Суд герцога - Sabatini Rafael - Страница 16

• Предыдущая
• 16/49
• Следующая

— Мы имеем в виду приказ к выступлению, — пояснил делла Вольпе, сердито сверкнув единственным глазом.

Ферранте пробежался пальцами по взлохмаченным волосам, зевнул так, что едва не вывернул челюсть.

— И куда вы намерены вести войска?

— Куда? — одновременно воскликнули офицеры, недоуменно переглянувшись.

Ферранте уже начало забавлять их поведение. Да и мнение об их профессиональных достоинствах существенно изменилось, причем не в лучшую сторону.

— Давайте проведем военный совет, — он вышел из палатки, кликнул одного из оруженосцев, распорядился принести мяса и вина.

— Я провел ночь на холме, укрывающем нас от Реджио, обдумывая план нашего нападения на город и знакомясь с местностью. И пришел к одному важному выводу, господа.

— Какому же? — хором спросили офицеры.

— Мы взялись за нелегкое дело.

— Это мы знали и сами, — проревел делла Вольпе.

— Знали? Хорошо. Значит, ума у меня поменьше вашего.

Одноглазый ветеран молча сверлил Ферранте взглядом. Заговорил же Рамирес.

— Вопрос в том, когда мы пойдем в атаку?

— Извините, но такого вопроса просто не существует. Вопрос в другом — как мы собираемся атаковать?

Вошли оруженосцы, принесли мясо, хлеб, яйца, вино. Ферранте разложил все на кровати и принялся за еду.

— Что вы посоветуете? — произнес он с набитым ртом.

Вопрос, похоже, смутил офицеров: они не ожидали такого поворота.

— Столько суеты из-за того, чтобы захватить это воровское гнездо, — проворчал

Рамирес.

— К сожалению, этот город нам не принесут на блюдечке, — Ферранте покончил с яйцом, запил добрым глотком вина. Сил и энергии у него прибавилось, да вот раздражала глупость офицеров, похоже, не понимавших, с какими трудностями им пришлось столкнуться.

— Я предлагаю лобовую атаку, — делла Вольпе привык действовать, а не думать.

— Она может дорого вам обойтись. Однажды вы уже остались без глаза, — резонно заметил Ферранте.

Командир пехотинцев побагровел.

— Это мой глаз, и я имею право распоряжаться им по своему усмотрению.

— И все-таки я советую вам попридержать эмоции, мессер Таддео.

— И славу богу, что у меня только один глаз, — не унимался тот. — Иначе мне везде чудилась бы опасность, как вот вам.

— Кажется, вы уже радовали нас подобной остротой.

— Господа, господа, — вмешался Рамирес. — Мы же обсуждаем штурм Реджио ди Монте.

— Откровенно говоря, меня больше заботит мой завтрак, но будь по-вашему. — Ферранте пожал плечами. — Я могу есть и слушать. Изложите мне ваши планы, — и впился зубами в сочный персик.

Роль спикера взял на себя Рамирес, которого изредка поправлял делла Вольпе. Предложенная им стратегия была в ходу при осаде Вавилона. Тогда, возможно, она и принесла бы успех, но сейчас ни на йоту не приблизила бы к взятию Реджио. Орсини стоял молча, не высказывая никаких предложений. Ферранте ел, пил, внимательно слушал.

— Вы убедили меня в одном, — подвел он итог, когда Рамирес смолк. — Никто из вас в глаза не видел Реджио ди Монте. Так пойдемте же и посмотрим.

— Чем одно место может отличаться от другого? — проворчал делла Вольпе.

— Во всяком случае, можно с уверенностью сказать, что другое место — не Реджио, — объяснил Ферранте. — Пошли, вы все увидите сами. И снимите броню, чтобы не блестела на солнце. А уж потом у вас, возможно, появятся дельные мысли, которые я с удовольствием выслушаю.

Когда они выходили из палатки, донельзя рассерженные, Ферранте задержал их на несколько мгновений.

— Мессер Таддео, вы умеете нагонять туман?

— Туман? — делла Вольпе не понял, чего от него добиваются.

— Ясно, что не умеете. А вы, Рамирес?

— Это что, шутка? — с достоинством ответил испанец.

— И с вами все ясно. Я знаю, как поставить мессера Гуанчу на колени. Но для этого мне необходим туман. Так как ни один из вас не может мне помочь, остается только молиться, чтобы за нас потрудилась мать-природа. А пока вы будете любоваться городком, я постараюсь придумать что-то еще.

Они ушли, полагая, что Ферранте спятил и герцогу ни в коем разе не следовало назначать его главнокомандующим. И успокаивали себя, поругивая Ферранте на всем пути к вершине, пока их глазам не открылся Реджио ди Монте.

После захода солнца палатка Ферранте вновь заполнилась его офицерами. Таддео придумал план, по их мнению, весьма оригинальный. Ферранте с надеждой глянул на одноглазого капитана пехоты.

— Ночная атака! — гордо возвестил тот.

Улыбка Ферранте стала шире.

— Великолепный план, мессер Таддео, но вы упустили одну мелочь, этакий пустячок.

— И что же это за мелочь? — поинтересовался делла Вольпе.

— В Реджио ди Монте далеко не все глухие. И тысячу человек, поднимающихся по горной дороге, услышат издалека. Так что, несмотря на темноту, нас встретят градом камней и ушатами кипящей воды.

Таддео сердился, чувствуя за собой поддержку Рамиреса. Фабио Орсини, в силу своей молодости, сохранял нейтралитет. Двух же капитанов постарше насмешки Ферранте не устроили. Они пожелали знать, а что может предложить он сам.

Пока ничего, признался Ферранте.

— Если бы только долину окутал туман… — мечтательно начал он, но при упоминании этого слова офицеры повскакивали с мест и выскочили из палатки.

Внешнее спокойствие Ферранте скрывало бурю в его душе. Приказ Борджа действовал по-прежнему, а он так и не знал, как подступиться к его выполнению. Ночь спал он плохо, а проснулся перед рассветом. Встал, оделся, вышел в ясную, холодную ночь. И решил подняться на холм, лелея пусть слабую, но надежду, что сможет придумать подходящий план, еще раз взглянув на Реджио.

По мере приближения к вершине, ночь отступала все быстрее, и громаду Реджио он увидел уже при свете дня. Но не город, темнеющий на фоне южного неба, привлек его внимание, а узкая долина у его ног. Он смотрел и смотрел, не доверяя своим чувствам, опасаясь, что туман — плод его фантазии, а сам он лежит в палатке и спит. Ибо густые клубы тумана скрыли половину долины и поднимались все выше, захватывая новые и новые пространства. Река, та совсем пропала из виду. О таком тумане он и мечтал.

На вершине Ферранте задержался недолго. Времени на раздумья не оставалось. На счету была каждая минута.

Он повернулся и птицей слетел к подножию холма, в лагерь своей маленькой армии. Кинулся к трубачам, требуя, чтобы те заиграли подъем, и заметался средь спящих солдат.

— По коням! По коням! — вопил он, и скоро к нему присоединились с полдюжины горнов.

А к Ферранте уже спешили полуодетые, непричесанные офицеры. Точные, короткие приказания, и они разбежались к своим подчиненным. Скоро проснувшийся лагерь напоминал растревоженный муравейник. Но офицеры быстро упорядочили суматошные перемещения людей и лошадей. Пехотинцы выстроились первыми, и Ферранте не стал ждать ни секунды. Вскочил на подведенного к нему оруженосцем жеребца. Его сопровождали два трубача, в руке он нес красно-золотой штандарт с изображением бычьей головы .

— Рамирес, подготовьтесь к выступлению, но не трогайтесь с места, пока горны не позовут вас. Фабио, останетесь при орудиях. Таддео, за мной. Скорей! Скорей!

Чуть ли не бегом заставил он их подняться на вершину Монте Куарто. Там его конные трубачи поднесли горны к губам, переполошив всю округу. Жители Реджио высыпали на стены, и под их взглядами первые ряды длинной колонны перевалили через вершину, ярко освещенную лучами утреннего солнца, и скрылись в тумане. Ферранте на лошади указывал пехоте путь.

— А теперь бегом, — прокричал он и повел их не вниз, но направо, вокруг холма, пока первый ряд колонны не пристроился в затылок последнему чуть ли не у самой вершины Монте Куарто.

Там Ферранте и остался, а колонна, обратившись в кольцо, снова и снова переваливала через вершину. Пять раз повторили они этот маневр, прежде чем Ферранте приказал Таддео скрыться с пехотой в тумане. Потом пришел черед Орсини с орудиями и обозными повозками, пустыми, ибо свернуть лагерь они не успели. За повозками вновь последовала пехота, на этот раз в компании с кавалерией Рамиреса.

• Предыдущая
• 16/49
• Следующая