Хранительница меридиана - Бахревский Владислав Анатольевич - Страница 5

• Предыдущая
• 5/23
• Следующая

Близился чемпионат мира. А тот Андрей, который победил лучших скороходов страны, становился чужим и недосягаемым.

— Не могу, Иван Матвеевич… Не могу сегодня.

Тренер посмотрел ему в глаза.

— Психология опять? Учти: план тренировок мы не выполнили, а скорость, сам знаешь, халатности не прощает.

Первое в памяти Андрея — был майский жук. Жук выполз из песчаного домика и улетел. Знал ли тогда Андрей, что у него только одна рука, правая?..

Потом была девочка. Наташа. Доставалось ей от мальчишек больше, чем другим девчонкам. Все мальчишки были влюблены в нее. И Андрей тоже был влюблен. Только он не подходил к ней. Кому нужен однорукий?

Олегу Малинину о дружбе с девочкой мечтать не запрещалось. Он был самым сильным на улице, у него был пышный чуб и кожаная куртка с «молнией». Мальчишки ходили за ним табуном. А он упорно приводил их на тихую Наташину улицу и под окнами ее дома творил чудеса с футбольным мячом.

Когда начались футбольные сражения, никто из мальчишек уже не приставал к Наташе. Все знали, что Олег имел разговор с Федькой Львовым, который толкнул Наташу в грязь.

А ведь Наташа, наверное, догадывалась про тайну Андрея. Однажды он опоздал на урок. Он поднялся на второй этаж и в коридоре у окна увидел ее. Она стояла, прислонясь виском к забрызганному дождинками стеклу. Андрей смотрел на нее, не решаясь окликнуть или уйти. Она вздрогнула и обернулась.

Он продолжал смотреть на нее, и она вдруг опустила глаза, и лицо ее медленно залилось краской. Он смотрел, а она краснела все больше и больше, и тогда он бросился бежать.

Да, сейчас все это кажется смешным…, Андрей улыбнулся и вдруг увидел ответную улыбку. Девушка с нотной папкой прошла мимо.

Андрей не помнил, когда в первый раз встал на коньки, но помнил каток, на котором начал долгую борьбу с минутами и секундами. Каток придумал все тот же Олег Малинин. Со своими дружками он залил его опять у Наташиного дома.

Андрею хотелось хоть один-единственный раз быть сильнее Олега. Тайком, когда мальчишки расходились и в домах гасли огни, Андрей приходил на каток. Он бегал до тех пор, пока не начинали дрожать колени и во рту не закипала сладкая слюна.

В каком-то журнале он увидел конькобежца, низко согнувшегося надо льдом. Конькобежец был чемпионом. Андрей попробовал кататься в такой же низкой посадке. Это было неудобно, и спина сразу заболела. Но Андрей знал, что чемпион недаром бегает в такой посадке, и каждый день катался только так.

Однажды, когда Андрей вернулся с катка позже обычного, мать сказала ему:

— Сынок, ты очень похудел за последний месяц. Надо прекратить эти ночные катания.

— Мама! — ответил он. — У меня сегодня совсем не устала спина. Я уже привык к низкой посадке. Не запрещай мне кататься. Это очень нужно.

— Хорошо! — сказала мать.

— Возьми для меня в библиотеке книжку о тренировке конькобежца, — попросил Андрей.

Это была заветная мечта его — достать книжку о конькобежцах. Сам он такую книгу не попросил бы.

Олег устроил на катке состязание на первенство улицы. Приз купили в складчину. Это были замечательные «гаги»-люкс. Они стоили втрое дороже обыкновенных «гаг».

Когда Андрей тоже отдал деньги, ребята удивились. Однорукий никогда не бывал на катке. Он участвовал в заливке, он вместе с ними чистил каток, но кататься — не катался.

В субботу, перед соревнованием, каток расчистили и увеличили. Олег воткнул в снег фанерный щит, на котором красной тушью было написано: «Уличный чемпионат».

Решили бежать парами. Побежденные выбывали. Победители по жребию составляли новые пары.

На соревнование пришли взрослые. Им понравилась затея ребят.

Андрей бежал в предпоследней, шестой паре вместе с Федькой Львовым. Федька бегал в низком седе и нередко обгонял Олега.

Когда их вызвали на старт, чуткое ухо Андрея поймало сочувственный женский голос:

— Гляди! Косорукий, а тоже бежит.

Андрей вспыхнул. Команда «марш» прозвучала откуда-то издалека. Он рванулся слишком резво и споткнулся. Он, наверное, упал бы, но успел в последнее мгновение выставить ногу, и у него получилось долгое вихлястое скольжение. Мимо накатистым шагом проплыл Львов. Андрей, нелепо размахивая рукой, прямой и неуклюжий, побежал за ним. И вдруг среди толпы — или это только ему показалось? — Андрей увидел очень спокойное лицо матери. И тогда он опомнился. Он сел в свою низкую стойку и пошел узкой, замечательной елочкой, которая удается не всем мастерам. Львов проиграл ему немного, но все-таки проиграл. Андрей слышал, как тот же женский голос радостно сказал:

— Вот тебе и косорукий! Кра-асиво бежал!

Андрей был удивлен, что обогнал Львова, и Львов был удивлен, что его обогнал Андрей, и Олег был удивлен, и все были удивлены, кроме матери и еще одного человека.

Но никто уже не удивился, когда в последнем забеге, встретившись один на один с Малининым, Андрей выиграл приз.

Через месяц он стал чемпионом школы, через два — чемпионом города среди мальчиков.

Мировой чемпионат открылся забегами на пятьсот метров.

В своей паре Андрей выиграл. Он занял четвертое место, а так как был стайером, стал претендентом на лавровый венок.

Готовясь к забегу на пять тысяч, Андрей вдруг почувствовал, что с ним творится неладное. Ему хотелось на лед. Сейчас же, не откладывая ни на минуту.

Чтобы отвлечь Андрея, тренер привел Наташу.

— Все в порядке, — сказала она, — ты замечательно бежал.

Андрей испугался:

— Нет, нет! Что ты! Я совсем не чувствую себя.

Наташа засмеялась.

— Андрей, ты ужасный приметник! Ну, конечно, приметник! — повторяла она только что выдуманное слово.

Андрей заметался по комнате.

— Ну когда же, наконец, дадут старт!

Стадион гудел. Андрей с неприязнью окинул взглядом трибуны. Этой волнующейся толпе нужца была увлекательная борьба и необыкновенная победа. Андрей поискал глазами Наташу. Она сидела в ложе с огромным букетом цветов.

«Верит в меня», — подумал Андрей.

Раздалась команда. Хлопнул выстрел. Андрей механически шагнул вперед и после короткого разбега собрался в великолепный низкий сед. Исцарапанный коньками лед помчался навстречу. Царапины Андрею показались соломинками. Он бежал, а внутренний голос в такт конькам твердил все быстрее и быстрее:

«На льду соломинки», «на льду соломинки». Тренер тревожно кричал ему: — Плюс 4, плюс 5, плюс

Это был превосходный темп. Стадион замер. Выдержит ли спортсмен рекордный бег? Если да, то заплюсованные десятые доли секунды превратятся в мировой рекорд… «На льду соломинки», «на льду соломинки». Андрей уже не контролировал себя. Он ничего не мог поделать с собой. Теперь тренер называл цифры с минусами. Это значило, что спортсмен бежит медленнее, чем предусматривал график.

— Надо взять себя в руки, — сказал Андрей.

Он сделал рывок — и снова не почувствовал себя. Время перестало подчиняться…

Наташа ждала Андрея у выхода из раздевалки.

— Это все ничего, — быстро заговорила она. — Еще все можно поправить.

Она улыбнулась. Она очень хорошо улыбнулась. Андрей смотрел на нее темными бессмысленными глазами. Качались дома и тротуары, люди и машины, и только ее лицо неподвижно стояло перед ним. Две радостные ямочки, доверчивая нежность губ и синяя волна взгляда.

«А где же цветы?» — хотелось ему спросить, но он сказал другое:

— Зачем ты улыбаешься?

— Андрей, не чуди!

— Зачем ты улыбаешься? — сказал он. Она растерялась, но продолжала улыбаться.

Шелестела вьюга. Он услышал, как царапается она о шершавые бока домов. И как только Андрей услышал вьюгу, он увидел, что на улице уже горит свет, и почувствовал, как морозный ветер обжигает щеки и открытую шею. Андрей поправил шарф. Дома кончились, дальше шел сосновый парк. За парком гудело шоссе. Андрей вошел в темную аллею. Шум, катившийся по дороге, не мешал тишине, которая стояла здесь. Эта тишина была странная, замкнутая сама в себе.

• Предыдущая
• 5/23
• Следующая