, но мне кажется, что я права. Помнишь те плоские камни, которые мы нашли? Три каменных плиты, которые нам пришлось очищать от песка, из-под которого их вообще не было видно?

– Помню. Вчера за одной такой плитой они играли в карты.

– Игроки в карты? Откуда взялись здесь игроки в карты?

– Сейчас это неважно. И что же ты придумала с этими камнями?

– Что, если там есть и другие такие плиты? Три каменных дорожки, ведущие к кубу? Специально для того, чтобы каждый, кто догадается, мог подойти к кубу в безопасности?

– То есть, ты хочешь сказать…

– Давай проверим, – предложила Мэри. – Вырежем ветку и используем ее, как метлу.

– Мести буду я, – сказал Лансинг. – Ты стой за пределами песчаного круга – на всякий случай.

– Хорошо, – покорно согласилась она. – Буду в безопасности за твоей могучей спиной.

Они нашли подходящий куст и срубили его.

Потом они подошли к песчаному кругу и она сказала:

– Доска опять упала. С предупредительной надписью по-русски. Ты ее вбил в землю, а теперь она опять упала, и ее занесло песком. С какого камня начнем?

– Кто-то здесь ходит, – сказал задумчиво Лансинг. – Кто-то не жалеет времени, лишь бы только поморочить голову людям. Предупредительные надписи и камни заносит песком. Думаю, что мы можем начать с любого места.

– Если не получится с одним, попробуем другую плиту.

– А если это в самом деле дорожка? Что мы будем делать, когда доберемся до самого куба?

– Не знаю, – сказала Мэри.

Лансинг шагнул на гладкий камень плиты, присел осторожно у конца, протянул руку, в которой держал за ствол срубленный кустик. Начал медленно и осторожно сметать песок. Минуту спустя из-под песка показался второй камень.

– Ты права, – сказал он Мэри. – тут еще одна плита. И как мы не подумали об этом с самого начала?

– Умственная слепота, – сказала Мэри. – Вызванная неприятными предчувствиями. Юргенс повредил ногу. Пастор с Бригадиром едва спаслись. И это нас напугало.

– Я до сих пор напуган, – признался Лансинг.

Он очистил конец второй плиты, перешел на нее и смел песок со всей поверхности камня. Наклонившись, он начал сметать песок, обнажив третью плиту.

– Каменная дорожка, – сказал Мэри. – Прямо к кубу.

– Ну, доберемся мы до него, что тогда?

– Тогда и посмотрим.

– Что, если ничего не произойдет?

– Слушай, – сказала Мэри. – По крайней мере, нужно попытаться.

– Очевидно.

– Еще одна каменная плита, – через секунду сказал он. А будет ли следующая? – подумал Лансинг. Было вполне в духе шутников, устроивших все это грандиозное издевательство, не положить последнюю плиту!

Он провел импровизированной метлой – плита была.

К нему подошла Мэри, и они теперь стояли рядом, лицом к сине-голубой стене куба. Лансинг вытянул руку и провел ладонью по стене.

– Ничего, – сказал он. – Я все это время надеялся, что будет дверь, но двери нет. Если бы дверь была, то виднелись бы линии, хотя бы в волос толщиной. А здесь – сплошная стена.

– Надави на нее, – сказала Мэри.

Он нажал на стену ладонью, и дверь появилась. Они быстро ступили вперед, и дверь с шипением затворилась за их спинами.

Они стояли в огромной комнате, залитой голубым светом. На стенах висели многочисленные гобелены, в тех местах, где гобеленов не было, имелись окна. По всей комнате были разбросаны стулья, столы, кресла. В удобной, обитой мягким, корзине у двери спало, свернувшись, какое-то существо, похожее на кота. Но это был не кот.

– Эдвард, – выдохнула Мэри в изумлении. – Смотри, окна! Значит, здесь могли находиться люди, которых мы не видели, но которые наблюдали за нами!

– Стекло с односторонним пропусканием света, – пояснил Лансинг. – Очень удобная вещь для скрытого наблюдения.

– Это не стекло, – сказала Мэри.

– Да, естественно. Но принцип остается тем же.

– Они сидели здесь, – сказала Мэри. – И посмеивались над нами.

Комната была пуста, казалось, здесь давно уже не бывал никто. Потом Лансинг заметил их. Они сидели в ряд, на низенькой кушетке в дальнем конце комнаты. Четыре игрока в карты сидели неподвижно, словно мертвые, и ждали. Их черепообразные лица смотрели прямо на него.

Лансинг тронул Мэри за плечо, указав на игроков в карты. Увидев четыре черных неподвижных взгляда, Мэри отшатнулась.

– Ужас, – сказала она тихо. – Неужели мы никогда не избавимся от них?

– Похоже, они знают способ время от времени попадаться на пути.

Гобелены, как он заметил, были не простыми кусками ткани с изображением на них картинок. Они двигались. Вернее, двигалось изображение на гобеленах. Искрился на солнце ручей, и небольшие волны, и пена в том месте, где вода с шумным журчанием бежала вниз по скалистому склону в трещинах – все было как настоящее. Ветви деревьев, растущих вдоль русла ручья, двигались на ветру. Пропрыгал кролик, остановился, сжевал стебель клевера, перепрыгнул на другое место и принялся грызть траву.

На другом гобелене были изображены юные девы. Облаченные в воздушные полупрозрачные завесы, они танцевали на лесной опушке под дудочку фавна, который одновременно сам танцевал куда энергичнее, хотя и не так грациозно, как прекрасные девушки. Его раздвоенные копыта оставляли глубокие вмятины в дерне. Деревья, окружавшие опушку, огромные и явно необычные, странных форм, покачивались в такт музыке, словно танцевали под дудку фавна.

– Можно было бы перейти в тот конец комнаты, – сказала Мэри, – и узнать, что им от нас нужно.

– Если они станут с нами разговаривать, – усомнился Лансинг. – Вдруг они будут просто сидеть и смотреть.

Они пошли через комнату. Это был томительный переход под пристальным наблюдением игроков, которые с прежней каменной невозмутимостью сидели рядом на своей кушетке. Если это люди, подумал Лансинг, то довольно странные люди. Невозможно вообразить, что они умеют смеяться, улыбаться, невозможно представить, что они могут вести себя как простые люди.

Игроки сидели неподвижно, прочно упершись ладонями в колени, ни на миг не выдавая выражением лиц или глаз, что они что-то замечают вокруг себя.

Они были так похожи друг на друга, как четыре горошины в стручке, и Лансингу они представлялись частями одного организма. Какие могут у них быть имена? Возможно, у них вообще нет имен. Чтобы как-то различать их, он мысленно прикрепил к каждому табличку. Начиная слева, он окрестил каждого игрока – А, Б, В, Г.

Лансинг и Мэри решительным шагом покрыли остатки расстояния, отделявшего их от кушетки с игроками. Они остановились примерно в шести футах от кушетки и стали ждать. Что касается реакции игроков, то вполне можно было предположить, что Лансинга и Мэри в этой комнате нет.

Будь я проклят, если заговорю первым, подумал Лансинг. Буду стоять, пока они сами не заговорят. Я их заставлю заговорить.

Он обнял Мэри за плечи и прижал к себе. Они стояли и смотрели на молчащих игроков, сидевших прямо перед ними.

Наконец заговорил игрок А. Тонкая прорезь рта чуть раздвинулась, словно ему было очень трудно выдавить из себя слова.

– Итак, – сказал он, – вы решили эту проблему.

– Поразительно, – заметила Мэри, – а мы пока понятия не имели, что проблема решена.

– Мы могли ее и раньше решить, – сказал Лансинг, – если бы знали, в чем, она, эта проблема. Ну а теперь, когда, как вы говорите, мы ее решили, что теперь? Сможем ли мы вернуться назад, домой?

– С первого раза никто не находит ответа, – сказал Б. – Они всегда возвращаются.

• Предыдущая
• 45/47
• Следующая