Тупое орудие (др. перевод) - Хейер Джорджетт - Страница 9

• Предыдущая
• 9/46
• Следующая

— Разумеется, — кивнул Ханнасайд. — Я прекрасно понимаю вашу позицию и ваши чувства, мисс Флетчер. Обещаю уважать их, насколько возможно.

— Вы так добры! — вздохнула мисс Флетчер. — Я опасаюсь, что газетчики напечатают какую-нибудь гадость о моем бедном брате, ну, что письма раздобудут… Наверное, вы понимаете, о чем я.

— Об этом не тревожьтесь, — успокоил ее Ханнасайд. — Письма такого свойства мы не обнаружили.

— Очень вам благодарна! — выпалила мисс Флетчер. — У меня камень с души свалился.

Тут в кабинет вошел ее племянник в сопровождении сержанта Хемингуэя. Мисс Флетчер встала и робко улыбнулась суперинтенданту. Невилл о чем-то рассказывал, как всегда быстро и негромко, а по внимательному лицу Хемингуэя было ясно, что рассказ интересный. Увидев тетю, Невилл запнулся на середине предложения и посоветовал ей откровенничать с полицией только в присутствии адвоката. Мисс Флетчер объяснила Ханнасайду, что Невилл шутит, и направилась к двери.

— Полиции нужно подчиняться, но вы, суперинтендант, прервали меня в самый неподходящий момент! — посетовал Невилл, закрыв за ней дверь.

— Очень жаль. — Глаза Ханнасайда лукаво блеснули. — Сложности на международной арене?

— Ага, я только выпустил на сцену черногорского патриота с ножом…

— Послушайте моего совета, не дурачьте прессу. Вряд ли, конечно, но вдруг вашу байку про заговор напечатают?

— Очень на это надеюсь! — воскликнул Невилл. — Байка отличная, и сочинял я ее с большим тщанием. У вас ко мне дело? Я рассказывал сержанту про свои приключения в Скопье. Приличной историю не назовешь, но, к счастью, ваш сержант отнюдь не праведник. Да мы с ним почти родственные души!

Усмешка мигом исчезла с лица Хемингуэя. Он густо покраснел и смущенно откашлялся.

— По-моему, сейчас не время для похабных анекдотов, как вы считаете? — спросил Ханнасайд.

— Не согласен! — радостно воскликнул Невилл. — Грязные истории хороши в любой момент, была бы подходящая компания.

— Скажите, мистер Флетчер, вы хорошо знали своего дядю?

— Думаю, мне проще сказать «нет». Чувствую, еще немного, и наш разговор зайдет в тупик.

— Почему? — без обиняков спросил Ханнасайд.

— Чужая душа — потемки. Матери твердят, что знают своих детей как облупленных. Они ошибаются. Грубо ошибаются. Назойливость неприятна. Она сбивает с толку и тревожит.

Смысл рубленых, как телеграфное сообщение, фраз Ханнасайд уловил не без труда.

— Все же я хотел бы получить ответ. Вы знали своего дядю, насколько один человек может знать другого?

— Нет. Усвоению нового всегда предшествует интерес.

— А вас дядя не интересовал?

— Ни он, ни кто другой. Разве только вынужденно, да и то большой вопрос. Вы любите людей?

— А вы нет?

Невилл развел руками и чуть заметно ссутулился.

— Разве что некоторых и самую малость.

— Вы аскет? — сухо спросил Ханнасайд.

— Скорее, гедонист. Близкие отношения приятны лишь поначалу, а потом они в тягость.

— Мысли у вас оригинальные, — хмуро отметил Ханнасайд, — только расследованию не помогут.

Глаза Невилла лукаво вспыхнули.

— Так держитесь от меня подальше. Сами видите, помогать я не желаю. Длительное общение со мной пагубно для ваших нервов.

— Вы правы, — процедил суперинтендант. — Не смею вас дольше задерживать.

— Можно мне вернуться к дражайшим репортерам?

— Да, если находите это приятным или… разумным.

— Не хуже кормления золотых рыбок, — отозвался Невилл и скользнул за стеклянную дверь.

Сержант проводил его взглядом и шумно выдохнул.

— Ну и тип! Никогда таких не видел.

Ханнасайд заворчал, и Хемингуэй испытующе на него посмотрел:

— Вы к нему не прониклись, да, шеф?

— Нет, и не поверил ему.

— Признаюсь, я не до конца понял, о чем он толкует.

— По-моему, он знает больше, чем показывает, и не хочет, чтобы его допрашивали. Так или иначе, Невилл подождет. — Ханнасайд глянул на свои часы и поднялся. — Займитесь бумагами и фотографиями, а я навещу миссис Норт. Эйбрахама Бадда тоже оставляю вам. Вернетесь в город, узнайте в управлении, нет ли чего любопытного среди отпечатков пальцев.

До Честнатс суперинтендант добрался без приключений, вручил свою визитку и вскоре попал в уютную гостиную в глубине дома. Там он застал не только Хелен Норт, но и мисс Дру, которая сидела у окна за пишущей машинкой.

— Доброе утро! — взволнованно сказала Хелен, шагнув навстречу гостю. — Я миссис Норт. Вы хотели меня видеть?

— Да, — ответил Ханнасайд и, кинув взгляд в сторону окна, добавил: — Думаю, нам стоит поговорить наедине.

— Нет! Пусть моя сестра останется. Не присядете? Я… никогда прежде не принимала детективов.

— Миссис Норт, я расследую убийство Эрнеста Флетчера, который, насколько мне известно, был вашим знакомым.

— Да-да, продолжайте, пожалуйста!

— Так вам известно, что мистер Флетчер убит? — спросил Ханнасайд.

— Это известно и нам, и мяснику, и молочнику, и всем слугам, и почтальону, и мальчишке-газетчику, вмешалась Салли, не дав сестре и рта открыть.

Суперинтендант оценивающе на нее посмотрел и коротко кивнул.

— Худые вести не лежат на месте, особенно в пригородах, — с натянутой улыбкой проговорила Хелен.

— Да, наверное, — согласился Ханнасайд. — Миссис Норт, когда вы в последний раз видели мистера Флетчера?

— С какой целью вы задаете этот вопрос? — осведомилась Салли.

— Я расследую убийство, мисс…

— Меня зовут Салли Дру. Неужели вы считаете, что моей сестре известны подробности убийства?

— Я готов поверить, что подробности ей неизвестны, — ответил Ханнасайд с неожиданным для Салли добродушием. — Но у меня есть и повод, и право задать миссис Норт определенные вопросы.

— Разумеется, разумеется! — закивала Хелен. — Вспомнить бы еще, когда я в последний раз видела Эрни Флетчера. По-моему… мы встречались в Лондоне. Да, на вечеринке неделю назад.

— И с тех пор ни разу? Вы уверены?

Ханнасайд внимательно следил за Хелен: ее щеки то краснели, то бледнели, а настороженный взгляд говорил о сомнениях.

— Да, уверена. Конечно, уверена!

— А вчера вечером или ночью вы, случайно, его не видели?

— Вчера вечером? — переспросила Хелен. — Нет. С чего вы взяли?

— У меня есть основания предполагать, что вчера вечером мистера Флетчера навестила некая дама.

— Боже милостивый, почему же непременно я?

— Миссис Норт, поймите меня правильно, — спокойно начал Ханнасайд. — Я не утверждаю, что та дама — вы. Более того, мне неловко беспокоить вас такими вопросами. Но факт присутствия дамы в усадьбе Грейстоунс расследовать необходимо. Кем бы ни была та особа, она может пролить свет на убийство.

— Каким образом? — быстро спросила Хелен.

— По чистой случайности она могла видеть убийцу.

— Ой! — вздрогнула Хелен. — Но откуда нелепое предположение, что это я…

— Миссис Норт, сомнения разрешить проще простого, — сухо заявил Ханнасайд, не дав ей закончить. Какой у вас размер обуви?

Лицо Хелен перекосилось от страха. Она взглянула на сестру, которая тотчас пришла на помощь:

— Пять с половиной, как и у меня, да?

— Да, правильно! Думаю, этот размер почти у всех женщин нашего роста.

— Спасибо! — сказал Ханнасайд. — Не одолжите мне туфли, которые вы носили вчера вечером?

— Одолжить туфли? Право, суперинтендант, это невозможно.

— Почему, миссис Норт?

— Ну, видите ли… Глупость какая! Я не замешана в убийстве Эрни Флетчера!

— Значит, вы с легким сердцем на полчаса одолжите мне свои туфли, — подытожил Ханнасайд.

— Конечно, одолжит! — заверила его Салли. — И я свои дам. Я тоже знала Эрнеста Флетчера, поэтому так же, как сестра, могла быть вчера в Грейстоунс.

— Верно, да не совсем, — отозвался Ханнасайд.

Хелен опустилась на диван.

— Это невыносимо! — прохрипела она. — Почему вы терзаете меня? Только потому, что я знала Эрни Флетчера…

• Предыдущая
• 9/46
• Следующая