Тень воина - Перемолотов Владимир Васильевич - Страница 37

- Кто?

- Ишь ты тьфу. Не он это. Ты ошибся, сотник… Ишь ты тьфу. Тот рыжий.

Квача молчал, тяжело опираясь на меч, не в силах спросить, и вместо него вопрос задал кто-то из купцов.

- Рыжий?

- Точно тебе говорю, ишь ты тьфу - рыжий. Или не он, ишь ты тьфу, трижды грабил меня только в этом году?

Квача посмотрел на купца.

- А кто же это тогда?

- Ишь ты тьфу… Не знаю…Но это не Зейда.

Другой голос (Квача хотел повернуться, чтоб увидеть говорящего, но не смог - болел бок и он так и не понял, кто говорил) поддержал:

- Это не Зейда… Меня он грабил шесть раз за последние годы. Он точно рыжий. Не может этот быть Зейдой.

Другой голос прокричал прямо в ухо.

- Да нет же! Зейда! Смотрите - меч его.

Квача наклонился, рассматривая меч, и все наклонились вместе с ним.

- Ну и что, что меч? Меч можно потерять, отобрать… Это новых волос не вырастишь, а меч… Меч можно и другой такой же сделать.

- Ха! Как же! Другого такого не найдешь… Может он, ишь ты тьфу, его отобрал?

- Хотел бы я посмотреть на того, кто в силах отобрать меч у Зейды.

- Вот и посмотри. Вон лежит.

- Не Зейда это! Это тот, кто убил его.

- Убил? Кого?

- Зейду. Не отдал же Зейда меч просто так.

- Меч можно украсть.

- Человек, который украл меч у самого Могуля бен Зейды, заслуживает того, чтоб ему оставили жизнь.

- А если он его все же убил?

- Тем более…

Голоса бубнили, становясь плотным гулом, в котором уже ничего понять было нельзя. Растолкав купцов, к десятнику подошли трое и с обнаженными мечами встали нам мокрым телом. Солнце блестело на мечах, но запах пива, пропитавший все вокруг, превращал поле битвы в пьяный балаган.

В воротах стояла плотная толпа. Те, кто не видел, а чуял только запах, уже орали, что там всем наливают, что караванщики проспорили стражниками бочку пива и теперь каждый, кто сумеет протиснуться к заветной бочке, получит полную кружку. Народ волновался, пытаясь прорваться в караулке. Пора было кончать со всем этим.

Квача почувствовал, что кто-то его тянет за рукав. Купец, подмигнув, оттащил его в сторону, и заговорщицки наклонившись к уху, прошептал.

- Ты победил его, десятник. Он лежит жалкий и мокрый, а ты стоял над ним с мечом, и жизнь была на его острие Квача кивнул, не понимая куда тот клонит. Купец звякнул мешочком, и восторг только что переполнявший голос, пропал куда-то.

- С другой стороны все видели, что он шел мирно и никому не хотел зла.

Стражник нахмурился, все еще не понимая, куда клонит хитрый купец.

- Отпусти его с миром!

- Должна же быть в мире справедливость! - возмутился Квача. - Он чуть не убил…

Купец не дал ему закончить.

- Он защищался. И каждый из наших подтвердит это.

- Что ты хочешь? - с отвращением спросил Квача, догадываясь уже, о чем пойдет речь.

- Он нужен мне.

- Зачем?

- Человек, отобравший меч у Могуль бен Зейды заслуживает того, чтоб рассказать о том, как он это сделал.

- Он не боец. Ты же видел.

Купец ухмыльнулся. Нагло.

- Я видел, как твои стражники разлетелись словно груши, когда он голой рукой разбил бочку. Это зрелище возрадовало мое сердце и я при случае готов посмотреть на такое еще раз.

Десятник пожал плечами.

- Если Могуль бен Зейда и впрямь погиб, то чего тебе бояться?

- Если он погиб, - купец выделил голосом это слово "если". - Даже если он погиб, то сколько разбойников еще встретятся на пути моего каравана.

Из мешочка он достал пару монет и протянул десятнику.

- А это - вместо пролитого пива…

Квача глотнул, кадык дернулся вверх- вниз.

- Ты, безусловно, прав… Мир далек от совершенства, но и впрямь должна же быть в мире хоть какая-то справедливость.

Гаврила ощутил покачивание, которое походило на полет, таким, каким он бывает во сне. Он шевельнул рукой и тут же кто-то оказался рядом.

- Живой?

Глаза сами собой открылись. Масленников, не говоря ни слова, поднялся. Слабость все еще наполняла тело, но голос уже был при нем. Сперва оглянулся. Телега медленно, с достоинством ехала по улице.

- Где я?

- В славном городе Экзампае.

Это, положим, Гаврила и сам понял. Дома вокруг стояли каменные, пахло не лесной сыростью, а перекаленной солнцем пылью. Узнать бы еще, что произошло с того момента как он вошел в ворота и до того как он очутился посреди этой улицы в чужой телеге. Опережая его вопросы, купец вывалил на него все, что знал.

- Ты, как в город вошел, со стражниками подрался. Сразу.

- Убил кого? - с замиранием сердца спросил Гаврила, мгновенно представив, во что превратится его жизнь в этом городе, если купец кивнет, но, слава Богам, обошлось.

- Нет… Напугал только…

Гаврила вспомнив как собирался войти в тень ворот покачал головой. Вот тебе и пришел куда хотел. Он повернулся и нащупал под собой меч. Холодное прикосновение сразу напомнило то, что произошло в лесу.

- Откуда он у тебя? - поинтересовался купец. - Похоже, старинной работы оружие… Не всякому по карману. Рашид оружейник ковал, похоже.

Масленников вспомнил лес и хмуро посмотрел на купца, прикидывая, что бы такое соврать. Неожиданно под его взглядом купец смешался.

- В лесу нашел, - сказал тогда Гаврила. - Шел, шел и нашел… Из кустов выпал.

- Понятно, - отозвался купец. - В лесу под кустами чего только не валяется… А рыжий такой…

Он коснулся волос.

- Рыжий такой вот рядом с ним не лежал?

Гаврила вспомнил рыжего атамана. Вспомнил и всех остальных и честно ответил.

- Там разные лежали… Даже два таких седых, как и ты…

Купец понятливо опустил глаза и перевел разговор.

- А в Экзампай зачем? Может быть работа нужна?

Гаврила с ответом задержался. Он посмотрел по сторонам. Дома наплывали на него по обе стороны улицы. Казалось, что их в городе было не меньше, чем людей в Киеве. Одна у него работа - ходить и расспрашивать жителей, где живет могучий волшебник. Гаврила вздохнул. Так ведь неизвестно скажут или нет. Могут и в шею натолкать, вместо душевного разговора. А этот вроде не страшный и глаза незлые.

- К Гольшу.

Купец что-то хотел сказать, но слова проглотил. На лице его мелькнуло выражение вроде "ну, конечно же, как же иначе".

- Видно молодца по полету…

Он озадаченно потер лоб, не решаясь спросить, но любопытство взяло свое.

- Дела?

Масленников кивнул.

- А потом?

Гаврила пожал плечами. Кто знает, чем кончится разговор, да и состоится ли он? Волшебника нужно было найти, добраться до него, да разговорить. Журавлевец вздохнул. Ох, как все непросто было, ох как не просто… Купец торопливо, словно боялся, что обидел Гаврилу, и тот прямо сейчас встанет и уйдет, сказал:

- Что бы у тебя ни случилось, после разговора с Гольшем зайди ко мне в караван сарай "Седло верблюда". Это у южных ворот. Спроси Марка. Тебе всякий покажет. Зайдешь?

Гаврила пожал плечами. Купец искательно заглянул в глаза.

- Зайди… Волшебники они… волшебники. А ты зайди.

- Хорошо, - снисходительно ответил Гаврила. - Зайду. Только сперва до Гольша довези…

… Стражи у ворот не оказалось. Похоже, что добрая слава стерегла покои волшебника куда как лучше любого воинского отряда. Косая тень от ворот падала на улицу, прямо под ноги Масленникову. Гаврила с замиранием сердца тронул створку ворот. Ажурное железо без скрипа отошло в сторону, приглашая внутрь. Оглянувшись на удаляющиеся повозки, Гаврила вздохнул, и - делать нечего - вошел внутрь.

Шаг - и сухой воздух города, словно по волшебству наполнился ароматом роз и звуком струящихся где-то рядом фонтанов. Несколько мгновений Масленников стоял, ожидая, что кто-то выйдет и спросит, что ему тут нужно и по какому такому праву… Но никто не вышел, и пришлось ему идти дальше. Дорожка, петляя между деревьями, привела незваного гостя к белому от солнечного света дворцу. Три поверха, да башня с ажурным куполом.