Таинственные перья - Зверев Максим Дмитриевич - Страница 5
- Предыдущая
- 5/23
- Следующая
Весной у них появлялись волчата — в открытом логове под корнями саксаула или в норе, а иногда в расширенном лисьем подземном жилище. Первое время волчица не отходила от малюток. Волчок приносил ей столько песчанок, что она не успевала их съедать.
К середине июня волчата подросли, и волчица начала водить их на охоту. Она долго ползла к песчанкам, а щенята ползли за ней, подражая её движениям. Это были самые настоящие уроки. Вместо пятёрки прилежный волчонок получал песчанку. Но у одних волчат без матери охота долго не клеилась. Слишком велико было их нетерпение, да и толстые ноги ещё плохо слушались. Всё же волчата научились ловить песчанок. А тут и наступило время двигаться к северу за сайгаками.
Так шли годы. Весной забота о потомстве, потом привольная жизнь «пастухов» сайгаков.
Время делало своё неизбежное дело: волчий век короток, как и у собак, клыки Волчка притупились, но всё же он ещё оставался могучим зверем. Молодые волки побаивались его.
Случилось это ранней весной, когда кругом горели огоньки тюльпанов. Как всегда в это время, день и ночь в воздухе шумели стаи перелётных птиц. На залитых водой такыр ах плескались утки, гоготали гуси и важно расхаживали журавли.
Такыры весной похожи на большие озёра. Но вода едва лишь покрывает их. Странно смотреть, когда жительница мелководья, цапля, намеревается сесть на середину этого временного водоёма почти за километр от берега. Планируя, цапля опускается всё ниже и не садится на воду, а встаёт: ей, оказывается, воды всего до колен.
Волчок бежал крупной рысью по мягкой сизоватой полынке между двух такыров, вспугивая уток. За ним трусила волчица. Наступала пора появления на свет щенят. Волки бежали к знакомым местам, где они ежегодно выкармливали маленьких волчат песчанками. Ещё с осени Волчок выкопал логово для волчицы в мягкой почве. Теперь, когда земля оттаяла всего на несколько сантиметров, это сделать было бы трудно.
Как раз в это время на небольшом бугре остановилась «Победа». Хлопнула дверца, и на капот взобрался человек. В сильный десятикратный бинокль он стал осматривать пустыню по кругу.
— Есть пара, вон там между такырами! — воскликнул он, соскакивая и быстро садясь в машину.
Дверца хлопнула, и «Победа» понеслась по ровной щебнистой пустыне, прослоённой пятнами дымчатой полынки. С каждой минутой она наращивала скорость, покачиваясь на рытвинах и сверкая на солнце лобовым стеклом.
Волчица первая заметила необычную машину, летящую на них. Она поджала хвост и трусливо ткнулась в задние ноги Волчка. Он оглянулся и тоже поджал хвост. Через мгновение оба волка крупными скачками понеслись по пустыне. Шум машины позади напоминал Волчку что-то далёкое, хорошо знакомое. Но сверкающий «зверь» явно гнался за ними, а волки повинуются своим законам: «Всё, что убегает, слабее тебя, — это твоя добыча, а всё, что наступает на тебя, сильней, — отступай сам!» И оба волка отступали всё быстрей, взметая чуть заметную пыль. Но машина неудержимо нагоняла их. Волки понеслись изо всех сил. Более пятидесяти километров в час они не могли сделать, а стрелка спидометра на «Победе» показывала цифру «80». Через несколько минут погони пальцы на лапах у волков стали распускаться, следы стали шире, и звери сбавили скорость. Но они продолжали мчаться, стелясь над землёй и свесив набок языки. Их плечи стали мокрыми от слюны и дыхания. Волчок впереди, за ним — волчица. Даже в такие страшные для них минуты волчица не смела обогнать волка.
На пятой минуте машина нагнала волков.
Чёрное дуло ружья высунулось в правое окошечко «Победы», сухо щёлкнул выстрел бездымным порохом.
Волчица кубарем полетела через голову. Картечь на близком расстоянии сразила её наповал.
Волчок рванулся влево от машины и стал уходить в сторону. Но шофёр прижал руль коленом, и его ружьё высунулось в левое окошечко. Стукнул выстрел, и бок Волчка обожгло. Он на ходу яростно укусил себя за место, где горела рана, но, не сбавляя скорости, мчался вперёд.
Машина развернулась и погналась за Волчком, быстро приближаясь. Через две-три минуты жизнь Волчка оборвалась бы, как и волчицы, но его спасли… песчанки! Начались места, куда бежали волки для устройства логова. Всюду показались норки зверьков, и сами они с криком стали подниматься на задние лапки, как колышки. «Победа» запрыгала по норкам, резко сбавив скорость. Пружины и рессоры не могли сдержать тяжёлый корпус машины, и он громко стукал по раме. Охотники тихим ходом поехали обратно своим следом за убитой волчицей.
А Волчок всё бежал и бежал, подальше от страшного места. Временами он останавливался, зализывал рану на боку и опять бежал к северу. Рана была лёгкой: только одна картечина вскользь чиркнула по боку. В драках с волками Волчок получал более тяжёлые ранения.
Подобрав волчицу, охотники поехали дальше. До вечера ещё два волка оказались в багажнике.
Стан охотников был около родника. Две «Победы» каждый день разъезжали по пустыне, настигая волков. Сотни убитых зверей были на счету у каждого из охотников.
Старому волку становилось всё труднее прокормиться песчанками, ящерицами и жуками. Другие волки отгоняли его от своей добычи, и он терпеливо лежал в сторонке, глотая слюну и ожидая, когда насытятся и уйдут пить молодые сильные звери. Только тогда он жадно бросался догладывать остатки от чужого пира.
Много раз в своей жизни на краю пустыни Волчок видел отары овец, верховых чабанов и сторожевых собак. Сытый по горло, он всегда сворачивал в сторону. Свернул бы он, вероятно, и в этот вечер, если бы внезапная гроза не заставила его забиться под густой куст селитрянки. Быстро стемнело. Раскаты грома делались всё ближе, хлынул проливной дождь.
Страшный удар грома, и ослепительная молния разразилась над самой отарой. Овечьи головы, опущенные к земле, сразу взметнулись вверх, и овцы в диком ужасе бросились врассыпную по ветру в темноту ночи. Такая гроза в пустыне — величайшая редкость. Овцы пробегали рядом с кустом, где лежал Волчок. Одна из них налетела прямо на куст, хотела перепрыгнуть его и застряла. Старый волк бросился на неё….
Лёгкость, с которой Волчок справился с такой крупной, но совершенно беззащитной жертвой, с этой ночи сделала его заклятым врагом овечьих отар. Он ушёл за ними, навсегда покинув пустыню Бетпак-Дала.
На берегу реки Или Волчок остановился, навострив уши. Он впервые в жизни видел так много быстро текущей воды. Волчок сел и долго смотрел на другой берег реки.
Река была безлюдна. На огромном расстоянии от границ Китая и до окрестностей Алма-Аты около реки нет крупных населённых пунктов. Пустыня кончается прямо у воды. А на той стороне опять пустыня, с солонцами, такырами и кое-где с песчаными барханами.
Начавшему перекочёвку зверю трудно остановиться. Волчка неотразимо влекло вперёд, а река преградила путь. В воду он бросился уверенно и сразу поплыл, словно натренированный пловец. Это умение «профессионально» плавать — результат опыта бес-численных поколений волков.
Течение подхватило его и стало быстро сносить. Остров на реке манил близкими густыми зарослями тугаев. В них цокали фазаны, ворковали горлицы, на прибрежном песке попискивали кулички. Но волка снесло, и остров оказался выше его. Зверь повернул и поплыл к нему против воды. Однако, как Волчок ни перебирал лапами, остров уходил всё дальше. Сил волка оказалось недостаточно, чтобы преодолеть быстроту течения, и он опять повернул поперёк реки к далёкому берегу на той стороне.
В это время на острове бакенщик Илья грузил в лодку хворост. Ему было около семидесяти лет, но он всё ещё не уходил на пенсию и считался одним из лучших бакенщиков по всему верхнему плёсу.
Старик увидел плывущего волка. Схватив топор, Илья быстро вырубил длинную толстую палку и прыгнул в лодку. Завести подвесной мотор было делом одной минуты. Он послушно затарахтел, и лодка, описав полукруг, понеслась поперёк Или.
Волчок перевалил середину реки. Услышав за собой шум двигателя, зверь прижал уши, и лапы его задвигались изо всех сил. Но тарахтение мотора сзади нарастало с каждым мгновением.
- Предыдущая
- 5/23
- Следующая
