Защитник Империи - Буревой Андрей - Страница 32
- Предыдущая
- 32/112
- Следующая
«Нет, – помотал башкой бес и с укором заметил: – Я уговоры чту!» А у самого такая ехидная ухмылка на роже, что я невольно огляделся, пытаясь понять, в чем подвох. Но ничего нового не увидел. Все так же стою в своей комнате. Все вещи на своих местах. Единственные изменения – во мне. Сердце слишком быстро бьется, и никак надышаться не могу. А еще на указательном пальце правой руки небольшое чернильное пятнышко, которого раньше вроде не было. Или просто я не замечал…
Нахмурившись, я спустился на первый этаж и заглянул в конторку. Так и есть – кто-то явно двигал бумаги! И перо забыл из чернильницы вытащить!
«Ты что тут сочинял, бес?» – немедленно обратился я к нему, преисполнившись самых мрачных подозрений.
«Ничего не сочинял», – ушел в несознанку мелкий зловред.
Я ему почти поверил. Только сообразить, как его прищучить, не успел. В конторку вошел десятник и, увидев меня, сразу спросил:
– Стайни, а ты что по двору метался-то? Случилось что?
– Это куда я метался? – не справившись с удивлением, поинтересовался я.
– Да до трактира несся как угорелый, а потом назад, – озадаченно посмотрел на меня Готард. И вновь потребовал объяснений: – Случилось что?
– Пока ничего, – мотнул я головой и, выскочив из конторки, опрометью бросился к трактиру.
Быстро пересек двор, забежал в зал, а там Лигет. Увидел меня и торопливо сказал:
– Джером уже седлает лошадь, сейчас отправится.
Не дослушав его, я метнулся через кухню на задний двор. Где и обнаружил сынишку Лигета, уже оседлавшего лошадь и отпиравшего ворота.
– Джером, погоди! – окликнул я.
Мальчишка оставил в покое засов на воротах, развернулся ко мне и торопливо проговорил:
– Вы не беспокойтесь, тьер Стайни. Я ваше донесение вмиг доставлю. И не потеряю по дороге. Оно у меня во внутреннем кармане, а он на пуговицу застегнут! – В доказательство своих слов он похлопал себя по куртке в области груди.
– Подожди, Джером, я передумал, – остановил я паренька и протянул руку: – Верни мне донесение.
– Думаете, я мал еще и не справлюсь? – насупился сынишка трактирщика, явно обиженный моим недоверием. Но мое требование все же выполнил. Достав из внутреннего кармана куртки запечатанное письмо, протянул его мне.
– Не в возрасте дело, – успокоил я паренька. Рискуя показаться полным идиотом, тем не менее спросил: – Я только письмо просил доставить, больше ничего?
– Ну да, – кивнул Джером, смерив меня удивленным взглядом. – Только донесение. Сказали, срочно нужно доставить начальнику третьей управы.
– Все верно, – подтвердил я то, чего на самом деле не знал. Чтобы хоть как-то рассеять недоумение мальчишки, сказал ему, напустив на себя таинственный вид: – Ты извини, что я тебя вроде как зряшным делом заставил заниматься… Очень нужно было… Пособников контрабандистов хочу на чистую воду вывести… Только ты смотри никому об этом ни слова! – строго предупредил я.
– Да я никому ни в жисть не проболтаюсь! – клятвенно уверил меня Джером, у которого глаза загорелись от соприкосновения с таким захватывающим делом, как охота на контрабандистов.
– Смотри! – пригрозил я пальцем и поспешил покинуть двор трактира, распечатывая на ходу письмо.
Вскрыл это донесение, глазами пробежал… И ахнул! И правда ведь составленное по всей форме донесение!
«Главе остморского отделения Охранной управы ун-тарху Свотсу от начальника отдельного Остморского таможенного поста старшего десятника Кэрридана Стайни. Донесение. Довожу до вашего сведения, что сегодня при въезде на территорию Империи мной была опознана особо опасная преступница леди Энжель ди Самери, разыскиваемая по делу об убийстве кельмского градоначальника графа ди Сейта. Находящаяся в бегах особа назвалась вымышленным именем, проследовав с караваном тьера Дивэйна в качестве компаньона оного купца».
Дальше число, подпись. И приписка: «Тьер Свотс, хочу еще на всякий случай сообщить, что ордена мне очень нравятся… Так что вы имейте в виду».
А дальше еще одна: «И если премия какая за поимку беглянки полагается, то я тоже отказываться не буду!»
«Ах ты ж, подлая скотина! – пораженно ахнул я, переводя взгляд на беса. – Так ты, значит, пакостей учинять не будешь?!»
«Какая ж это пакость?» – удивился бес, явно не испытывающий никакого раскаяния по поводу своей гнусной выходки.
«А что это, по-твоему?» – с негодованием вопросил я, сверля беса злобным взглядом.
«Крупная денежная премия и орден в придачу, не иначе! – важно ответствовал тот и ехидно оскалился: – Совершенно законный заработок, как ты того требуешь! Ни мошенничества, ни обмана бедных контрабандистов!»
Я сплюнул в сердцах.
Пока я стоял, измышляя, как бы прибить гаденыша лохматого, меня нагнал Готард. Хорошо хоть после того, как я у Джерома письмо изъял, а то бы замучился отбрехиваться.
– Так ты говоришь, я мотался по таможенному посту как очумелый? – сразу насел я на десятника, не дав ему опомниться и привязаться с расспросами. – И куда бегал, помимо трактира?
– Так в трактир и бегал, – озадачился десятник. – Ну и к парням, которые у стиарха дежурят, подбегал еще… Толковал с ними о чем-то.
– Понятно, – протянул я и покосился на беса. Тот тотчас отворотил рыло и принялся разглядывать что-то весьма занятное меж домами паромщиков. Скрипнув зубами, я сорвался с места. Бросился к пристани, куда ж еще.
У стиарха стояли Сальм с Вилом и, как это обычно бывает на постоянных постах, лениво переговаривались, изнывая от безделья.
– Ну что, не забыли о моем поручении? – спросил я у них.
– Да чего там забывать-то? – удивился Вил. – Сказали – сделаем все как надо. Как сменимся завтра, так и отправим это письмецо.
– Спасибо, парни, – поблагодарил я. – Но я тут подумал… Наверное, поторопился я с этим письмом… Надо получше все обдумать и как-то иначе его написать… – И с намеком протянул руку.
Стражники недоуменно переглянулись, но ничего не сказали. Вил просто отдал мне запечатанное письмо, забрав которое я тотчас смотался в контору, пока меня Готард не настиг. Захлопнув за собой дверь, прислонился к ней спиной. Перевел дух и взломал печать на письме, после чего бегло его просмотрел. А оказалось оно еще похлеще первого…
Во-первых, адресовано оно было не ун-тарху Свотсу, а грасс-тарху Луарье. А во-вторых, по возможным последствиям было куда хуже. В этом письме я, якобы не выдержав мук совести, сознавался в содействии Энжель в побеге. И сдавал ее саму, сообщая о приезде разыскиваемой преступницы в Остмор…
«Ну ты и скотина, – разъяренно прошипел я, глядя на состроившего невинную морду беса. – В хладные подземелья Охранки возжелал попасть, гад?!»
«Это еще зачем? – удивился рогатый и хитро блеснул глазками: – Просто такой повод убраться из этой дыры ты бы точно не смог проигнорировать!»
«А как же деньги? Ты подумал о том, что нам в таком случае никто не заплатит за поимку контрабандистов?»
«Ничего, денежки – дело наживное, еще раздобудем где-нибудь, – беспечно махнул лапкой бес. – С твоим-то талантом облапошивать людей».
«Это все сюрпризы на сегодня? – мрачно уточнил я, поняв, что без толку увещевать тупорылую нечисть. Все равно ничего не поймет. И потряс письмами: – Сколько ты, скотина, таких писулек накатал?!»
Бес ничего не ответил. Только осклабился ехидно и три пальчика на лапке показал.
Я грязно выругался и выскочил из конторки, чтобы начать планомерные поиски третьего письма. Сначала путем опрашивания очевидцев моей беготни по двору таможенного поста, а потом и путем прямых расспросов всех встречных-поперечных.
Но все как один утверждали, что никаких посланий, донесений или просто писем я им не давал и передать никому не поручал. Бес же, гадина такая, ни в какую не сознавался, кому всучил третье письмо.
Все оказалось безрезультатно. То ли кто-то забыл о полученном от меня послании, то ли бес соврал. Но последнее было бы слишком хорошо…
В конце концов, промотавшись до позднего вечера, я просто отчаялся отыскать злосчастную писульку, сочиненную этой мерзкой мохнатой рожей… Глаза б мои ее никогда не видели! Скотина подлая!
- Предыдущая
- 32/112
- Следующая
