Хранительница меридиана - Бахревский Владислав Анатольевич - Страница 8

• Предыдущая
• 8/23
• Следующая

Поля молча поднимается на самый высокий уступ.

Вскидывает руки. Толчок! И вот летит она вниз, привычно выполняя виток, и точно входит в воду. Вода ласково обнимает упругое тело, гасит скорость и сильными ладонями выталкивает к солнцу.

У мальчишки напряженное лицо.

Девочка проходит мимо, и он, не смея заговорить, идет следом, потом стоит смотрит, как сестры надевают сарафаны и уходят по тропе в город.

Миша Боровский, или Артемида, завел знакомство с Лоркой. Когда он подошел к ней, Лорка посмотрела ему в лицо и спросила:

— А сколько времени?

Артемида удивился. Лорка была совсем маленькой, и трудно было поверить, что ей необходимо знать, который теперь час.

— Одиннадцать, наверное, — сказал он.

Лорка удовлетворенно кивнула головой и занялась камешками. Она собирала самые красивые, круглые. Артемида сел на корточки и стал помогать ей.

— А меня зовут Лора, — сказала вдруг девочка.

— Артемида, — представился Миша, которого давно уже не называли по имени. Даже дома.

Подошла Поля. Она только что выбралась из воды. Сегодня она много ныряла и уморилась.

— Здравствуйте! — сказала она Артемиде. Тот растерялся и смешал Лоркины камешки.

— У-у! — Лорка шлепнула помощника по коленке. Артемида бросился разбирать смешавшиеся камешки, потом посмотрел на Полю и, наконец, поздоровался.

— Здравствуйте! — И затараторил: — Вы очень хорошо ныряете. Вы, наверное, наша. Тоже на море родились.

— Нет, — сказала Поля. — Я из Свердловска.

— Где же вы научились нырять?

— Конечно, не здесь. Артемида обиделся.

— У нас в Судаке хорошо, — сказал он гордо.

— А я и не говорю, что в Судаке плохо. Ничего. Только что здесь особенного?

— Долину роз видели? Нет? А море? Где такое чистое море, как у нас? А наша Генуэзская крепость?

— Ну и что?

Поля взяла Лорку за руку, и они пошли.

Поля и Лорка жили у дедушки. Они приехали на море все вместе. Дедушка лечил в Свердловске глаза, и ему после операции ехать одному домой было нельзя. Поля вызвалась в провожатые. На семейном совете было решено, что в четырнадцать лет человек вполне самостоятельный, и Полю отпустили, поручив ее заботам и Лорку.

Дедушка неподвижно сидел у стола. Обрадовался, что внучки вернулись с моря.

— Суп готов, — сказал он Поле. — Я снял его.

— Тогда я пожарю картошку и сядем обедать! Труд у дедушки и Поли был поделен: Поля собирала первое, а дедушка варил его.

За обедом дедушка расспрашивал о море.

— А не видно ли в море дельфинов? — спрашивает он.

— Не видно было, — отвечала Поля.;

— Пора бы им. Сейчас камса к берегу идет.

— А сколько времени? — вмешивалась в разговорЛорка. Ей нравилось задавать умные вопросы.

— Ты ешь, а не болтай, — сказала Поля. — Опять платье супом залила.

Лорка обиделась и отодвинула от себя тарелку.

— Есть захочешь — не проси, — сказала Поля.

Лорка долго рассматривает кипарисы за окном, потом тихонько вздыхает и снова ест суп.

— Волны нет на море? — спрашивает дедушка.

— Волны нет. Море спокойное. В молодости дедушка служил моряком на Дальнем Востоке, а потом жил у Черного моря, работал на почте книгоношей, но в душе он был моряком. Он упросил назвать внучек морскими именами. В переводе на русский язык Поля означает «морская», а Лариса — «чайка».

Дедушке нельзя быть на солнце, и он спрашивает и спрашивает девочек.

— А не заходили в бухту корабли?

— Нет, — ответила Поля. — Тральщик утром показался на горизонте и ушел.

То, что корабли не заходили, огорчило дедушку.

«О каких кораблях он спрашивает? — думала Поля. — Причала в Судаке нет. Корабли приходят сюда затем только, чтобы укрыться от бури».

По лицу Артемиды было видно, что он собирается удивить. Сестры загорали на городском пляже. Расстелили на песке старое одеяло и дремали. Артемида принес краба. Лорке краб понравился. Она отыскивала плоские камешки и совала ему в клешню.

Поля оставалась равнодушной.

— Большой, — сказала она лениво. — У нас в пионерской комнате тихоокеанский есть. Засушенный. Лапы у него на полметра.

Артемида покусывал губы.

— А ты дельфином умеешь плавать? — спросил он.

— Нет, — сказала Поля, — я плаваю на спине.

— На спине у нас вот какие плавают! — Артемида показал на Лорку. Он подбежал к морю, нырнул, выскочил из воды далеко от берега и пошел «дельфином» к буйку.

Было жарко. Поля посмотрела, как плавает Артемида, встала и направилась к воде.

Радуясь теплу, каталась на прибрежных волнах.

— Ну, лягушачья команда, плывем в открытое море?

Поле пришлось запрокинуть голову: человек, сказавший эти слова, был очень высокий.

— Поплыли, — сказала девочка.

Она зашла поглубже, легла на спину и стремительно понеслась вперед. Мужчина плыл кролем, плыл быстро, но у буйков он отстал.

— Девушка, заплывшая за линию «буек», вернитесь! — сердито сказал громкоговоритель спасательной станции.

Поля повернула назад, подплыла к буйку. На нем отдыхали Артемида и высокий мужчина.

— Плывем назад наперегонки! — предложила Поля.

— Плывем? — спросил Артемиду мужчина.

«Дельфин» Артемида вырвался вперед. Он спешил изовсех сил, а Поля плыла ровно, не сбавляя темпа. Сначала она поравнялась с Артемидой, а потом обошла его.

Забыв про «дельфина», мальчишка погнался за ней на саженках, но догнать не смог.

С берега следили за соревнованием.

— Ай да девочка! — похвалили Полю, когда она вышла из воды.

Приплыл мужчина.

— Вы чудесно плаваете! — сказал он.

Поля улыбнулась.

— Она чемпион, — сказала Лорка.

— Простите, вы не Галя Прозуменщикова? — спросил мужчина.

— Нет, я Поля. А ты, Лорка, молчи! — Она сердито шлепнула сестренку и, чтоб о ней забыли, открыла книгу и стала читать. Книга была приключенческая, девочка увлеклась, и вдруг на колени посыпались золотые персики.

Это я, — сказал Артемида. — Возьми. За победу.

— Спасибо! Лорка, смотри, какие персики!

Артемида был доволен, что фрукты понравились, но скоро лицо у него стало напряженным.

— Беседку, где скульптура пограничника, знаешь? — спросил он, отвернувшись. — Там возле лестницы камень. Под ним.

И Артемида убежал.

«Завтра в 10.00 у входа в крепость».

Поля сдвинула брови, скомкала бумажку, но потом улыбнулась.

Был короткий южный вечер. На чистом серебристом поле неба зияла дырой черная гора. На голой хребтине торчали зубчатые стены и квадраты башни. Генуэзская крепость. Пятьсот лет назад между зубцами стен зловеще блестели шлемы воинов.

Чудаки эти древние полководцы! Зачем штурмовать скалы и стены? За Алчаком, километрах в пяти, пустыня. Даже сейчас. Высаживайся и ступай своей дорогой. Пусть сидят себе в крепости железные шлемы!

Крепость была скучная. Стены как стены, обыкновенный камень. Башни обрушились, объяснительные таблички потемнели и тоже были скучными. Крытые глубокие ямы «предположительно» назывались хранилищем воды, в башнях «предположительно» жили древние командоры.

Артемида заметил, что Поля хмурится, и показал на скалу, вокруг которой темнели развалины крепостных стен, а на вершине косо врезалась в небо неприступная цитадель.

— Там, — сказал Артемида, — жила самая прекрасная девушка. Дочь архонта, правителя города. Ее любил Диофант, лучший полководец понтийского царя Митридата. А вот она любила пастуха. Пастуха убили, а девушка бросилась в море. Эту башню зовут Кыз-Кулэ, Девичья башня. Но есть и другое предположение: Кэз-Кулэ — это глаз башни, маяк.

— Все у вас тут предположительное! — рассердилась Поля. — Я была у бабушки в Суздали, и там есть монастырь, где похоронен князь Пожарский. Настоящий, а не предположительный.

Артемида обиделся и замолчал. Он рассказал самую красивую легенду древнего Судака, а эта ехидная девчонка опять придралась. Но Поле вдруг захотелось побывать в Девичьей башне.

• Предыдущая
• 8/23
• Следующая