Охотники на тъёрнов - Куно Ольга - Страница 52

• Предыдущая
• 52/117
• Следующая

Я глубоко вздохнула, пристально глядя на Мари, не зная, как реагировать на её слова. Повернулась к товарищам. Винсент с Диланом опустили мечи, но в ножны их убирать пока не планировали.

Видя, что никто ничего не говорит, я решилась взять инициативу в свои руки.

— Как давно вы вместе?

— Четыре года, — ответила она, заставив всех нас шокированно округлить глаза. — Три из них мы женаты.

— Женаты.

Это был даже не вопрос, просто Винсент повторил последнее слово, будто пытался хоть таким образом осознать только что сказанное. Это и вправду было непросто. Тъёрн, женатый на человеческой женщине? Пьющий её кровь регулярно, но небольшими порциями, чтобы по-настоящему ей не навредить? От такой информации голова шла кругом.

— Он берёт вашу кровь каждую неделю? — удивлённо спросила я.

Вряд ли какая-либо женщина продержалась бы так долго при подобных обстоятельствах. Всё-таки парой капель здесь точно не обходится.

— Нет, — произнёс мужской голос, и я повернула голову к тъёрну.

Он вопросительно посмотрел на Винсента с Диланом, и те, переглянувшись, всё-таки отступили, позволяя ему присоединиться к своей жене. Тъёрн сел на кровать, взял заранее приготовленный, но не замеченный нами лоскут белой ткани и перевязал ей руку. После чего продолжил бережно держать её ладонь. Женщина, в свою очередь, вцепилась в его локоть.

— Как же вы в таком случае справляетесь? — продолжила спрашивать я. Разговоры с тъёрнами — это уж точно моя специализация. — Пьёте кровь других женщин?

— Он никого не убивает! — воскликнула Мари.

Сам тъёрн покачал головой более спокойно.

— Я пью кровь крупных животных, — ответил он. — Коров, оленей, иногда волков. Этого недостаточно, но хватает, чтобы какое-то время продержаться. А примерно раз в три недели я беру кровь у неё.

Я перевела слегка ошалелый взгляд на Мари, потом снова на мужчину. То есть на тъёрна.

Видимо, мои товарищи выглядели столь же сбитыми с толку, и это внушило женщине надежду.

— Не убивайте его, — взмолилась она.

— Да и не собирается никто его убивать, — с раздражением, вызванным сложившейся ситуацией, ответил Дилан. — Отправим его обратно в свой мир — и всё. Поймите вы, для всех так будет лучше. Ну, сколько вы ещё так продержитесь — каждые три недели теряя кровь?

Лицо Мари снова исказила гримаса ненависти.

— В том мире он приговорён к смерти! — воскликнула она, с новой силой вцепившись в руку тъёрна. — Там его убьют. Наш мир стал его единственным шансом. Почему вы не обошли этот дом стороной?!

— Это правда? — осведомился Винсент, пристально и не слишком дружелюбно глядя на тъёрна.

Тот нехотя кивнул.

— Есть такой момент, — признал он.

Винсент снова повернулся к нам. Затем бросил на тъёрна многозначительный взгляд, призванный дать тому понять, что делать глупости не следует. После чего подошёл ко мне. Мы отошли в сторону; к нам присоединились Джен и Дилан.

— Что делать? — тихо открыл совещание Винсент.

Все молчали.

— Ну что, здесь, что ли, его оставлять? — не выдержал Воин. — Тъёрна, которого даже в его собственном мире не захотели терпеть?

— Ну и не убивать же его! — вступила в дискуссию я.

— И что тогда? — Винсента интересовала не дискуссия, а решение вопроса.

Я молча развела руками: ответа на такой случай не было.

— Как минимум надо сначала разобраться в ситуации.

— Ладно, — подозрительно покладисто согласился Винсент. — Ты у нас Вещательница, вот ты с ним и говори. И разбирайся.

Я укоризненно посмотрела на Воина. Однако резон в его словах был, и спорить я не стала.

Что ж, если говорить с тъёрном, то лучше это делать на его языке. Это повышает шансы на взаимопонимание. Я снова подошла к кровати, взглянула на мужчину, в очередной раз отмечая длинные верхние клыки. Потом прикрыла глаза и сконцентрировалась. Итак, тъёрн…

Перед моим мысленным взором один за другим заскользили образы. Полная луна, крупная и жёлтая, висящая низко над горизонтом. Прямоугольный вход, за которым — темнота. Необыкновенно высокие деревья, силуэты домов на горных вершинах. Охота. Азарт. Раскинутые крылья и пьянящее чувство полёта. Потом совсем другое — снова наш мир, кровь, текущая из жилы, чувство жажды и азарта, которое вызывает её вид…

Я удивлённо взглянула на свои руки. Никаких когтей, и кожа такая же, как всегда. Да и клыков явно нет, и крыльев за спиной я не чувствую. Похоже, что нет вообще никаких изменений. Я удивлённо поморгала. Ну что ж, раз нет, значит, нет. В таком случае будем говорить по-человечески.

— Вы действительно приговорены к смертной казни в своём мире? — спросила я.

— Да.

— За что?

Правый уголок губ тъёрна растянулся в кривой усмешке, левый остался неподвижным.

— Я не собираюсь вдаваться в подробности.

— Напрасно, — спокойно возразила я, — это в ваших интересах.

— Возможно, — столь же спокойно, пожалуй, даже с достоинством кивнул он. — И тем не менее не собираюсь.

— Ну, хорошо, — временно сдалась я. — Тогда скажите другое. Когда вы в последний раз были в королевском дворце?

— В королевском дворце? — прищурился тъёрн, разглядывая меня, словно сумасшедшую. — Кто бы, по-вашему, пустил меня в королевский дворец?

— Вам кажется, что этот дом похож на графские хоромы? — поддержала его Мари.

— Леди, будьте добры, не вмешивайтесь в разговор, — вежливым, но твёрдым тоном велел Винсент.

Она послушалась. Винсента вообще редко кто не слушался, когда он брался отдавать приказы.

— То есть вы утверждаете, что в королевском дворце не появлялись? — настойчиво переспросила я.

— Нет, — иронично отозвался тъёрн, мотнув головой.

— Допустим. Вам что-нибудь известно о живущих там тъёрнах?

— Ничего мне неизвестно, — устало откликнулся он. — Я живу здесь своей жизнью, тихой и спокойной. Ни с кем из своих сородичей не общаюсь. У меня есть на то свои причины.

Я задумалась, поджав губы. Чего-то он недоговаривал, но в целом, кажется, говорил правду. А что не всю — ну, так это и неудивительно. Кто мы ему, чтобы с нами откровенничать? Представители того самого института, преследований которого он опасался практически с самого момента своего появления в нашем мире, на протяжении нескольких лет?

Моё плечо сжала чья-то рука. Я обернулась, хотя взгляд по-прежнему был отсутствующим.

— Почему ты не говоришь с ним на языке тъёрнов? — требовательно спросил Дилан.

Я слабо усмехнулась.

— Не могу.

— Что значит «не можешь»? — удивился Следопыт. — Он же тъёрн. Сейчас смена фазы. Так почему же нет?

— Потому что он — уже больше человек, чем тъёрн, — сделала единственно возможный вывод я.

Точно знать я ничего не могла; всё, что происходило, являлось случаем исключительным, возможно, единственным в своём роде. Но интуиция в сочетании с опытом позволяла кое о чём догадываться. Тот, с кем я разговаривала, так сильно сблизился с людьми — вернее сказать, с одним конкретным человеком, — что по прошествии этих четырёх лет и сам успел стать не совсем тъёрном. Отчасти — да, но не до конца. И именно поэтому его присутствия было недостаточно, чтобы позволить Вещательнице пройти трансформацию.

Я отыскала глазами Винсента. Мы переглянулись, после чего он легонько кивнул, давая понять, что принимает к сведению моё мнение. Последовало столь же беззвучное совещание с Диланом и Джен.

— Хорошо, — проговорил затем Винсент.

С продолжением Воин помедлил: решение давалось ему нелегко. И я не могла его в этом упрекнуть, хоть и была более уверена в правильности выбранного пути.

— Мы не станем отправлять вас через Врата, — сказал, наконец, тъёрну Воин. — Быть может, должны были бы, но не станем. Мы уйдём и оставим вас здесь. Но имейте в виду: если что-то изменится, если вы начнёте убивать людей ради крови, мы найдём вас без труда.

— Ни минуты в этом не сомневаюсь, — хмыкнул тъёрн.

— Спасибо вам.

Мари приложила руку к груди; второй рукой она по-прежнему сжимала рукав своего мужа.

• Предыдущая
• 52/117
• Следующая